Книга Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных - Люси Кук

с обоими. Неортодоксальная жизнь этих малоизвестных человекообразных обезьян наносит последний смертельный удар по представлению о том, что в жизни приматов закрепилось агрессивное доминирование самцов.

Бонобо – самый редкий из пяти видов человекообразных обезьян. Они встречаются только в пышных тропических лесах на южном берегу реки Конго в Демократической Республике Конго, и их численность невелика – менее пятидесяти тысяч особей на территории менее 500 000 км2.

Удаленность и политическая нестабильность родины бонобо в сочетании с небольшой численностью их популяции обеспечивали их анонимность вплоть до двадцатого века. Они являются одними из последних крупных млекопитающих, описанных наукой. Бонобо были впервые обнаружены систематиками в пыльных архивах бельгийского колониального музея. Это было в 1929 году, немецкий анатом по имени Эрнст Шварц исследовал череп, который из-за его миниатюрных размеров был приписан юному шимпанзе. Были, однако, небольшие, но бесспорные различия, которые беспокоили анатома. Когда Шварц понял, что череп принадлежит взрослой особи, он объявил всему миру, что наткнулся на новый подвид шимпанзе.

Первоначально классифицированные как карликовые шимпанзе, Pan paniscus, теперь бонобо, признаны самостоятельным видом. Они действительно очень похожи на своих собратьев-шимпанзе – разве что немного меньше, более лисоподобные и с меньшим количеством волос. Как и у шимпанзе, у бонобо самки примерно на две трети крупнее самцов и также мигрируют из своей родовой группы. Однако их социальная жизнь сильно отличается. Вместо того чтобы прожить свою взрослую жизнь как одинокая диаспора, практически не имеющая свободы действий, самки объединяются в группы и заключают союзы с неродственными самками. Сила этого созданного сестринства позволяет им доминировать над более крупными самцами. Оно формируется и поддерживается не путем драк и физического запугивания, а тем, что ученые называют растиранием G-G, сокращение от генитально-генитального растирания (genito-genital rubbing). Другими словами, самки бонобо эволюционировали, чтобы свергнуть патриархат посредством совершенствования искусства взаимных ласк.

По прибытии в другое сообщество молодая самка бонобо выделит одну или двух старших местных самок и, чтобы завязать с ними отношения, будет использовать частое растирание G-G и ухаживания. Если прибывшей самке отвечают взаимностью, устанавливаются тесные связи, и молодая самка постепенно принимается в группу – затем, после нахождения партнера и рождения первого потомства, ее положение становится более стабильным и крепким.

Такая форма доставления удовольствия не замечена у других диких приматов. Но самки бонобо занимаются G-G чаще, чем любым другим видом половой активности. Это их незаменимая социальная смазка, которая способствует повышению социального статуса, укреплению сотрудничества и регулированию любой конкурентной напряженности между неродственными самками, особенно во время кормления. И судя по их виду, им это нравится. Самки, участвующие в G-G, так ухмыляются и повизгивают, что становится очевидно: они действительно получают удовольствие от происходящего.

«Я почти уверена, что они испытывают оргазм, – сказала мне Эми Пэриш. – Их клитор на самом деле расположен так, чтобы получить максимальное удовольствие от такого рода стимуляции».

Доктор Пэриш – ученый, которая первой раскрыла секрет необычайной солидарности самок бонобо. Я встретила ее жарким летним днем в зоопарке Сан-Диего, где обитает группа бонобо, которые помогли ей прийти к этому откровению. Самопровозглашенная феминистка-дарвинистка имеет экстраординарное резюме, поскольку все ее наставники в списке величайших ныне живущих приматологов. Она ужасно умна, но сразу же покорила меня, явившись на нашу встречу в розовых солнцезащитных очках в форме сердечек.

Пэриш решила изучать бонобо для своей докторской диссертации и вот уже тридцать лет документирует их социальную жизнь. В то время об этой миниатюрной человекообразной обезьяне было известно очень и очень мало. Пэриш начала наблюдать за их поведением в Парке диких животных Сан-Диего, где быстро заметила уникальную природу дружбы самок, которая противоречила закону Рэнгхэма.

«Что меня поразило, так это то, насколько самки были близки: общались, играли и были добры к детенышам друг друга, – сказала она мне. – Мы ожидаем, что родственные самки будут ладить, но мы не видим подобного у млекопитающих, когда самки не связаны родством. Обычно они избегают друг друга, враждуют или откровенно агрессивно ведут себя друг с другом».

Время кормления бывает особенно напряженным. Но не у бонобо. Когда мы сидели на нашей смотровой площадке в зоопарке Сан-Диего, наблюдая за их ужином, Пэриш указала на то, как Лоретта, альфа-самка этой группы, контролировала процесс. Доступ к еде часто предоставляется в обмен на спаривание. И самцы, и самки будут обменивать спаривание на еду и, как следствие, счастливо сидеть и кормиться вместе. Это резко контрастирует с шимпанзе, у которых самцы едят первыми, а самки сидят на безопасном расстоянии и ждут, пока самцы не насытятся.

«Думаю, совокупление помогает заложить фундамент, рассеивающий любое напряжение, которое могло бы помешать формированию долгосрочных связей», – сказала мне Пэриш.

Неродственные самки действительно формируют долгосрочные стабильные отношения друг с другом, чему способствуют уход и взаимная стимуляция. Пэриш отметила, что они также поддерживают друг друга и формируют коалиции. В отличие от самцов шимпанзе, они используют свои коалиции не ради борьбы друг с другом, а для подавления агрессивных самцов.

Пэриш заметила, что самки наносили самцам серьезные кровоточащие травмы, среди которых бывали глубокие порезы, откушенные пальцы рук и ног, и однажды она даже была свидетелем прокола яичек. Франс де Ваал, руководитель Пэриш, прислал ей список из двадцати пяти случаев травм, которые он зафиксировал во время изучения бонобо в Сан-Диего. Почти все нападения были нападениями самок на самцов. Пэриш раскинула сеть пошире и нашла подобные шокирующие истории из зоопарков по всему миру. Например, в зоопарке Вильгельма в Штутгарте, Германия, две самки напали на самца и перекусили его пенис пополам (микрохирург восстановил повреждение, и самец продолжил размножаться).

У каждого зоопарка своя фольклорная история о том, что было «не так» с их самцами, потому что подобный тип агрессии считался «неестественным». Пэриш посмотрела на эти данные с другой позиции и пришла к знаменательному выводу: это был вид, в котором самки доминировали. «Этого никогда раньше не писали про бонобо».

Я видела проблеск подобного поведения в группе Сан-Диего. Лиза, самка с лидерскими устремлениями, демонстрировала свою власть, запугивая Макаси, самца низкого ранга. Она кусала его пальцы, и пару раз проливалась кровь, поэтому Лиза и Макаси стали содержаться в разных группах, чтобы предотвратить дальнейшие травмы.

«Очевидно, самки не теряют времени. Это серьезно и представляет опасность для самцов, поэтому они очень боятся самок», – сказала мне Пэриш.

В результате самцы бонобо гораздо менее агрессивны, чем самцы шимпанзе. «Они, вероятно, усвоили свой урок за все эти годы», – сказал мне де Ваал.

Самцы бонобо очень близки к своим матерям, чей ранг и авторитет обеспечивают