Книга Констебль с Третьего участка - Сэй Алек

Ну а дальше… Дальше количество публикаций начало расти как снежный ком. Кто-то делал акцент на изобретении, кто-то – на шахматах, «Криминальное чтиво» так и вовсе на деятельности Третьего участка, но погреть руки на внезапно ставшей модной теме стремились все. Дошло даже до того, что «Месмерический листок» опубликовал отчёт о сеансе по вызову духа сэра Чарльза Бэббиджа, а разделы объявлений во всех вышедших в субботу газетах были просто переполнены предложениями от учителей игры в шахматы.

Единственными, кто хранили по поводу грядущего события гробовое молчание, были религиозные издания. Видимо, кардинал О’Нил ещё не определился с тем, как церкви следует реагировать на голема, обладающего некоторым подобием разума.

Как бы то ни было, в урочный час я вышел из кеба у дверей Главного управления полиции и вскоре уже входил в кабинет комиссара. К моему удивлению, эрл Чертилл был не один, а в обществе суперинтендента Канингхема.

– Ну-с, мистер Адвокат, входите-входите, – дружелюбно поприветствовал меня герцог, попыхивая сигарой. – Признаться, мне было любопытно встретиться с человеком, который способен поднять такую бурю в нашем болоте. – Полагаю, представлять вас с сэром Эндрю нужды нет?

– Мы познакомились во время расследования дела о смерти матери Лукреции, – дипломатично ответил я, а начальник Третьего участка едва заметно, буквально кончиками губ, улыбнулся, видимо, припомнил тот скандал, что закатил Джей Джей, вытаскивая меня из каталажки (хотя вот этого-то, по сути, и не требовалось).

– А кстати, вы уже знаете о последнем шахматном скандале, господа? – хохотнул сэр Уинстон и, дождавшись наших отрицательных ответов, продолжил: – Есть у нас в лейб-гвардии такой лейтенант, Шон Бац-Кастлмур, отчаянный сорвиголова и завзятый дуэлянт. И поверите ли, сцепился вчера вечером с ротмистром гуронского его императорского величества конвоя по имени Райвенок. Ну, люди оба молодые, горячие – один хайлендер, второй и вовсе индсмен, – дошло до сатисфакции. И что вы думаете? Наш бравый гвардеец выбрал в качестве оружия шахматы!

Эрл Чертилл удовлетворённо захохотал.

– Надеюсь, они будут играть не слишком крупными фигурами, – усмехнулся суперинтендент Канингхем. – А то, как вы верно заметили, люди горячие, схватит один фигуру, и придётся коронеру констатировать смерть от удара тупым предметом.

Господа полицейские засмеялись, а я подумал о том, что, какие бы ни были фигурки, возможность ударить шахматной доской остаётся в любом случае.

– Надеюсь, я могу опубликовать это известие, господа? Или причина ссоры… пикантна?

– Да что там пикантного? – отмахнулся комиссар. – Столкнулись в коридоре, шотландец обозвал Райвенока слепой краснорожей обезьяной…

– Какая бестактность! – возмутился я.

– Скорее глупость, поскольку гурон, не меняясь в лице, заявил, что не держит на Бац-Кастлмура зла, поскольку тот, вероятно, просто не слышал о трудах Чарльза Дарвина. Ну а лейтенант, ярый католик…

Герцог Данхилл поморщился:

– Ладно, мистер Адвокат, давайте к делу.

– Извольте, господа. – Я извлёк блокнот и карандаш. – Наших читателей в первую очередь интересуют вот какие вопросы…

Разумеется, ничего принципиально нового, такого, что я ещё не успел узнать о мистере Канингхеме, эрл Чертилл не рассказал. Упомянул старинный род сэра Эндрю, его успехи на полицейском поприще, высказал суждение о том, что шахматы весьма способствуют развитию логического мышления, которое сыщикам просто необходимо (ну а раз уж суперинтендент – целый вельтмейстер, понятное дело, что и полисмен он выдающийся), похвалил его организаторские способности, на чём, собственно, наша беседа и начала подходить к своему логическому завершению. Комиссар Дубровлина и Мит Уи Нелл, человек далеко не глупый, прекрасно осознавал, что интервью имеет формальный характер и исполняет роль эдакого рекомендательного письма.

– Ну что же, благодарю вас, сэр Уинстон, за столь всеобъемлющую характеристику, – сказал я. – Мне показалось, правда, вы не упомянули ещё об одной особенности этого потрясающе разностороннего человека.

«Разносторонний человек» изогнул бровь и с интересом посмотрел на меня.

– Вот как? – Эрл Чертилл взял из хьюмидора новую сигару. – Мне казалось, будто я всё рассказал.

– А разве не относится к безусловному достоинству сэра Эндрю то обстоятельство, что он внимательно следит за всеми новинками технического прогресса и старается оснастить ими свой участок? Например, нам стало известно о его планах заменить дагеротипический аппарат на ферротип.

– Однако! – усмехнулся герцог Данхилл, откусывая щипчиками кончик сигары. – А вы весьма осведомлённый человек!

– Это моя работа, сэр, – скромно ответил я.

– Ну что же, не думал, что это действительно интересно читателям «Светского хроникёра», но – да, ваша информация верна. Ферротипический аппарат для Третьего участка сегодня был доставлен в Главное управление полиции и уже завтра поступит в распоряжение мистера Канингхема.

– А он уже прошёл испытания или их будут проводить подчинённые сэра Эндрю?

– Простите, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, мистер Адвокат, – отозвался комиссар, раскуривая сигару.

– Я всего лишь хотел сказать, сэр Уинстон, что новый ферротип неплохо бы проверить на предмет брака. Снять на него что-то. Да вот хотя бы и нас!

Как говаривал главный редактор одной дешёвой газетёнки, где я некогда начинал свою карьеру репортёра: «Наглость – счастье журналиста».

– И чтобы вы этот снимок опубликовали? – иронично улыбнулся суперинтендент, до того всё больше помалкивавший и лишь уточнявший некоторые моменты в словах эрла.

– А что в этом было бы дурного? Не так уж часто где-то, кроме как в «Криминальном чтиве», появляются изображения высших полицейских чинов. А ведь народ должен знать своих героев в лицо! – Комиссар снова раскатисто расхохотался, так сильно, что на глазах его выступили слёзы. – Мистер Адвокат, вы… – произнёс он, отсмеявшись, – определённо, вы истинная акула пера, и, дав вам палец, рискуешь остаться не то что без руки, а вообще без всего. Я, признаться, восхищён. Что же, будь по-вашему.

Мистер Чертилл нажал на кнопку, выступающую из угла столешницы, и из приёмной послышался резкий жужжаще-звенящий звук, различимый даже через массивную дверь кабинета.

– Я, как видите, тоже не чужд техническим новшествам, – пояснил сэр Уинстон и отдал распоряжение появившемуся дежурному о доставке ферротипа в кабинет. – Ну что же, а покуда мы ждём, я предлагаю выпить по капельке коньяка.

Композицию для снимка выбрали самую классическую: в центре, за столом, комиссар Чертилл, сбоку от него – суперинтендент Канингхем, а с противоположного края и чуть в стороне – ваш покорный слуга с блокнотом и карандашом в руках, якобы что-то записываю. Вышло весьма художественно, на мой взгляд.

Уже прощаясь, я вспомнил свою беседу с сержантом Вильком и спросил сэра Эндрю: