Книга Америка глазами эмигранта. Том 1 - Элеонора Александровна Мандалян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Посещать Фелисити рекомендуется в строго определенный отрезок времени: с декабря по март – «когда зной не испепелит вас». Сама чета Истель проживает либо в Нью-Йорке, либо в Париже, приезжая в свой город Блаженства именно на этот период. Добираться сюда в их отсутствие бессмысленно – «город» абсолютно безлюден, двери его нескольких домов крепко заперты, и на всем лежит толстенный слой пустынной пыли. Зато когда мэр и его супруга оживляют своим присутствием сей знойный уголок, все вокруг преображается и в туристах, желающих собственными глазами увидеть эту диковинку и наступить собственной ногой на центр мироздания, недостатка нет.
Фелисити вполне можно было бы назвать Городом Абсурда, поскольку абсурден он от начала и до конца. Я бы сказала, в нем есть нечто футуристическое, если бы не приверженность его хозяина к творчеству Микеланжело и вполне реалистическому рисунку на плитах его каменного музея. Впрочем судите сами.
Въезд в город отмечен «скульптурой» – свободно стоящей металлической винтовой лестницей, 7,5 метров высотой, названной «Лестница, ведущая в никуда», ну и немножко в небо. Но без мэра вы на нее не подниметесь, т. к. она окружена железным забором с запертой калиткой. Нет, Жак-Андре не смастерил ее сам, он всего лишь купил в Париже на аукционе секцию лестницы Эйфелевой башни, заплатив за нее 100 тысяч долларов, и перевез ее в свой город. «Лестница не несет никакой смысловой нагрузки, – говорит он, – она просто хранит дух Фелисити.»
В «городе» всего несколько домов и одна небольшая розовая пирамида. Между домами скромная табличка: «Плаза Центра Мира». В окружении газона, посреди круглой площадки, выложенной гравием и отмеченной, как старинные часы, римскими цифрами, большой булыжник. А из булыжника торчит огромная рука, отлитая из металла. Как объясняется, это «рука Бога», скопированная с Сикстинской капеллы Микеланжело, точнее – с «Сотворения Адама». Тень от руки падает на землю, выполняя роль солнечных часов. Только вот правильное время она показывает, кажется, раз в году. Указующий перст направлен в сторону пирамиды, замыкающей дорогу между двумя зданиями.
7-метровой высоты пирамида сложена из розового гранита и прорезана тремя рядами узких горизонтальных полос черного цвета. Это тонированные стекла, сквозь которые внутрь проникает свет. Войти в нее можно через таинственно темнеющую в глубине дверь, но в отсутствие хозяев она на запоре. У широкой лестницы опять табличка: «Стоп! Семь церемониальных ступеней. Проход дальше этой точки только в сопровождении гида. Страховка обязательна. По вопросам туров обращаться в почтовое отделение и магазин города Фелисити.»
А на «магазине-почте», тоже запертом, другая табличка, сообщающая, что «Центр Мира находится внутри пирамиды. Экскурсии каждые 15 мин по выходным дням. Экскурсия в будний день проводится по предварительной договоренности.» Удивляться табличкам не приходится, ведь это город-музей.
Если же Вы посетите город Блаженства во времена открытых дверей, то вместе с гидом торжественно взойдете по магическим ступеням на подиум и, замирая от благоговения и предвкушения чуда, проникнете внутрь абсолютно пустой пирамиды, то увидите в центре, на каменном полу металлический круг. На нем надпись: Official Center of the World, и четыре стрелки, указывающие внутрь, на точку. Гид, которым будет супруга мэра, потому как других людей в городе не водится, любезно предложит Вам встать на круг и сфотографироваться на вечную память. А мэр города подпишет и выдаст Вам сертификат, удостоверяющий, что Вы действительно побывали в Центре Мироздания. В сертификате будет указано точное время, когда Вы коснулись большим пальцем ноги заветной точки на бронзовом круге.
Мэр – человек обходительный, хорошо воспитанный, с особым видением мира, пишут о нем американские газеты. Возможно это видение грешит сумасшедшинкой. Однако все его экстравагантные идеи имеют свойство чудесным образом воплощаться в реальность.
Жак-Андре Истель впервые увидел эту бесплодную пустыню во время службы морским пехотинцем, перед тем как отправился на Корейскую войну. Увидел и влюбился в нее. И уже много позже, в начале 80-х, когда заработал достаточно денег в своем, успешно развивавшемся бизнесе (он держит школы парашютистов), купил огромный кусок пустыни, простирающийся до «Шоколадных гор», на границе с Аризоной.
«Я еще не знал тогда, что буду делать с этой голой землей, но сразу сказал жене, что создам здесь что-нибудь этакое, забавное и курьезное», – вспоминает Жак-Андре. Он, как мы уже знаем, основал город, стал его мэром и принялся за разработку городского плана. Определившись с местонахождением Центра Мира, он воздвиг над ним пирамиду.
Затем мэр решил, что его городу не хватает великолепной церкви. Церкви, как Божьему дому, пристало возвышаться на холме, а холма-то на территории города и не было. Не мудрствуя лукаво, Жак-Андре привез на грузовиках 150 000 тонн земли и создал искусственную насыпь, назвав ее Молитвенным Холмом. На вершине холма он построил Церковь – копию английской церкви для венчаний Мон Сен-Мишель. Ослепительно белые стены и дверь цвета неба. Теперь «Церковь на Холме» гордо возвышается над городом, на фоне пустынного безлюдного пейзажа.
Если Сент-Экзюпери фантазировал на бумаге, подарив своему маленькому принцу крошечную планету, чтобы мы вечно восторгались им, то этот взрослый чудак создал свой собственный иррациональный мир здесь, на Земле, в трехмерном пространстве, найдя весьма нестандартный способ вписать свое имя в каменную летопись жизни. Но разве не на таких вот неадекватных чудаках держится наш мир и его прогресс?
Рядом с пирамидой Жак-Андре начал создавать свой «Мемориальный центр мира в Фелисити», он же «Музей Истории в Граните». И Center of the World обрел для него иное звучание, став центром его собственной памяти. Год за годом он выкладывает длиннющие двусторонние стелы из плотно пригнанных друг к другу гранитных плит 2-дюймовой толщины, весом 400 фунтов каждая. Стелы закрепляются с помощью арматуры горизонтально, в форме усеченного треугольника. Одна секция каменной истории состоит из 100 плит, протянувшихся на треть мили.
Жак-Андре изображает и записывает на них все, что, по его мнению, следует донести до будущих поколений. А будущих поколений будет очень много, поскольку он планирует, что его каменный музей должен сохраняться не веками, а тысячелетиями. Не больше и не меньше! Одни стелы выкладываются почти параллельными рядами, другие – в форме лучей, разбегающихся от центра города. Причем разбегаться они могут до бесконечности, как Великая китайская стена, благо пустыня бескрайна. Даже страшно себе представить, сколько гранитных панелей он уже успел заказать – нарезать, отполировать, доставить и закрепить
