Книга Анклав - Энн Агирре

Меня одолела какая-то странная немота – видно, от потрясения, а то бы я, конечно, ответила и все объяснила. Но я стояла, пошатываясь и придерживая рукой бок, а в другой сжимала кинжал – мало ли что чужаку в голову взбредет. Ловчий выбрался следом и тоже застыл, вытаращившись на пришельца. Но потом отошел немного и сумел выдавить:

– Мы… мы из города вообще-то.

Человек удивился:

– Ась? Смеёсси, мало́й! В городах никто не живет же ж!..

Наш спаситель произнес это с такой же уверенностью, с какой я некогда внимала речам старейшин. Но его представления о жизни оказались такими же ложными, как и мои. Его народ просто не знал о существовании моего. Впрочем, сейчас было не до споров – да и убеждать его в правоте Ловчего не имело смысла.

– Теган плохо, очень плохо, – наконец сумела выговорить я. – Ей ногу распороли.

– Немаки, небось, на вас набежали, ась? А ить и не странно, здеся-то они как есть бродют! Я ить никуда не ездю без старой доброй Подружки…

И он поднял длинную черную штуку, в которой я опознала оружие – даже до того, как он туда-сюда что-то на ней дернул и она клацнула.

– Меня Карлом зовут, а прозвище у меня Недогонишь.

– Чего так? – поинтересовался Ловчий.

– А как торговать еду, мы кажный раз со смертью наперегонки бежим. Но пока ить не догнала меня, за двадцать-то лет…

Не может быть. Это невозможно. Такого не бывает! Да под землей, в анклавах, люди столько не жили! А тут человек говорит, что двадцать лет только торговлей занимается?!

– А сколько тебе лет? – осторожно поинтересовалась я.

Я знала – это грубый вопрос. Но мне непременно нужно было получить на него ответ. Потому что самое существование этого седого дядьки разбивало вдребезги мою картину мира. И теперь ее нужно собирать заново.

– Сорок два мне, а что?

Вот оно что. Значит, это правда. Этот человек и впрямь живет там, где все у всех хорошо, там, где люди не скукоживаются и не умирают молодыми. И мне страшно захотелось взглянуть на это чудесное место. Возможно, мне еще не поздно мечтать о долголетии – несмотря на то, что я столько прожила под землей. Может, ни для кого из нас еще не поздно. И я ухватилась за эту мысль и исполнилась ликования. Надежда! У нас появилась надежда!

– Я просто поверить в это не могу… – ошарашенно прошептал Ловчий.

Но старик его не услышал:

– А ну давайте-ка сюдой вашу подружку-то ить вытащим, ась? Мулы у меня застоялись, в дорогу пора…

– Я ее сейчас подниму! – отозвался снизу Невидимка.

Ловчий спустился, чтобы помочь. А я ждала наверху – после крутого подъема сил ни на что не осталось. Прижженный железом бок давал о себе знать острой болью. Но я не хотела показаться слабой. Может, Шелк послала нам этого дядьку. А может, она тут и ни при чем. Ребята собрали вещи, затушили огонь и выбрались из лощины. Старик увидел, в каком состоянии Теган, и отшатнулся:

– У ней лихорадка! – заявил он и попятился. – Чума у ей, што ли?

Я замотала головой – и только потом поняла, что костер-то затушили, и он меня, наверное, не видит.

– Да нет же, клянусь. Она ранена. Давай я тебе покажу.

И я подняла ногу Теган, чтобы он мог рассмотреть прижженную рану. И оценить, как раздуло бедро из-за инфекции.

– Я гляжу, первую помощь вы ей оказали. Молодца, малы́е… Но нога скверно-то смотрится, я вам скажу… А до Спасения – как есть день пути. Ну ладно, пойдем грузиться, неча тута стоять!

И он повел нас за собой – к дороге. Я немного отстала: идти было трудно, в боку то и дело простреливало болью. Мы все шли и шли, и наконец дошли до повозки. И хорошо, что дошли, я еле плелась и задыхалась от усилий. Я такие повозки уже видала – только поменьше, проржавленные. И крашенные красным. А эта оказалась прямо огромной, а еще к ней спереди привязали двух животных. Мулы, да, мулы, старик так их назвал. Их совершенно не встревожило наше приближение.

– Я тут загрузился на продажу, так что втискивайтесь тудой, игде место отыщете! А хто-то пусть рядом со мной садится, спереди!

– Я сяду! – вызвался Ловчий и вспрыгнул на передок.

Старик сказал истинную правду – нам пришлось именно что втискиваться между тюками. Я полезла первая, сжав зубы и подавляя стон, а потом помогла Невидимке устроить поудобнее Теган. Сзади высилась целая гора мешков и ящиков. К счастью, какие-то удалось сдвинуть в сторону, ну и края у них были не такими уж острыми и твердыми.

– Ну что, уселись? – спросил старик.

– Ага! – отозвалась я.

Он крикнул «н-но, пошли!», тряхнул веревками, привязанными к мулам, повозка дернулась и тронулась. Я наконец-то нашла, куда приткнуться, и жизнь разом стала приятнее. Теган лежала между нами с Невидимкой, ее голова моталась у меня на коленях. Я время от времени вливала ей в рот воду. Она настолько ослабла, что не могла глотать, и мне приходилось тереть ей горло.

Я смотрела на подругу, и сердце мое разрывалось. Меня тоже потряхивало – лихорадка есть лихорадка. То я вся горела, то меня колотил озноб. Невидимка обнял меня, я прижалась к нему. Думать о будущем не хотелось. Мы ничего не можем изменить. Мы уже и так сделали все, что могли. И даже больше.

– Я знал, что кто-нибудь за нами придет, – прошептал он. – А ты?

– Ну… так… немного…

– Но как?

А, ладно. Поверит, не поверит – плевать.

– Мне сказала Шелк.

Он затих – то ли решил, что я рехнулась, то ли задумался. Какая, собственно, разница. Я провалилась в сон, и во сне мне шептала тысяча голосов, словно я слушала их сквозь звон ручья. «Не бросай меня, Двойка. Я без тебя пропаду. Я хочу, чтобы все стало, как прежде… зачем они прибились к нам, эти чужаки… А я так и не успел ей это сказать…». Хм, а это очень похоже на мысли Невидимки. Но вслух он такого никогда не говорил. И никогда я не слышала в его голосе такой горечи. А что он сейчас сказал? Что-что?

«Я тебя люблю»?

Не может быть. Я точно сплю. А потом – вдруг – в глаза брызнуло ярким-ярким светом дня. Тело мое затекло, ноги занемели – на них все так же лежала Теган. Я их даже не чувствовала.

Теган!.. И я нагнулась к ней – как она там? Невидимка положил мне руку на плечо и придержал:

– Она держится. Все хорошо.

– Почти приехали?

– Наверное, да.

Я медленно и с облегчением выдохнула.

– Ты мог бы оказать мне одну услугу?

Он попытался улыбнуться:

– Ну… если мне будет по силам…

– Расскажешь, чем закончилась книга?

Невидимка не спросил, зачем мне это понадобилось. Он просто полез в свою сумку, вытащил книгу и открыл на странице, на которой мы закончили чтение – до того, как между нами встали Ловчий и Теган, до того, как на него навалилась печаль и закрыла от меня, подобно тяжелой двери. Он начал читать, медленно и негромко: