Книга Ночь всех проверит - Александра Ковалевская

Оази задохнулась от унизительного подозрения и растерялась, и как будто приклеилась к месту, а Ветер подцепил пальцем ее очки и снял их так, что вздыбилась челка над покатым лбом девчонки. Оголил не знавшую солнца, всегда спрятанную под очками кожу лица от носа и до бровей. Разглядел слепые бельма на месте зрачков и два симметричных отверстия на височных костях девушки, дышащих тонкой белой пленкой, окантованных трехлепестковой розеткой – оголившиеся биоразъемы, соединявшие флорлингвиста с ее очками.

Испугавшись собственной грубой выходки, галерец уронил очки и попятился.

Лех, свидетель происшествия, возмущенно свистнул, спрыгнул с форвардера и понесся, как носорог Глизе, на галерца.

Ветер понял, что будут бить. Он пустился наутек.

Тяжелый крепыш Лех, непривычный к бегу, разъяряясь все больше, гнал галерца к лесу.

Галерец забирал на середину вырубки; быть загнанным в лес ему не хотелось, он еще не забыл ощущение мозгокружения, преследовавшее его в джунглях.

– Оази, стой на месте! – кричала Анна.

Она видела, что очки девушки упали на край рыхлой колеи, сверкая в низких лучах солнца имитацией желтых стекол. Одно неосторожное движение – Оази оступится и растопчет свой прибор.

Митто собирался еще немного поработать до заката на машине Аристарха – они опаздывали с рекультивацией почвы, – но какая работа, если обидели бригадного флорлингвиста?! Митто заорал, сигая вниз с подножки кабины:

– Йло! Да что ж это такое?! Вызвездок с ума сошел, что ли? Это же Ушки! Ее же вообще трогать нельзя – полный дисквал! Да на нас же лес пойдет войной!

И тоже ринулся на перехват галерца, вооружившись тем, что под руку попалось: разводным ключом.

– Очки под ногами, Оази, не ходи, я подам их тебе! – кричала Анна на бегу.

Оази слышала голос второй белль.

Вторая белль, прекрасная, как сказочная фея. Она находится далеко, но видит упавшие очки и, конечно, видит ее, смешную Оази. Оази присела, спрятав в ладонях лицо, испорченное гримасой обиды, жалкая и беспомощная.

Ветер скакал по кочкам вырубки. Он несся к тому месту, где стояла колыбель с Надьей и его Мрия.

Оази вдруг услышала, нет, ощутила мгновения странной тишины.

Люди-то двигались, слышен был топот бегущих ног, разных ног; она слышала голоса людей на вырубке, разные голоса. До нее доносилось сопение с одной стороны – так сопит Митто. Стремительный и легкий ход кроссовок с другой стороны – это Анна мчится на помощь…

Звуки-то остались…

Оази сначала не могла объяснить себе: почему она назвала это – ТИШИНА?

А потом поняла и содрогнулась: лес, всегда звучавший для нее неумолчным, красноречивым, особенным многоголосьем, вдруг онемел. Живность и птицы, не такие продвинутые, как деревья, продолжали петь, чирикать, свистеть и щелкать, но лес – лес зловеще молчал.

Оази, бросив попытки нащупать очки, стремительно вскочила и, поворачивая из стороны в сторону невидящее лицо, подняла обе руки в предупреждающем жесте.

Лес готовился к чему-то, и об этом нужно было предупредить.

– Оглянитесь! – пискнула Оази. – С лесом что-то не так!!!

Штабель аккуратно сложенных бревен дрогнул.

С громким щелчком, похожим на выстрелы, раскрылись два левых фиксатора, лежавшие сверху стволы сорвались с предназначенного им места. Падая, они задели нижние фиксаторы, массивная решетка крепления штабеля упала под наклоном, и бревна ринулись по ней и дальше вниз по склону, раскатываясь и набирая скорость. Бревна неслись и заворачивали как раз в ту сторону, где стояла Мрия у колыбели с младенцем и куда бежал, не помня себя, Ветер, оказавшийся на пути раскатывающегося штабеля.

Ветер на бегу оглянулся на догонявшие его бревна, завизжал от страха, свернул и в три нечеловечески огромных прыжка оказался в стороне, вне опасности.

Бревна катились дальше, на Мрию и ребенка.

В небе над лесосекой Аристарх, вернувшийся с пилотом Тимохом, заходил на посадку.

Оценив размеры опасности, он вывернул рычаг управления так, что летающий диск поставило практически на ребро. «Азалия» перекатилась над землей и рухнула на пути первого ствола. Удар бревна был так силен, что диск лесорубов подпрыгнул. Следующие бревна, налетев на челнок, смяли маневровые сопла. Дубовый ствол торцом распорол днище «Азалии» и высунулся в салон как раз под креслом Аристарха.

Ветер, родившийся в рубашке, свалился в рытвину, в которой и пережил падение диска лесорубов чуть ли не на голову себе.

Мрия лежала на земле в десяти метрах от диска, и Аристарх видел ее крепко зажмуренные глаза и разметавшиеся косы.

Первая белль успела воткнуть в землю армированный столбик с надписью «Осторожно: валка леса!» и вцепилась в него мертвой хваткой. Белошвейка сгруппировалась, зная, что ее тело примет на себя удар бревен. Она надеялась на то, что это остановит раскатывающиеся стволы и колыбель с девочкой уцелеет. Подоспевшие лесорубы с трудом выдернули из почвы столбик. Мрию пришлось отрывать от него силой, и ей разжимали по одному побелевшие пальцы, удивляясь молниеносной реакции белль. Мрия шептала, как в бреду: «Я сама! Сама! Сама!» Лицо ее было мертвенно-бледным, на щеках горел лихорадочный румянец, взор блуждал по лицам лесорубов, словно она хотела убедить их в чем-то, понятном только ей.

Анна нервно икала. Она старалась скрыть свое состояние, но ее тело сотрясалось от очередного спазма. Она подобрала с земли очки Оази, помогла слепой начисто протереть биоразъемы и посветила на них обеззараживающим лучом кварцевого фонарика. Страх пережитого выходил из второй мастерицы тихой истерикой.

Лесорубы молча окружили «Азалию».

Их транспортник смят, и отвечать за диск придется самим.

Для оформления страхового случая, чтобы объяснить происшествие, они должны сдать властям патрульного пилота, вызвездка с «Галеры», двух белль и младенца. Беглецов разлучат, отправив в разные тюрьмы, а малышку отдадут на воспитание в чужую семью. И это будет наверняка, и девушки пострадают первыми – в Звездном флоте есть те, кто презирает белошвеек. Эти люди готовы воспользоваться любым предлогом и показать, что поставить на место зарвавшуюся обслугу не трудно. Кубо-кубо всех планетоидов радостно затрещат: «Закон для всех один, деятельность белошвеек пора жестко контролировать! Мы этим займемся в самое ближайшее время!»

Их бригадир, Аристарх, выкарабкался из диска, похлопывая себя по заду, словно проверяя, все ли на месте.

Потоптавшись в молчании, пару раз шумно вздохнув, он сказал, заглядывая под днище «Азалии»:

– Ф‐ф-ф! Ф‐фсе поправим. У меня есть знакомые ребята, залатают в кредит и ничего не спросят.

Неожиданно сорвал с наголо бритой головы кепку и с силой швырнул оземь:

– Йло!!!