Книга Сердце ночи - Ярослава Лазарева

«Он воспринимал ее как редкую прекрасную вещь, своего рода подарок ему лично, и просто любовался ею...» - вновь прочитала я.

Сомнения начали меня мучить, как это бывало уже не раз. Я боялась, что принимаю одно за другое и Грег на самом деле любит меня как эстет, то есть любуется красотой ситуации, в которой оказался, моими чувствами, своей линией поведения. Нет, я ни в коей мере не обвиняла его во лжи. Возможно он сам принимал одно за другое и думал, что любовь именно такая и есть. сомневалась, что он умел любить по настоящему, так как сама наблюдала за его романом с Зиночкой, девушкой из его прошлого, но тогда он был обычным парнем. Превратившись в вампира, он стал совершенно другим внутри.

«Он и стихи уже не может писать, — размышляла я. — А разве любить может?*

Хотелось понять, что меня так сильно тревожит во всем этом. Последнее время я постоянно была в водовороте каких-то событий, подвергалась самым различным опасностям и испытаниям, и у меня просто не оставалась времени, чтобы подумать. Я жила в бешеном ритме, а в редкие паузы покоя находилась с Грегом. И тут уж было не до размышлений. Мой разум туманился, любовь заполняла все существо, мыслей не оставалось. Я видела лишь его прекрасное бледное лицо, голубое сияние глаз, розовые губы, и это заслоняло весь остальной мир, любые сомнения исчезали. Когда я находилась с Грегом, я была уверена в его любви.

«...его темная сущность оставалась совершенно бесстрастной и отстраненно наблюдала за развитием событий. Вампир не мог полюбить девушку», — читала я.

— Вот! — озарило меня. — Тут же все сказано! Ключевое слово все-таки «вампир»!

Слезы обожгли глаза. Мне казалось, я все поняла. Грег не любит меня, и именно это несло мне угрозу, именно это так исподволь меня подтачивало. Вампир не мог полюбить! Просто потому, что он — вампир. Его чувство имело совсем другую природу. А раз Грег меня не любит, сделала я вполне закономерный вывод, то, оказавшись в своем времени, он забудет о моем существования и начнет вести обычную жизнь обычного парня. Видимо, это меня подсознательно мучило!

В этот момент передо мной ночник огромный цветок белой лилии. Он раскрылся, и я ощутила его сладкий приторный запах. Из цветка появилась Лила. Она была в белоснежном воздушном платье и с крохотной прозрачной фатой на голове. Усевшись на край лепестка, который начал слегка покачиваться, она расправила пышный подол, отвела со лба упавший конец фаты, подтянула высокие белые перчатки. Я улыбнулась, настолько серьезной выглядела маленькая «невеста».

— Привет! — поздоровалась я. — Выходишь замуж?

— Нет, — ответила она. — Просто захотелось появиться перед тобой в таком наряде.

— Это намек? — уточнила я.

— Я ничего не делаю специально, — пояснила Лила, по-прежнему оставаясь серьезной. — Все по наитию. Захотелось создать такое платье.

— Ты похожа на маленькую невесту, — заметила я и потрогала конец пышного подола.

Он был капроновым на ощупь.

—  Возможно, — согласилась она и начала побалтывать ножками.

Они были, как всегда, босые. Я ни разу не видела Л ил у обутой.

— Почему ты всегда босиком? - поинтересовалась я.

—  Потому что флайки не могут коснуться ногами земли, — после паузы ответила она. — Из-за пою мы не носим обувь. Даже если тебе кажется, что я иду, на самом деле я скольжу нал поверхностью, не касаясь се. Таков закон. Но я здесь не за этим, — добавила она.

— Я уже поняла.

—  Не бойся, никаких погружений и другую реальность не произойдет. Я лишь скажу тебе пару слон и исчезну.

Я вспомнила, о чем только что думала, и решила, что Лила обеспокоена именно этим. И я не ошиблась.

— Ты усомнилась в любви Грега. Тебе это мешает и сильно мучает. Я задам тебе всего один вопрос, — сказала она. — Почему Грег попал в «Белый склеп», где настоятель ввел ему снадобье, применяемое только в самых крайних случаях?

— Атанас, как, впрочем, и настоятель отец Грегори, решили, что таким способом могут избавить Грега от...

Я замолчала, удивляясь собственной глупости. Ведь и правда, если бы Грег не любил меня по-настоящему, то такие крайние меры были бы не нужны. Я знала, вампиры с такими вешами шутить не будут. Средство, которое применили к Грегу, было сильнодействующим и в чем-то даже опасным. Им пользовались редко. Иногда для того, чтобы полностью очистить многовековую память вампира и избавить его от тяжелой депрессии. Ведь если он не выйдет из нее, то превратится в упыря. А этого боялись все вампиры. Значит, настоятель отлично знал, что Грег  по настоящему любит, раз решил воспользоваться этим снадобьем и очистить ему память, избавив от любви ко мне. Как я об этом раньше не подумала! Это очевидно!

Лила наблюдала за мной, покачиваясь на лепестке лилии. Я, ощущая, как мне становится все легче на душе от найденного ответа, начала улыбаться. Значит, это не эстетическое любование мной и моими эмоциями, как я боялась, а настоящая любовь. Такая же, какую испытывала я, обычный человек, имеющий душу. Лила улыбнулась, показав крохотные клыки. Я наклонилась, чтобы ее обнять, но она одним движением сняла фату, бросила ее мне и тут же скользнула внутрь лилии. Лепестки закрылись, цветок начал расплываться и превратился в туман. Вот он исчез, а у меня на коленях осталась маленькая воздушная белоснежная фата, словно снятая с какой-нибудь куклы. Я улыбнулась, взяла ее и покинула кабинет. Больше я ни в чем не сомневалась, безоговорочно верила Грегу и была готова дойти до конца. Я подошла к большому зеркалу в холле и пришпилила фату. Она смотрелась забавно, словно пушистый капроновый цветок.

В этот момент дверь раскрылась, и появился Грег. Увидев меня, он заулыбался. Я бросилась ему на шею. Его пальто было влажным от многочисленных начавших таять снежинок.

— На улице настоящая метель, — сообщил он, мягко высвобождаясь из моих объятий и целуя меня в нос. — И как неудобно пользоваться этим транспортом, когда можно просто перелететь с одного места на другое или вообще появиться там, где нужно.

— Пробки? — рассмеялась я.

—  И еще какие! — серьезно ответил он. — Столько снега намело. Хорошо, что я на Навигаторе.

Сняв пальто, он стряхнул влагу и аккуратно повесил его в шкаф. Затем вытащил из портфеля, с которым ходил по делам, букет белых гиацинтов. Холл тут же наполнился сладким свежим ароматом.

—  Какая прелесть! — восхитилась я и поцеловала его.

— Они напомнили мне букет невесты, — улыбаясь немного смущенно, сказал он. — А ты уже в фате!

— Лила появилась, но ненадолго, — сказала я. — Ее подарок.

— Мило, — ответил он и пошел в гостиную. Сев на диван, притянул меня к себе.

— Я все закончил, — сообщил Грег. — Машины теперь твои, так что можешь пользоваться. Знала бы ты, как тяжело бывает иногда сдерживаться! Все-таки наше общество крайне несовершенно. Казалось бы, такое простое действие — переоформить машину на твое имя. Но сколько же нужно всевозможных бумажек, каких-то справок. Зря мы официально не зарегистрировались. Это многое бы упростило. Я сегодня чуть пару чиновников не покусал от злости.