Книга Последний эльф - Сильвана Де Мари

— Был на свете народ рабов, который нашёл свою свободу, перейдя пустыню, направляясь к морю… проходя через ущелье… следуйте за Роби, держитесь вместе и идите к ущелью. Роби знает дорогу: она здесь жила. Мы с драконом будем защищать колонну сзади. Главное, держитесь вместе и идите за Роби.

Но девочку плохо было видно в тусклом свете луны. К тому же многие путали её с Галой и шли кто за одной, кто за другой. У Роби в кармане всё ещё лежала старинная корона. Она вытащила её и надела себе на голову. В лунном свете корона засверкала.

В этот миг кавалерия двинулась в атаку. Йорш вытащил меч. Несмотря на то что Молния скакала весь день, всю ночь и ещё один день, лошадь нашла в себе силы и угрожающе встала на дыбы. Меч Йорша, как и корона Роби, блестел в свете луны.

На мгновение всем на равнине показалось, что время застыло в свете блестящего меча, что мечты слились с действительностью, но вдруг что-то нарушило эту неподвижность.

Эрброу наконец-то принял решение.

Раздалось громовое рычание.

Ужасный язык пламени разорвал тьму на клочки, превращая дождевую воду в лёгкий туман.

Кавалерия остановилась в нерешительности. Толпа оборванцев вновь набралась мужества. От солдат Далигара их отделял сверкающий меч эльфа и уничтожающий всё огонь дракона. В сердцах беженцев звучала сказка о рабах, которые пересекли мир и нашли свободу, и это превращало каждого из них в героя. Впереди корона девочки-королевы и меч эльфа-воина сверкали под луной и вселяли в них мужество.

Крешо и Морон, вооружённые дубинками, приблизились к Йоршу, чтобы прикрыть эльфа. Двое мужчин, сбежавших с шахты, где они были «землекопными работниками земли Далигар», прихватив свои лопаты, крепко сжали их в руках, готовые к борьбе. Дровосек, «работник по обработке стволов», покрепче перехватил топор, решив использовать орудие труда не по назначению. Беженцы решили бороться, ведь к их преступлению «кража государственного орудия труда» добавилось ещё одно: «самовольный уход с назначенного рабочего места». Мужчины, женщины без детей и ребята постарше собрались вокруг Йорша, который не замолкал ни на минуту. Он как раз рассказывал героическую историю о Питроне и Фарнуче, уличных разбойниках, ставших лейтенантами; о Парте, выбравшемся из диких лесов со своим волшебным топором; об Учтивых Землекопах, только что проснувшихся от заклинания…

Словно стая ястребов, на людей посыпались стрелы, но дракон встал перед толпой, и стрелы отскакивали от крепкой и твёрдой чешуи на его спине, как горох от каменной стены.

— Ура, у нас получается! — радостно закричала Роби.

— Надолго ли? — пробормотал про себя Йорш.

Тучи совсем развеялись, и небо открылось. Мороз усилился. Луна беспощадно осветила жалкие остатки Арстрида в изгибе реки, искрящейся серебром в темноте. Одна сторона ущелья представляла собой отвесную, почти вертикальную скалу, другая сторона — чуть менее крутые, заросшие огромными столетними дубами гигантские глыбы белого гранита, в котором отражался лунный свет.

Под защитой Йорша, его импровизированного полка и, самое главное, под защитой мощной спины дракона один за другим беженцы заходили в узкий проход ущелья. Роби прошла мимо остатков того, что когда-то было её домом, и слёзы навернулись ей на глаза. Она нежно погладила рукой обгоревшие стены — всё, что осталось от дома. Вспомнила, как два года назад её силком увезли оттуда и она бросала речные камешки, белые, круглые, одинаковые, чтобы найти когда-нибудь дорогу назад. С тех пор она никогда больше не плакала. Её пёс, Фидо, пытался защитить хозяйку, но ему перебили лапы. Каждый раз, когда девочке снилось, что она возвращается домой, Фидо, хромая даже во сне, бежал ей навстречу. Сейчас она искала пса глазами, в надежде, что тот остался здесь охранять дом и ждать её возвращения, но, очевидно, надежда была абсурдной, ведь никакая собака, при всей своей верности, не станет ждать годами. Нигде не было видно хромого пса. Глаза Роби наполнились слезами, но, как всегда, она загнала их обратно.

Нужно было идти вперёд.

Роби обернулась. Все оборванцы были в безопасности, в ущелье. Йорш с остальными прикрывал вынужденных героев, первые ряды которых уже дошли до серебристой реки. Дракон замыкал шествие. Что дальше? В то мгновение, когда дракон покинет нынешнее место, всадники бросятся в атаку, и беженцы окажутся в их руках. Всадники хорошо отдохнули, ожидая преступников. А те шли целый день, с утра. Некоторые уже сейчас в полнейшем изнеможении валились на землю. И больше никакая сказка не в силах была заставить людей сделать хоть шаг. Самые маленькие плакали от страха, холода и голода. Пятнышко тоже не в силах был идти. Остановилась и Молния.

Дракон взмыл в воздух.

Распахнул крылья. Чудесные зелёные узоры подчёркивались лунным светом. Он был великолепен.

В дракона полетел рой стрел, и даже в ночной темноте Роби увидела красные дорожки крови, вытекающие из его ран. Одна за другой стрелы вонзались в тонкую чешую на груди дракона. Словно во сне, Роби услышала, как протяжное «не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет» Йорша растворялось в темноте никому не нужной мольбой. Последний, огромный язык пламени прорезал ночь, окончательно осветив равнину. Гигантские дубы попали под этот убийственный огонь и моментально загорелись, несмотря на только что прошедший дождь. Их обгоревшие ветви и даже корни крошились, и гранитные глыбы, потеряв опору, стали падать вниз вместе с пластами земли, вслед за горящими стволами. Дракон всем своим телом бросился на последние глыбы, на которых едва держался весь склон горы, но для этого ему пришлось зависнуть в воздухе, повернуться грудью к нападающим, и множество стрел вонзились в его тело.

С жутким гулом низверглась в ущелье лавина земли, гранита и огня, полностью закрывая проход.

Остались лишь глыбы и грязь, грязь и глыбы и ещё поваленные деревья. Склон горы обрушился, навсегда закрывая проход через ущелье.

Крылья дракона забили в последний раз, и потом Эрброу рухнул и навсегда исчез по ту сторону завала, который защитил их от преследователей.

Роби закрыла глаза. На фоне синевы чётко вырисовывались их фигуры. Море искрилось на солнце.

Как она могла не понять этого раньше? Нигде не было ничего зелёного.

В её видении никогда не было дракона.

Они все спаслись только потому, что дракон пожертвовал ради них жизнью.

Она знала дракона всего полдня. Она перебросилась с ним лишь несколькими грубоватыми словами, но без дракона мечты об их свободе навсегда остались бы просто мечтами. В течение двух лет, пока она жила в Доме сирот, образ огромных зелёных крыльев удерживал её от отчаяния.

Роби утонула в глубоких, долгих рыданиях, которые слились с плачем Йорша.

Глава двадцать вторая

Луна всё так же освещала мир. Приятно веял свежий ветерок.