Книга За храбрость! - Андрей Владимирович Булычев

к концу подходит, – нахмурившись, заметил Кошелев. – Как бы в привычку не вошло у нашего начальства войска в самую гнилую пору на Эриванскую крепость гнать. Помнишь, как оно три года назад при князе Цицианове было? Вот уж где мы лиха с избытком хватили.

– Да как же не помнить, конечно, помню. Ума-то уж, небось, у нынешнего фельдмаршала хватит не повторяться. Как сам думаешь, Тимофей Иванович?

– Не знаю, Вань, – ответил Гончаров. – Штабные говорят, что всё миром он хочет с персами решить. Потому и скачут курьеры то к нашему императору, то к персидскому шаху. Так-то и персы, уже хорошо нами битые, видели, как мы турок под Арпачаем разгромили, не рискнули в прошлом году в драку ввязаться. Может, и пойдут на уступки, отведут свои войска от наших границ. Поглядим, как оно там дальше будет.

– Поглядим. – Чанов подкинул большую ветку в огонь, и в небо устремились яркие искры.

По стекавшимся в штаб Русской армии сведениям, персы, не прекращая переговоры о мире, продолжали стягивать всё больше сил к новым российским границам. Становилась понятна их стратегия. Ими планировалось наступление по двум направлениям. Первое – со стороны Нахичевани на Елесаветполь-Гянджу с последующим выходом к Тифлису. Второе – от Эривани на соединение с турками у Гюмри и опять же далее на Тифлис. Медлить было нельзя и, заручившись монаршим доверием, фельдмаршал наконец принял решение действовать. Со стороны Елисаветполя и Шуши должен был наступать с тремя тысячами солдат генерал-майор Небольсин. Ему предписывалось занять Нахичевань и не допустить прорыва персов к Елисаветполю. Против группировки неприятеля у Эривани намеревался действовать с семью тысячами сам генерал-фельдмаршал граф Гудович. Войска покинули полевой лагерь и медленно двинулись на юг. Двадцать шестого сентября через Бамбакское ущелье они зашли в пределы Эриванского ханства.

– Знакомые места, а Иванович? – Чанов кивнул на видимый издалека Эчмиадзинский монастырь. – В своё время хорошо под его стенами повоевали. Неужто персы просто так его сейчас отдадут?

– Просто так уже не получится, Ваня, – сказал Гончаров. – Гляди вон туда!

С южной стороны в небо поднималось пока что ещё маленькое облачко пыли.

– Ох ты ж, всё-таки не усидели татары за крепостными стенами?! – воскликнул Блохин. – Неужто это хан конницу на нас свою выпустил?

– Конницу, Лёня, точно конницу, пехота бы так не пылила, – согласился с ним Тимофей. – Бери Ваньку Резцова, да скачите с известием к Подлуцкому. Доложи господину подполковнику, что в верстах в пяти не доезжая монастыря замечена неприятельская конница, которая идёт в нашу сторону со стороны Эривани. Количество определить пока сложно, но пылит она сильно, так что, возможно, её много.

Пара драгунов унеслась по набитой копытами коней дороге на север, остальные же продолжили вести наблюдение. Минут через десять, проскакав не останавливаясь через речушку, на противоположный берег вылетело с полсотни казаков на взмыленных конях.

– Тимоха! Конницы персов тьма, несколько тысяч сюда идут! – прокричал издали Харин. – У нас кони шибко утомлённые, погоня скачет, посылай своих с известием!

– Чанов, Кожевников, слыхали?! Несколько тысяч персидской конницы подходят к Эчмиадзину, скачите с известием к подполковнику, – скомандовал Гончаров. – Быстрей, быстрей, стрелой, братцы, летите!

Казаки не успели ещё доскакать до драгун, а на противоположной стороне показался конный отряд неприятеля.

– Ружья из бушматов долой! – крикнул Тимофей. – Стенька, уводи свою полусотню. Чуть-чуть попробуем придержать этих, у нас кони свежие, авось вывезут!

