Книга Сапожок Пелесоны - Александр Маслов

– Не подходите, господин Марг, – вежливо попросила Рябинина. – Очень прошу, иначе мне придется выстрелить.

– Правильно, Анька. Подержи их там пару минут, – тоже вежливо попросил я, выкидывая на пол одежду Аракоса, плотные свертки, обшитые сафьяном и бархатом коробочки. – Подержи – я пока в сундуке поковыряюсь.

Мои глаза торопливо искали в вещах виконта что-нибудь важное, в этот момент раздался визг Элсирики и прогремел пистолетный выстрел. Я обернулся сквозь облачко дыма увидел Марга и его приятеля, схватившихся за лица.

– По-хорошему прошу, чертов Блатомир, бежим отсюда! – закричала Рябинина, не опуская пистолета и пятясь ко мне. – Клочки Мертаруса и Крови все равно бесполезны! О боги, ну что тебе нужно в этом сундуке?!

– Сейчас дорогая, ты пока развлекись – стрельни в господ копателей еще разик. Не каждый же день им выпадает счастье быть мишенью для газового пистолета. А я возьму что-нибудь из одежды виконта. У меня с ним вроде размерчик одинаковый. Вот сюртук хороший, совсем новый. И эта рубашка… Ах, какая рубашка, вы только посмотрите: с шелковой вышивкой, с серебряными пуговками! – перебирал я, вытаскивая из сундука добротные вещи, стоившие немалых денег.

– Булатов! Умоляю! Я сама тебе все куплю! И сюртук и рубашечку! Я куплю тебе пять рубашек и десять сюртуков! И плащ с золотыми пряжками! Только бежим отсюда! – причитала Анна Васильевна, косясь то на меня, то на свою дрожащую руку с пистолетом и наших противников.

Я же понимал, что все ее обещания чистой воды блеф. Едва мы выйдем отсюда, как она сразу забудет и о десяти сюртуках и о плаще с золотыми пряжками. Даже если не забудет, зачем тратить деньги, когда очень хорошие вещи можно было позаимствовать у виконта?

Элсирика, несколько напуганная ворчанием и всхлипываньями Марга, отошла к шкафу. И получилось так, что я оказался между ней и нашими злыми недругами. Почти все отобранные вещи я успел засунуть в сумку, когда приятель виконта издал хищный рык и бросился ко мне. Рябинина среагировала мгновенно – нажала на спусковой крючок. Громыхнуло, и облачко едкого газа окутало гильдийца и частью меня, ударяя колючими искрами в глаза, перечным пламенем проникая в нос и рот.

Я, едва сдержав крик, выронил гарпунное ружье и, почти ничего не различая вокруг сквозь пелену слез, отскочил к середине зала.

– Игореша, ну прости, пожалуйста! – услышал я жалобные причитания писательницы. – Больно, да? – она пыталась оторвать мои руки от лица, ставшего похожим на ошпаренный помидор.

– Нет, это я от кайфа плачу! Дура ты, Рябинина! Скорее воды! – простонал я. – Там на столе кувшин был. С копателей глаз не своди. Стрельни на всякий случай в Марга.

Тут же я услышал еще один выстрел. Потом еще. На этот раз газовый заряд счастливо миновал меня. Через несколько секунд прохладная вода слегка остудила жжение лица и глаз. Я кое-как смог осмотреться, умылся еще и скомандовал:

– Рябинина, бери сумку, посох и ружье. Пистолет отдай мне. Все идем к выходу! – тут же мне показалось, что в коридоре звучат чьи-то бодренькие шаги.

– Мне тоже, Игореша, досталось, – всхлипнула где-то сзади Анька. – Знаешь, как глаза щиплет!

– Очень даже знаю. Какого хрена в закрытом помещении палить во все стороны без разбора! – огрызнулся я и направился к двери, еле различая ее очертания сквозь жгучую мглу.

