Книга Двойная жизнь Чарли Сент-Клауда - Бен Шервуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот этот миг настал.
Сначала, когда тьма постепенно уступила место свету, все вокруг еще было туманным. Ее собственный разум, комната и человек, глядящий на нее сверху вниз.
— Тесс, Тесс, — повторял он раз за разом. — Тесс, ты меня слышишь?
Конечно, она его слышала. Она хотела сложить слова в ответ, но не смогла издать ни звука. Как странно. Она попробовала снова, но ее рот и горло были словно запечатаны. Когда наконец она услышала собственный голос, он был сиплый, дрожащий и едва слышный.
— Тесс, — сказала она. — Тесс.
— Да, Тесс, — сказал мужчина. Он был очень взволнован.
— Да, Тесс, — повторила она.
— Ты очнулась! Господи, ты очнулась!
— Ты очнулась, — сказала она, понимая, что лишь повторяет его слова, но на большее она была пока не способна.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Что-нибудь болит?
На самом деле она ничего не чувствовала. Ее тело онемело, голова кружилась и слегка побаливала. Она обвела глазами комнату.
— Где… — с усилием начала она. — Где я?
Неплохо, подумала она. «Где я?» — это уже целое предложение. Тесс чуть улыбнулась и почувствовала, как натянулась кожа на щеках.
— Ты в больнице, — последовал ответ. — В Норт-Шорском медицинском центре в Салеме.
Эти слова не значили для нее ничего.
— Где? — снова спросила она.
— В больнице. С тобой произошел несчастный случай. Ты была ранена. Но теперь все хорошо.
Больница. Несчастный случай. Ранена.
— Какой случай? — спросила она.
— Ты плыла под парусом, — объяснил незнакомец. — На твоем судне начался пожар во время шторма. Ты помнишь?
Пожар. Шторм. Она ничего не помнила и не понимала.
— Судно, — повторила она. — Что случилось?
— Его больше нет, — ответил он. — Мне очень жаль, но «Керенсия» сгорела и затонула.
Керенсия. Ей нравилось, как звучит это слово. Сочетание смутно знакомых слогов вернуло ей какие-то фрагменты памяти.
— Керенсия. По-испански. Безопасное место.
— Да! — воскликнул мужчина. — Ты права. Это по-испански.
Тесс попыталась сосредоточиться. Постепенно мысли ее стали проясняться.
— Воды, — сказала она. — Хочу пить.
Мужчина вскочил, подбежал к раковине и налил ей стакан. Очень осторожно он поднес стакан к ее губам, и она отпила, чувствуя, как прохладная жидкость растекается у нее во рту. Тесс посмотрела в сторону окна, за которым раскачивались на ветру ветки какого-то дерева.
— Окно, — сказала она.
— Да, окно.
— Открой, пожалуйста.
Мужчина снова вскочил, открыл задвижку и поднял раму.
— Вот, открыто.
Свежий бриз ворвался в комнату, и Тесс закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением ветерка к волосам и коже. Вода и ветер. Да, она была в восторге от того и другого.
Мужчина потянулся к телефону.
— Я позвоню твоей маме. Ладно?
— Ладно, — сказала она. — Маме.
Мужчина пробежался пальцем по кнопкам и быстро заговорил в трубку. Тесс не могла уследить за его речью. Когда он закончил говорить, она спросила:
— Вы кто? Доктор?
— Это я, Чарли. Помнишь?
Она не помнила. Ее память была чистым листом бумаги.
— Тесс, пожалуйста, постарайся вспомнить, — сказал он. — Это же я, Чарли.
Она покачала головой:
— Извини. Я не помню… — Потом она увидела слезы, текущие по его лицу. Почему он плачет? — В чем дело? — спросила она.
— Ничего, все в порядке. Я просто счастлив видеть тебя.
Тесс улыбнулась, и в этот раз кожа натянулась не так сильно.
— Твое имя? — спросила она. — Как твое имя?
— Чарли Сент-Клауд.
Чарли Сент-Клауд. Она наморщила нос. Теперь мысли быстрее закружились в ее голове.
Файлы памяти в ее мозгу стали открываться.
— Сент-Клауд, — повторила она. — Это не марблхедское имя.
— Ты права, — ответил Чарли. — Оно из Миннесоты. Долгая история.
— Я люблю истории, — сказала Тесс.
И тогда Чарли сел возле нее и объяснил, как его имя появилось в городке на реке Миссисипи, где родилась его мать. Первый Сент-Клауд был французским принцем в шестнадцатом веке, и ему пришлось уйти в монастырь и посвятить жизнь служению Богу после того, как его братья были убиты коварным дядюшкой.
Тесс нравился низкий тембр его голоса. Он ей кого-то напоминал, но она не могла вспомнить, кого именно. Когда он закончил рассказывать историю, Тесс потянулась и коснулась его руки. Рука была сильная и теплая.
— У «Патриотов» очень важный матч на этих выходных, — сказал он. — Ты любишь футбол, помнишь?
Тесс рассматривала его благородное лицо с ямочкой на одной щеке. В этом мужчине было что-то особенное.
— Расскажи мне еще историю, Чарли.
— Все, что пожелаешь, — ответил он и стал рассказывать о кругосветном плавании с заходами в порты экзотических островов — Маркизских, Туамоту, Тонга и Фиджи.
Его слова действовали на Тесс как лекарство. Она расслабленно лежала на подушках и купалась в теплом свечении, исходившем из светло-карих глаз Чарли. Постепенно острые углы внутри ее стали смягчаться, и она подумала, что уже знает: она может слушать этого человека как угодно долго.
Наступила ночь.
Врачи наконец закончили осматривать Тесс и, к своему огромному удивлению, обнаружили, что физические функции ее организма и когнитивные функции мозга не пострадали в результате комы, а память должна вернуться к ней в нормальном объеме.
Репортер и фотограф из местной газеты просто ворвались в палату, желая задать ей пару вопросов и сделать снимки для экстренного выпуска. Тинк и сотрудники парусной мастерской тоже явились, чтобы пожелать ей скорейшего выздоровления и сообщить новости о делах компании. Грейс, чья радость была столь велика, что ей едва хватало сил с ней справляться, в конце концов заснула на раскладушке в соседней палате.
Теперь все стихло.
Чарли, которому совершенно не спалось, сидел в комнате ожидания и глядел на аквариум, где рыбки-неоны сновали взад-вперед. Благодарный судьбе за то, что Тесс очнулась, он тем не менее все время задавал себе один и тот же вопрос: вспомнит ли она его?
Их первый поцелуй…
Их ночь в объятиях друг друга…
Когда друзья и родственники окружили ее в этот вечер, Чарли видел, что она постепенно вспоминает, как «Керенсия» боролась со штормом. Она даже снова заговорила об одиночном кругосветном плавании, рассчитывая, что за год успеет подготовить новый шлюп и восстановить собственную физическую форму.