Книга Ревизор: возвращение в СССР 22 - Серж Винтеркей

жизнь тут прошла…

— С ума сойти! — искренне поразился я. — Настоящая рабочая династия!

Он провёл меня через несколько цехов в актовый зал, попутно рассказывая о производстве. В зале уже собирался народ. Тема лекции «Коммунистическое строительство и научно-техническая революция». В методичке, что выдал мне Ионов, по этой теме были лишь общие слова, пока, в метро ехал, ознакомился. Бред, конечно, в основном, но с чего-то надо начинать. Да и нельзя все от себя излагать, что-то должно быть обязательно из методички, кондовое… Мало ли какая проверка. Подсадят незаметно в зал своего человека, который будет все конспектировать…

Когда Чуриков меня представил коллективу, стал объяснять собравшимся, что научно-техническая революция в условиях социализма стимулирует ускорение темпов культурного прогресса. Рост народного образования и просвещения способствуют формированию многогранной личности социалистического типа.

Тут меня прервали выкриком с места.

— Товарищ лектор! А где ваша бумажка?

— Какая бумажка? — не сразу понял я. — Вам удостоверение общества «Знание» показать?

— Бумажка! По которой лекцию читать!

— Мне это не надо, — рассмеялся я, осознав, наконец, что они от меня хотят. — Я по памяти. Разрешите, я продолжу… Изменение содержания труда влияет на характер труда, меняет требования к работнику, к его личности, развивает его, способствует его образованию, и тем самым меняет культуру производства и жизни, организацию производственных коллективов и общества в целом, меняя всё общество. Развитие индивидуальных способностей советских людей в сочетании с формированием у них коммунистического мировоззрения самым благотворным образом влияет на дальнейшее движение науки и техники. Всё это взаимосвязанные процессы, медленные, непрерывные и зависимые друг от друга.

Отбомбив эту положенную белиберду, выдохнул и перешел к собственному тексту.

Старался приводить простые примеры, каким образом высокая производственная культура, новое оборудование, эффективные технологии, отражаются на всех сферах жизни предприятия, к этому уровню начинают подтягиваться и заводская столовая, и раздевалки, и комнаты отдыха. А там и дома рабочие начинают стремится к тому же уровню, облагораживают придомовую общественную территорию, приводят в порядок подъезд и так далее. Дети, выросшие в культурной атмосфере, стремятся занять в обществе достойное место. Всё же связано. Бытие определяет сознание…

Спорить с этим никто не стал. Вопросы задавались такого рода, что если все станут инженерами, кто будет простыми рабочими работать?

— Научно-технический прогресс в производственной сфере, — отвечал я, — стремится к автоматизации большинства процессов. И рано или поздно, большинство операций будет производиться на автоматических поточных линиях. Для их обслуживания нужна будет серьёзная профессиональная подготовка. Я уже не говорю о создании таких линий и их пуско-наладке. Всё будет усложнятся, но производительность предприятий будет при этом расти. Это не быстро случится, не за одно поколение, но готовиться к этому, потихоньку, уже надо.

— Ну, вы даёте! Лихо на вопросы отвечали, — похвалил меня парторг после лекции. — У нас народ боевой, за словом в карман не лезет, не все лектора достойно удар держат. Был вот недавно старенький профессор, так он после одного вопроса весь побагровел, начал кричать и слюной брызгать. Хотя рабочий ничего плохого в виду не имел, просто неправильно друг друга поняли.

— Бывает, — пожал я плечами, не став углубляться в суть того конфликта. Выработалась уже привычка после моих недельных разъездов по областям после лекции языком не трепать, и больше слушать. Парторги и профорги на предприятиях обычно люди говорливые, им просто сигналы надо давать, что ты слышишь их, и они сами будут говорить без остановки.

— Вот вам особый чай, — вручил он мне целую картонную коробку. — Не смотрите, что упаковка обыкновенная, тут на номер штампа ОТК смотреть надо. Это мы для Кремля выпускаем.

— Ого! Спасибо. Попробуем, — улыбнулся я.

Даже чай для Кремля выпускают отдельно. Блин, чего же мы хотим?..

* * *

Калининская область. Село Городня.

В палатке археологов было тихо. Как только появился второй череп, эйфории от находки заметно поубавилось. Ещё когда докопались до первого черепа, поняли по височным украшениям, что это не мужик, а когда добрались до скелета ребёнка, сразу поняли, что это он в объятиях собственной матери лежит.

Одно дело раскопать могилу павшего воина, и совсем другое дело наткнуться на мать с дитём. Ивану психологически становилось всё тяжелее и тяжелее, он представлял, вычищая грунт с костей руки женщины, как она обнимала своё мёртвое дитя.Он представил себе мужа и отца, который хоронил своих близких, бережно укладывая их трупы…

Порадовали обильные находки женских украшений в приличной сохранности. Разнообразные бусины он, даже, не считал, написал в отчёте «во множестве». На руках женщины обнаружились два перстня и два кольца, по два браслета на каждой руке. На шее была витая гривна. Все из серебра. И ещё в районе тазовых костей нашли два бронзовых колокольчика, скорее всего, на ней когда-то был пояс, украшенный ими. Около маленького скелета нашли несколько круглых бусинок, возможно, они использовались, как пуговицы на одежде. Находки очень серьёзные для одного кургана, Иван это понимал, но к радости учёного примешивалась грусть. Он чувствовал себя причастным к судьбе этих людей, могилу которых он потревожил. Неодушевлёнными скелетами он их уже не воспринимал, переживал и сострадал, и твёрдо решил добиться их перезахоронения после исследования антропологов.

* * *

Приехал домой с чаем для Кремля. Жена открыла коробку, там оказался обычный индийский чай. Не стал ничего говорить, для чистоты эксперимента. Интересно было, заметит кто-нибудь, что этот чай от привычного отличается? Галия спрятала весь чай прямо в коробке в свои закрома, но отложила две пачки и унесла нашей няне.

Сразу решил переговорить насчёт субботы.

— Ирина Леонидовна, у вас уже есть какие-то планы на субботу? Сможете нас с Галиёй отпустить вечером часа на четыре?

— Конечно, конечно, — тут же согласилась она, зная, что получит с лихвой за этот выход. — Галия уже попросила.

— Это хорошо, — улыбнулся я, а сам подумал, что пригласить-то я всех уже пригласил, а сам ещё даже ресторан не забронировал.

Тут в дверь позвонили. На пороге оказалась незнакомая пара. О, забыл о них совсем!

— Добрый вечер, — проговорил стройный мужчина лет под пятьдесят выше среднего роста в импортных очках в тонкой золотой оправе. — Павел Тарасович?

— Да… Вы от Сатчана? Проходите, — распахнул я перед ними дверь. Выглянувшая Галия с удивлением наблюдала за вошедшими гостями.

— От него, — улыбнулся он и кивнул вежливо Галие. — Максим Иванович, — протянул он