Потомок упыря пытался задержать меня, расставив руки, завывая и нецензурно поругиваясь.

– Собака, не матерись при благородной даме! – сказал я и стукнул его по коленной чашечке носком сапога.

Когда я открыл дверь, передо мной возник худенький субъект с длинными соломенными волосами. Увидев меня, он отчего-то подпрыгнул и с испуганным воплем метнулся по коридору. Убегая, гильдиец дважды споткнулся на ковровой дорожке. Не знаю, что его так напугало: то ли мое лицо и глаза, ужасающе красные, после шалостей Элсирики, то ли сам факт моего появления.

Не прошли мы и половины пути до лестницы, как впереди снова послышались стремительные шаги.

– Бежим в мои апартаменты! – предложила Элсирика. – Оттуда может получится спуститься через балкон.

– Не паникуй, детка, – успокоил я писательницу. – Ты же видела, что делает с ними газовый пистолет.

– Из ружья стрелять? – Анна Васильевна опустила на пол сумку и отставила посох к стене.

– Отчего же нет? На то и ружье, чтоб из него стрелять. Только смотри, гарпун мне в спину не воткни, – я вытер рукавом, мокрое от пота и слез лицо, поморгал правым глазом и изготовился к стрельбе.

В коридоре появилось трое: вездесущий крепыш с отвратительным морщинистым ротиком и еще двое, вооруженные короткими шпагами, геронского образца. Разъяренными быками копатели ринулись на нас: выпучив от натуги глаза, недобро опустив головы и стуча каблуками по полу, словно копытами.

– Не буду стрелять! – простонала великая писательница. – Я же проткну кого-нибудь.

– Иначе они проткнут тебя, – заметил я.

Рябинина коротко пискнула и нажала спусковой крючок. Гарпун, разматывая леску, просвистел у меня над ухом и вонзился в бедро крепышу. От чего морщинистый рот крепыша издал отвратительный вопль и скривился, так, что щелочка, пересекавшая его, стала вертикальной. Я выждал еще секунду и тоже пальнул. Одного выстрела хватило, чтобы последователи Селлы согнулись пополам и схватились за лица.

– Хватит им. Уходим, – решил я. – Сумку и посох не забудь.

– Но, Булатов! А как же это? Я его на веревочке потащу что ли?! – Элсирика осторожно подергала за леску, соединявшую гарпун с самим ружьем.

Крепыш, корчась от боли, разразился руганью, в основном касавшейся морального облика госпожи писательницы.

– О, мать грешная! Стрелка нам нужна: у меня всего две таких. Вытащи ее как-нибудь, а я посох понесу.

– Как я ее тебе вытащу?! – Рябинина тихонько потянула за леску и получила в свой адрес еще одну порцию отборного мата.

– Ну, попроси его, пусть сам вытащит, – я кивнул на раненого соратника Аракоса. – Гарпун ему в ноге все равно не нужен. Мешает ходить, доставляет болезненные ощущения.

– Идиот, ты еще издеваешься! Сам его проси вытащить! – рассердилась Элсирика.

– Эй, уважаемый, пожалуйста, отдайте наш гарпун, – сделав шаг к копателям, попросил я. – А то хуже будет. Сейчас как дерну за веревочку, – для острастки я намотал пару витков лески на руку. – Дерну, и вы очень пожалеете, что на этом свете родились.

– О-о! Не надо дергать! – крепыш страдальчески посмотрел на меня. – Умоляю, господин Блат!

– Ну, так сам тогда вытяни мою стрелку из своей ноги! – рассердился я. – Скорее! Мы спешим! Не тащить же вас через весь город на веревочке!

В этот момент открылась дверь в покои виконта, из нее выглянул Аракос с красным лицом, растрепанными рыжими волосами и полными ужаса глазками. Увидев меня и своих поверженных помощников, он испуганно вскрикнул, тут же закрыл дверь и щелкнул замком.