Книга Счастливый час в «Каса Дракула» - Марта Акоста

Глава двадцать восьмая

Так горячо, что можно обжечься

Прекрасный солнечный день ничем не выдавал тот факт, что где-то рядом случилась беда. На кухне Сэм, Освальд, Эдна, Уинни и Эрни обсуждали убийство животных. Корнелия сидела на столике у плиты, попивая нечто, напоминавшее томатный сок.

— Эрни, — велел Освальд, — заведи лошадей в маленький загон, чтобы они всегда были на виду, а остальных животных — в стойла.

— Как вы думаете, зачем кому-то понадобилось творить такое? — поинтересовалась Уинни.

— Просто садизм, — решила Эдна.

Сэм выглядел обеспокоенным.

— Я обращался в контору шерифа. Они говорят о ритуальных убийствах. О сатанинских обрядах.

— Невероятно, — усмехнулась Эдна. И тут увидела наши виноватые лица. — Что такое?

Сэму хватило смелости признаться.

— Здесь в округе есть сатанисты, изображающие из себя вампиров, — сказал он. — На вид они вполне безобидные. Мы как-то заглянули на их вечеринку…

— Что?! — воскликнул Освальд. — Зная, что КАКА охотятся за нами? Ты с ума сошел, Сэм!

— Не стоит его винить, — вмешалась Корнелия. — Иэн пригласил нас, но мы понятия не имели, что там будет. Все выглядело весьма забавно.

— Забавно? — возмутился Освальд. — Может, как раз они и убивают животных.

— А разве это не обычное дело для деревни? — изумилась Корнелия. — Круги на полях, убийства животных, высадки инопланетян. — Поморщив нос от отвращения, она добавила: — И все кудрявые, как пудели.

Эрни пожал плечами.

— Примерно четыре года назад нескольких кошек повесили на деревьях. Тогда подумали, что это ребятишки шалят.

— Вот видите, ничего серьезного. — Корнелия обратилась ко мне: — Милагро, можно тебя на два слова?

Если она хочет, чтобы я отправилась куда-то с ней и Иэном, мне придется придумать отговорку.

— Конечно.

Я налила себе чашку кофе, и мы пошли в кабинет.

— В чем дело? — спросила я, когда мы уселись на диван.

Корнелия сочувственно улыбнулась.

— Иэн сказал мне, что вчера вечером вы повздорили. Он считает, что история вышла неприятная.

— Она действительно неприятная, — призналась я. — Надеюсь, что мы с тобой останемся друзьями.

Вытянув свою тощую руку, Корнелия провела своими красными ногтями по моему запястью.

— Мне хотелось, чтобы мы были больше, чем друзья. Я знаю, это несколько неожиданно, но я видела, какие чувства Иэн испытывает к тебе, и полагала, что в один прекрасный день мы станем сестрами.

В изумлении я покачала головой.

— Это невозможно. Таких чувств у меня к нему нет.

В комнату вошел Сэм, и мы обе повернулись к нему.

— Сэм, дорогой, — заворковала Корнелия, — помоги мне, пожалуйста, уговорить Милагро, чтобы она дала моему брату еще один шанс завоевать ее чувства. Она ведет себя очень неразумно.

— Милагро имеет право принимать решения самостоятельно, — спокойно проговорил Сэм. — Если она не хочет иметь отношения с Иэном…

— Как она может знать, чего хочет? — возразила Корнелия. Эта фраза странным образом перекликалась с тем, что я сама сказала о Тиффани. Повернувшись ко мне, Корнелия продолжила: — Тебе больше не выпадет такой возможности. Иэн даст тебе все, о чем ты мечтала, а тебе нужно только лежать смирно и время от времени позволять ему сделать глоток-другой.

Ее речь поразила Сэма. Он взглянул на меня. Я виновато кивнула.

— Вот что, Милагро, — настаивала Корнелия, — его всегда любили и женщины, и мужчины. Неужели обычная мексиканская девчонка может отвергнуть его?

Голос ее звучал ласково, а вот глаза сверкали злостью.

— Ты недооцениваешь принципиальность обычных мексиканских девчонок, — холодно возразила я. — Я не изменю своего решения.

— Неужели потому, что ревнуешь? — усмехнувшись, спросила она. — Ну и что, что он пил кровь какой-то потаскушки? Неужели это повод сбегать, словно глупое дитя? Не будь такой дремучей.

— Чего-чего он делал? — переспросил обалдевший Сэм.

— Я о девушке из гостиницы, — небрежно пояснила Корнелия. — Она сама записалась в рабыни. Иэн даже заплатил ей, чем доказал свою щедрость, ведь многие вымаливают у него позволение побыть его слугами.

— Я надеюсь, Корнелия, ты понимаешь, насколько это ужасно? — снова заговорил Сэм. — Серьезные отношения подразумевают договоренность об определенных действиях, но…

— Сэм, мы с братом вампиры. Мы гордимся тем, что живем как вампиры. Мы берем, кого хотим и когда хотим. Из вежливости по отношению к хозяевам дома мы можем ходить на конюшню и пить кровь животных, однако мы не демонстрируем покорность миру.

Возможно, Корнелия сама не осознала, как оскорбила Сэма, но он-то все прекрасно понял.

— Мне очень жаль, что ты так считаешь, Корнелия. Я не одобряю такого эгоистичного, аморального поведения, независимо от того, законно оно или нет.

Поняв, что она перегнула палку, Корнелия пошла на попятную.

— О Сэм, это наша первая ссора! Но у нас впереди еще столько времени, чтобы устранить разногласия…

— Боюсь, что нет, — твердо возразил Сэм. — Мы очень рады, Корнелия, что вы с братом навестили нас. Надеемся, вы приедете снова.

— Но, Сэм… — начала она. Потом, ощутив его решимость, с холодным высокомерием добавила: — Да, мы прекрасно провели время. Пожалуйста, скажи остальным, что я вспомнила о других планах. Будут и новые вечеринки, и новые курорты, — продолжила Корнелия, — и очень много новых любовников…

Не оглядываясь, она вышла из комнаты.

Когда стук ее узких каблуков доносился уже с лестницы, Сэм произнес:

— Я прошу прощения, юная леди.

— Ты правда хочешь, чтобы она уехала?

— Да. — Усевшись на край письменного стола, Сэм потер лоб. — Я слышал о том, что они творят, но шел на компромисс, потому что мне нравилось внимание Корнелии. Потому-то я и не придал такого значения истории с байкером из Нижнего Неба и «вампырской» вечеринке. Да и о тебе не подумал. Это моя вина.

— Со всеми бывает.

— Я так понимаю, Иэн предложил долгосрочную сделку?

— Если на юридическом жаргоне так называются серьезные отношения, то да, — подтвердила я. — Он напоминает стихию.

— Ты тоже, — заметил Сэм. — Это он в тебе и увидел.

— Мне кажется, ты действительно нравишься ей, — попыталась я успокоить Сэма. — Ты влюблен в нее?

Он грустно покачал головой.

— Я представляю, какая женщина мне нужна. И это не Корнелия.