Книга Тайные общества русских революционеров - Рудольф Баландин

У Рысакова в отличие от предателей из корысти и властолюбия, было одно смягчающее обстоятельство. Перед лицом смертельной опасности человек переходит, как говорят психологи, в измененное состояние сознания. (Мне в геологических экспедициях приходилось убеждаться в этом не раз.) И если одни, сравнительно немногие, способны сохранять при этом здравый смысл, противодействовать волнению, панике, парализующему страху, то другие буквально перерождаются. Сильный, веселый, решительный парень вдруг садится на камни, отказываясь идти дальше при виде узкой тропинки по краю пропасти, а тихая робкая девушка, превозмогая себя, проходит опасный участок.

Безусловно, с Рысаковым произошло именно такое перерождение. Его деморализовал ужас близкой смерти (к более или менее отдаленному сроку «высшей меры» все мы присуждены природой). Он, что называется, перестал владеть собой. И все-таки приходится помнить: он стал предателем в самом позорном смысле этого клейма, ибо ради спасения собственной заурядной личности, надеясь продлить собственную жизнь, отправил на смерть нескольких своих товарищей.

Ультиматум

По замыслу революционеров-террористов, убийство Александра II не было самоцелью (хотя объективно стало именно таковым). Теоретически предполагалось столь громкой акцией воздействовать на общественное сознание и на власть имущих.

Простой народ, крестьяне, должны были убедиться на ярком и страшном примере, что царя вовсе не оберегает Бог, а власть его не свыше, а вполне земная. Столь громкая акция должна была укоренить в российском обществе и за рубежом мысль о силе и огромных возможностях тайной организации «Народная воля».

Помимо всего этого, наследника престола хотели не только устрашить возможным покушением на его жизнь и призраком революции, но и принудить к либеральным реформам. С этой целью была отпечатана и распространена прокламация следующего содержания:

«Исполнительный комитет

Императору Александру III

Ваше величество! Вполне понимая то тягостное настроение, которое вы испытываете в настоящие минуты, Исполнительный комитет не считает, однако, себя вправе поддаваться чувству естественной деликатности, требующей, может быть, для нижеследующего объяснения выждать некоторое время. Есть нечто высшее, чем самые законные чувства человека: это долг перед родной страной, долг, которому гражданин принужден жертвовать и собой, и своими чувствами, и даже чувствами других людей. Повинуясь этой всесильной обязанности, мы решаемся обратиться к вам немедленно, ничего не выжидая, так как не ждет тот исторический процесс, который грозит нам в будущем реками крови и самыми тяжелыми потрясениями.

Кровавая трагедия, разыгравшаяся на Екатерининском канале, не была случайностью и ни для кого не была неожиданной. После всего происшедшего в течение последнего десятилетия она являлась совершенно неизбежной, и в этом ее глубокий смысл, который обязан понять человек, поставленный судьбою во главе правительственной власти. Объяснять подобные факты злоумышлением отдельных личностей или хотя бы “шайки” может только человек, совершенно неспособный анализировать жизнь народов. В течение целых 10 лет мы видим, как у нас, несмотря на самые строгие преследования, несмотря на то что правительство покойного императора жертвовало всем – свободой, интересами всех классов, интересами промышленности и даже собственным достоинством, – безусловно, всем жертвовало для подавления революционного движения, оно все-таки упорно разрасталось, привлекая к себе лучшие элементы страны, самых энергичных и самоотверженных людей России, и вот уже три года вступило в отчаянную, партизанскую войну с правительством.

Вы знаете, ваше величество, что правительство покойного императора нельзя обвинять в недостатке энергии. У нас вешали правого и виноватого, тюрьмы и отдаленные губернии переполнялись ссыльными. Целые десятки так называемых вожаков переловлены, перевешаны. Они гибли с мужеством и спокойствием мучеников, но движение не прекращалось, оно безостановочно росло и крепло. Да, ваше величество, революционное движение не такое дело, которое зависит от отдельных личностей. Это процесс народного организма, и виселицы, воздвигаемые для наиболее энергичных выразителей этого процесса, так же бессильны спасти отживающий порядок, как крестная смерть Cпасителя не спасла развратившийся античный мир от торжества реформирующего христианства.

Правительство, конечно, может еще переловить и перевешать многое множество отдельных личностей. Оно может разрушить множество отдельных революционных групп. Допустим, что оно разрушит даже самые серьезные из существующих революционных организаций. Но ведь все это нисколько не изменит положения вещей. Революционеров создают обстоятельства, всеобщее неудовольствие народа, стремление России к новым общественным формам. Весь народ истребить нельзя, нельзя и уничтожить его недовольство посредством репрессалий: неудовольствие, напротив, растет от этого. Поэтому на смену истребляемым постоянно выдвигаются из народа все в большем количестве новые личности, еще более озлобленные, еще более энергичные. Эти личности в интересах борьбы, разумеется, организуются, имея уже готовый опыт своих предшественников; поэтому революционная организация с течением времени должна усиливаться и количественно и качественно. Это мы видим в действительности за последние 10 лет. Какую пользу принесла правительству гибель долгушинцев, чайковцев, деятелей [18] 74 г.? На смену им выступили гораздо более решительные народники. Страшные правительственные репрессалии вызвали затем на сцену террористов [18] 78 – [18] 79 гг. Напрасно правительство истребляло Ковальских, Дубровиных, Осинских, Лизогубов. Напрасно оно разрушало десятки революционных кружков. Из этих несовершенных организаций путем естественного подбора вырабатываются только более крепкие формы. Появляется наконец Исполнительный комитет, с которым правительство до сих пор не в состоянии справиться.

Окидывая беспристрастным взглядом пережитое нами тяжелое десятилетие, можно безошибочно предсказать дальнейший ход движения, если только политика правительства не изменится. Движение должно расти, увеличиваться, факты террористического характера повторяться все более обостренно; революционная организация будет выдвигать на место истребляемых групп все более и более совершенные, крепкие формы. Общее количество недовольных в стране между тем увеличивается; доверие к правительству в народе должно все более падать, мысль о революции, о ее возможности и неизбежности все прочнее будет развиваться в России. Страшный взрыв, кровавая перетасовка, судорожное революционное потрясение всей России завершит этот процесс разрушения старого порядка.

Чем вызывается, обусловливается эта страшная перспектива? Да, ваше величество, страшная и печальная. Не примите этого за фразу. Мы лучше, чем кто-либо другой, понимаем, как печальна гибель стольких талантов, такой энергии на деле разрушения, в кровавых схватках, в то время когда эти силы при других условиях могли бы быть потрачены непосредственно на созидательную работу, на развитие народа, его ума, благосостояния, его гражданского общежития. Отчего же происходит эта печальная необходимость кровавой борьбы?