Книга Лигранд. Империя рабства - Владимир Белобородов

– Иль, плесни.

Кровь из ран, попадая на пальцы, настолько смазывала иглу, что она просто выскальзывала. Поэтому приходилось регулярно ополаскивать руки. Парень, схватив котелок, полил мне. Понятно, вода не кипяченая, но я надеялся на дезинфекцию магией.

– Всё хватит. Бледный ты очень. Если мутит, мы сами справимся.

Ильнас помотал головой.

– Как хочешь.

Разговаривал я скорее для себя – нужно было отвлечься. Не смотря на все наши старания, уже было понятно, что нам не спасти воина. Практически через пять-шесть минут, после того как я вливал в него магию, он начинал часто и прерывисто дышать. Я снова прикладывал руки, вливая в тело силу. Но каждый следующий раз наступал быстрее предыдущего. Да и мои силы не безграничны. Руки уже потрясывало, когда я лил магию. В какой то момент, я понял, что Сук в сознании. Карие глаза, смотревшие на меня, резко контрастировали с матово-белым цветом лица. Но замереть заставила не цветовая палитра смерти, а взгляд. Сложно описать взгляд умирающего человека. Даже не так. Взгляд человека, который понимает, что он умирает. Тоска, переполненная недоумением: Почему я? Как так? Зачем?

Сук что-то прошептал.

– Что? – Я наклонился к лицу воина.

– Упе… Упей…

– Не, не Сук. Держись. Всё будет хорошо.

– Нет, я зна… Прошу, – голос воина прозвучал чуть громче, – убей.

Я оглянулся на Шрама. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. Затем Шрам встал и, взяв за плечо Ильнаса, потянул его за собой. Парень вроде дёрнулся, но Шрам сжал руку. Я смотрел вслед уходящим, не решаясь посмотреть в глаза умирающему. Когда я пересилил себя, Сук уже был без сознания, и вновь прерывисто дышал…

Смерть среди воинов дело обыденное и привычное, так что уже через полчаса, после того как Отон и Лывый разровняли землю на могиле, все были заняты вечерними хлопотами по обустройству лагеря – вечеряло, и я принял решение разбить лагерь рядом с местом нападения земляного дракона. Нет, изначально я пытался увести караван подальше, но мужики, те, что поопытней, сказали, что лучше здесь. Дракон вернётся вряд ли, а вот остальное зверьё вернее всего будет обходить место где пахнет столь могучим зверем. Послушав совета, я дал команду на разбивку лагеря.

– Ты зачем сунулся? – Перехватил я Ильнаса тащившего к месту сна войлочные попоны с лошадей.

– Так он разогнал бы лошадей, где бы потом искали?

– Чего ты, Лигранд? – Вступился Шрам. – Правильно он всё сделал. Отвлёк на себя внимание.

– Ну, да. А если бы лошадь споткнулась? Сейчас бы двоих хоронили?

– Если бы… Если бы корень как у коня – холодца бы наделал тогда. А так правильно всё сделал и на рожон не лез. Можно было бы и пораньше завернуть, конечно…

– Да куда уж раньше? – Раздухарился окрылённый поддержкой Шрама Ильнас. – Вы, дядь Шрам вообще кинулись с копьём, чтобы Элид… дядь Элидара спасти.

– Ты меня с собой не ровняй! Я жизнь отжил и могу ей поиграть! А ты ещё бабу не трогал! Резвый он какой. Сказано раньше надо было! Значит раньше! Я не посмотрю что воин! Ща узду возьму, да отхожу как надо!

Шрам ворчал ещё минут десять, перебиваемый слабыми попытками Ильнаса оправдаться. После напряжения боя и попытки спасти Сука, нервы требовали разрядки. У меня невольно поползла улыбка, когда сам же заступник, чуть не высек пацана за то, что тот перечит старшим.

– Шрам! – Решил я спасти Ильнаса. – Правда, а сам то чего сунулся к земляному?

– Не знаю. Привычка наверное. Ты недавно в войсках, а тут ведь как… Если друг другу не помогать в бою, то всех перережут. Стоять!

Последний выкрик относился к Ильнасу, вырвавшемуся из рук воина. Шрам побежал за ним. Я же прихлёбывая из кружки отвар, принесённый Анри, размышлял над последним разговором с Суком. Может действительно остаться здесь? Переговорить со старейшиной, старост в местных деревнях не было… Опять же раскрывать мага в себе перед незнакомым человеком не хотелось. Нашептать, конечно, вряд ли нашепчут – попросту некому рассказывать, но привычка скрывать магию въелась уже в подсознание. Хотя последнее время… в особенности, после того как понял что раскрыт орденскими, я расслабился. Взять хоть попытку спасти Сука. Те, кто видел как лечат алтыри, могли даже издали понять всё. Попереливав мысли из пустого в порожнее, я решил, что в деревне видно будет. Но… моим ожиданиям не судьба была сбыться.

После относительно спокойной ночи – сигнальный «фонарь» вспыхнул лишь раз, и то на какую то мелкую живность, мы за полдня добрались до искомой деревни. Только вот встретили нас не совсем гостеприимно – метров за двадцать до закрытых ворот перед копытами Резвого воткнулась стрела.

– Это что значит?! – Крикнул я в сторону частокола, разгоняя магию по телу – получить такой подарок в голову не хотелось.

– То и значит! Давай назад поворачивай! Здесь вам, падальщики, не рады! – Раздался зычный голос.

Я как-то опешил. Ни в одной деревне проблем со сбором дани мы не испытывали. И тут на тебе!

– Пусть старший выйдет! – Видя моё замешательство крикнул Лывый.

– Зачем?!

– Поговорим! – Крикнул уже я.

– Елий! Вон тому на жеребце! – Раздался всё тот же голос.

Из частокола тут же вылетела стрела. Стрела не пуля, скорость конечно ниже, но увернуться полностью я не успел, и она вскользь ударила по доспеху, отлетев в сторону.

– Следующая с наконечником будет! Давай отсель!

Шрам, подняв стрелу, показал её мне. Вместо наконечника был примотан камень.

– Назад! – Скомандовал я.

Ещё дважды я и один из мытарей, которого одели в доспех, пытались подъехать к воротам. В последний раз стрела прошла сантиметрах в двадцати над головой мытаря, после чего мы решили больше не рисковать. Двумя десятками воинов взять деревню в два, два с половиной десятка домов, то есть, учитывая местную специфику больших семей, там могло быть более полусотни мужиков, я даже пытаться не стал. Шрам говорил, что если в поле, то мы бы их раскатали как земляной дракон мускуна, но брать деревню приступом…

Если честно… взяли бы. Подожгли и взяли. Кто-то из воинов так и предлагал. Причём довольно настойчиво. Но… я не был готов воевать с селянами. А мужики только с облегчением приняли мой приказ разворачиваться, свалив ответственность на десятника. Им это было тоже не в удовольствие – почти все выросли в таких, либо подобных, деревнях. Я понимал, что Рут по голове не погладит, но вроде как силы не равны и не видел в возвращении ничего особенного, а зря…

Сотник имел на это событие несколько иной взгляд:

– То есть, как не стал брать приступом?! Ты вёл туда два десятка людей! Три четверти твоих воинов не первый раз идут в северное сопровождение! Я дал тебе шанс выбиться из десятников наказанных вверх, а ты всё..!

– Ты что… знал, что они не отдадут налог?