Книга Как хороший человек становится негодяем. Эксперименты о механизмах подчинения. Индивид в сетях общества - Стэнли Милгрэм

Названия и эпитеты толпы

Вероятно, уже само название, которое мы даем конкретному скоплению людей, занятому какой-то деятельностью, не лишено социально-политической окраски. Если назвать собрание людей словом «mob» – «сборище», – это само по себе обвинение и порицание (рис. 26). Выбор названия как такового способен оказать организующее воздействие на восприятие коллективной акции.

Рис. 26. Отношение к словам «толпа» («crowd»), «сборище» («mob») и «личность» («person»). Гарвардских студентов попросили оценить эти слова по шкале отношения, основанной на семантических дифференциалах. С точки зрения оценочных эпитетов – «красивый» и «некрасивый», «хороший» и «плохой», «чистый» и «грязный» – слово «сборище» получило крайне отрицательную оценку. Слово «толпа» также оказалось менее привлекательным, чем слово «личность»

Гарлемский инцидент 1963 года белые радио- и телеведущие называли «бунт» («riot»). Один гарлемский негр сказал, что считает такое название несправедливым и явно «политизированным»: «Это были волнения („spree“) или на худой конец стычка („melee“)». Он отметил, что в подобных волнениях участвовали и белые студенты на побережье и в Ньюпорте – и никто не называл это бунтом. Стоит вспомнить различие, которое Роджер Браун (Brown, 1954) проводил между «массами» («mass») и «людьми» («people»).

Таким образом, при каких условиях активность группы называется «бунт», «волнения» или «стычка» («riot», «spree» или «melee») – это, оказывается, сложный вопрос, ответить на который можно лишь с учетом факторов определения и восприятия рассматриваемой группы и предвзятого отношения к ней.

Теории толп

Пожалуй, теснее всех связано с изучением толпы имя Гюстава Лебона. Лебон, конечно, не первым поднял эту тему. К примеру, еще в 1837 году Джордж Крек опубликовал свой труд «Заметки о народных беспорядках», где описывал соответствующие эпизоды точно так же живо и образно, как и Лебон полвека спустя. Почему же мы придаем трудам Лебона особое значение? Работа Крека, как и труды других летописцев коллективного поведения (скажем, Holinshed, 1577), не ставит целью выявить общие принципы. Скорее она сосредоточена на конкретных эпизодах – Неаполитанской революции 1799 года или Бирмингемских беспорядках 1791 года. Лебон также во многом опирался на хроники и рассказы очевидцев, однако, исходя из конкретных инцидентов, стремился к более масштабной цели: он хотел выявить общие характеристики толп как таковых. Одна из причин, почему его работы особенно значимы, и заключается в попытке вывести общую теорию толп, пусть и индуктивную.

Теория Гюстава Лебона

Теория Лебона была впервые опубликована в виде двух статей в «Revue Scientifique» (Le Bon, 1895), где соседствовала с заметками об абсорбции света и анализе органических соединений. Впоследствии статьи были объединены и вышли отдельным солидным изданием. Однако уже то, что Лебон предложил свою теорию толп в естественнонаучный журнал, свидетельствует о ее особой значимости. Несмотря на несовершенство методов, Лебон стремился найти феномену коллективной акции подобающее место в сфере научного анализа.

Нельзя не упомянуть о том, что приоритет Лебона оспаривал Сигеле (Sighele, 1901): он обвинял Лебона в краже идей, однако уделять особое внимание этому обвинению не стоит, поскольку оба автора во многом опирались на популярные интеллектуальные течения Европы XIX века. Независимые труды по поведению толпы появились в нескольких странах почти одновременно. Больше всего интереса эта тема вызвала во Франции, где о мятежных толпах писали и Лебон (Le Bon, 1895), и Тарде (Tarde, 1898), и Сигеле (Sighele, 1901), и в Италии, где Энрико Ферри пустил в обращение термин «коллективная психология» и натолкнул Сигеле на мысль исследовать группы (Sighele, p. ii). Занимались поведением толп и в Америке, где Борис Сидис (Sidis, 1895) опубликовал анализ психологии мятежной толпы, используя термины, лексикон и идеи, удивительно напоминающие труды Лебона. Однако именно работа Лебона оказала самое существенное влияние на научную мысль.

В чем же состояла теория толп Лебона? Главный ее элемент, о котором, однако, часто забывают, – то, что коллективные волнения возникают не в вакууме, а происходят в особые исторические эпохи, обусловлены общекультурными факторами и, в свою очередь, накладывают отпечаток на свою эру. Поэтому Лебон подходит к теории толп двояко. С одной стороны, он описывает долгосрочные массовые течения, характерные для эпохи в целом, а с другой – говорит о конкретных, относительно ограниченных скоплениях, например, об уличных толпах, и описывает, какие психологические механизмы в них действуют (König, 1958). Предмет его исследований вызвал волну интереснейшей критики – в основном общей критики народных масс. Толпу считают основным признаком нашего времени, красной нитью эпохи. Личность погружена в массы, в обществе превалирует ментальность толпы. Эту концепцию с самых разных сторон подают и «Восстание масс» Ортеги-и-Гассета (1932), и «Бегство от свободы» Фромма (1941), и «Государство масс» Ледерера (1940), и «Истоки тоталитаризма» Арендт (1954).

Вторая тема работ Лебона – тема конкретной уличной толпы, механизмы ее формирования, то, как она меняет отдельных людей, за счет чего это происходит – приближается к сфере психологии и социальной психологии. Многие вопросы функционирования уличных толп, которые поставил Лебон, впоследствии разбирали, среди прочих, Макдугалл (McDougall, 1920), Фрейд (Freud, 1922), Парк и Берджесс (Park and Burgess, 1921), Блумер (Blumer, 1946), Тернер и Киллиан (Turner and Killian, 1957) и Ланг и Ланг (Lang and Lang, 1961).

Фундаментальная идея Лебона состоит в том, что человек в толпе подвергается радикальному преображению. Под давлением «закона ментального единства толп» пробуждаются первобытные иррациональные стихии. Человек, погруженный в толпу, теряет контроль над собой и ведет себя как животное. Он может стать жестоким, злобным, иррациональным – доктор Джекил превращается в мистера Хайда под воздействием зелья-толпы. Он совершает поступки, которые потрясли бы его, соверши он их в одиночку. Когда человек присоединяется к одухотворенной толпе, то неузнаваемо преображается.

Такая толпа зависит не от числа участников, а от «исчезновения сознательной личности»: чувства и помыслы отдельного человека направлены туда же, куда и помыслы остальных людей, составляющих подобную толпу. Для формирования одухотворенной толпы необходим общий стимул. Характеристики толпы – это качества, которые проявляются лишь в чрезвычайных обстоятельствах, обычное знакомство с одиночкой-участником не позволяет их предсказать. Толпой управляет не что иное, как коллективная душа (Le Bon, 1903, p. 27):

Под словом «толпа» подразумевается в обыкновенном смысле собрание индивидов, какова бы ни была их национальность, профессия или пол и каковы бы ни были случайности, вызвавшие это собрание. Но с психологической точки зрения слово это получает уже совершенно другое значение. При известных условиях – и притом только при этих условиях – собрание людей имеет совершенно новые черты, отличающиеся от тех, которые характеризуют отдельных индивидов, входящих в состав этого собрания. (Здесь и далее пер. А. Фридмана и Э. Пименовой.)