– Это ввосьмером-то, – скептически глянув на небольшую кучку кавалеристов, усомнился тот. – Ну-ну, глядите сами. Шустрее, робята, шустрее! – крикнул он казакам, и полусотня, настёгивая лошадей, унеслась прочь.

– Федот Васильевич, стреляй сам как знаешь из своего штуцера! – крикнул Кошелеву Гончаров. – Всем остальным в линию! Не боись, братцы, неприятель и сам нас страшится. Главное – первых всадников у брода сбить, они самые отчаянные, на резвых конях за собой всех быстрей тянут. Собьём их, значит, у всех остальных меньше прыти будет. У нас кони свежие, а у персов взмыленные, оторвёмся! Сначала всем стрелять залпом, потом россыпью. Гото-овьсь!

– Бам! – сухо хлопнул винтовальный ствол Кошелева. За сто шагов до брода слетел на землю первый подстреленный всадник. Остальные подстегнули коней и вскоре были уже у реки.

– Огонь! – рявкнул унтер-офицер, и семь стволов грохнули коротким залпом. Трое персов выпали на берег, взвилась и заржала подстреленная лошадь, кони же остальных, разбрызгивая воду, влетели в реку.

«Кошелеву никак не успеть перезарядить свой штуцер», – неслись роем мысли.

Слышался стук молоточка, загонявшего тугую пулю в винтовальный ствол.

– Не успеет Васильевич, нет ему для перезарядки времени. Быстрее, быстрее! – поторапливал сам себя Тимофей. Вот шомпол дотолкал обёрнутую бумагой пулю до заряда, и он вогнал его обратно в гнездо ложи. Полку замка открыть, курок отжать, вот теперь можно стрелять. Мушкет ещё даже не прижался прикладом к плечу, а глаза уже выбирали свою цель. Вот она, первый всадник выскочил в водяных брызгах на противоположный берег. Палец выбрал свободный ход спускового крючка и плавно его дожал.

– Бам! – хлестнул выстрел. Вслед за ним ударило россыпью ещё шесть.

– Уходим! – рявкнул Гончаров, засовывая разряженный мушкет в бушмат. – Васильевич, уходи!

Дядька что-то крикнул в ответ и продолжал доколачивать пулю.

– Ну, старый упрямый пень! – выругался Тимофей и выхватил оба пистоля из ольстреди. – Уходи, Васильевич! – И, прицелившись, выстрелил из первого пистоля. «Три десятка шагов, далековато, конечно, но держатся персы кучно, авось попаду», – мелькнула в голове отчаянная мысль.

Перехватив правой рукой новый пистоль, он разрядил и его. Вслед за ним грохнул выстрел штуцера.

– Ходу, ходу! – Шестеро драгунов отъехали уже на полсотни шагов, и Тимофей с Кошелевым неслись во весь опор следом. За ними, визжа и улюлюкая, скакала целая сотня разъярённых персов.

«А ведь три года назад меня в этих местах чуть не срубили, такая же перестрелка и такая же вот погоня была», – в памяти всплыли картинки из давней погони. Было всё этокогда-то давно уже было, только вот теперь он опытный, тёртый калач. Кавалерист всегда на голову выше своего врага, если у него свежей конь. Персы, скакавшие в трёх десятках шагов за спиной, постепенно начали отставать. Их уставшие кони были не в состоянии выдержать такого быстрого аллюра. Позади хлопнул один, второй, третий выстрел, но даже свиста пули не было слышно. «Палят от бессилия», – подумал Тимофей, догоняя шестёрку своих.

– Чуть тише, братцы, рысью идём, а то отстают от нас сильно! – крикнул он, поравнявшись. – За собой тянем!

Дальше держали дистанцию сотню шагов, хотя могли бы легко и оторваться. Изредка разряжали пистолеты, словно бы дразня персов. Тем бы повернуть обратно к своим, но, как видно, надежда