Книга Мы мертвые - Майк Шэкл

Что ты имеешь в виду?

— Черепа ворвались в место встречи, куда Аасгод должен был привести короля. Там был Харка. Маджас. Тосмер. Росина. Они убили их всех.

— Был ли с ними Аасгод?

— Мы не знаем. Мы просто не знаем.

— Этого недостаточно. Нам нужна информация. Если Аасгод и дети все еще живы, у нас есть некоторая надежда. Недостаточно просто сказать «мы не знаем».

— Да, но почти невозможно составить какую-либо картину происходящего. Все напуганы и залегли на дно. Нам повезло, что Ханран в Айсаире отправили птицу Кастеру с этой информацией.

Это еще не конец. Шанс все еще был:

— Я отправлю Монона и Гринера через врата посмотреть, действительно ли Аасгоду или кому-либо еще удалось сбежать. Если это так, им, вероятно, понадобится вся помощь, которую мы можем им оказать.

— Хорошо. Я посмотрю, что еще смогу раскопать.

— Что насчет нашего источника в Доме Совета?

— Я ничего не слышала от нее с момента взрыва.

— Черт. — Джекс глубоко вздохнул и попытался успокоиться. — Мне жаль. Я знаю, это трудно. Просто сделай все, что в твоих силах. Надеюсь, она скоро свяжется.

Кара кивнула.

У него кружилась голова; король мертв, Харка, Маджас:

— Какой гребаный бардак.

— Просто скажите нам, что делать. Я и мальчики последуем за вами в Великую Тьму, чтобы сразиться с Кейджем, если вы нас об этом попросите.

Джакс собирался сказать ей, как это было бы глупо, но остановил себя. Каре не пойдет на пользу видеть его полным сомнений и страха, как и всех остальных:

— Начни с того, что выясни точно, что произошло. Нам нужна информация.

— Я займусь этим, босс.

— Будь осторожна на улицах, — сказал он. — Все еще комендантский час, и мы не можем позволить, чтобы тебя схватили.

— Они меня не достанут, — ответила Кара.

— Мы не можем допустить, чтобы тебя схватили, — повторил он, глядя ей в глаза и ненавидя себя за то, о чем ее просил.

— Я понимаю, — сказала Кара. — Если дела пойдут плохо, я не позволю им меня забрать. — Она похлопала по карману, где хранила яд.

— Пусть Четыре Бога присмотрят за тобой.

— И за вами, сэр.

На этот раз Джакс позволил ей уйти. Ему потребовалось мгновение, чтобы успокоиться; он не мог позволить чудовищности ситуации захлестнуть его, иначе он сошел бы с ума. Все, что он мог сделать, это сосредоточиться на текущих делах. Держать все, что мог, под контролем. Это еще не конец.

Он вернулся к остальным, чувствуя себя очень усталым, и снова сел на ящик. Он не мог вспомнить, когда в последний раз полноценно спал ночью.

На лице Дрена все еще было самодовольное выражение, как будто он заслуживал медали, а не побоев.

— Послушай, ребенок, — сказал Джакс. — Я искренне верю, что тебе и твоим друзьям предстоит сыграть важную роль в предстоящие месяцы, если мы когда-нибудь собираемся победить Эгрил и вытеснить его из Джии. И как бы мне ни было больно это говорить, твой способ борьбы — это то, что нам сейчас нужно. Сейчас не время для полей сражений и мира, который я знал. Возможно, этого больше никогда не будет. Но мне нужно, чтобы ты был на моей стороне, работал с нами. Атаки, подобные сегодняшним, только настроят других джиян против нас — против ханранов. Мы должны быть выше этого, лучше Черепов. Если мы потеряем народ, мы потеряем все.

— Бла-бла-бла, — сказал Дрен. — Тебе никогда не надоедало слушать, как ты говоришь? Я никогда не потеряю народ, потому что я и есть народ. Проблема в вас, чертовы Шулка, а не во мне. Так что заткнись и либо отпусти меня, либо сбрось в гребаное море, потому что мне надоело слушать твою болтовню.

Джакс встал, качая головой. Это было не то, что он хотел услышать, но, очевидно, сегодняшняя ночь годилась только для этого. Мальчик был слишком диким. Он был проблемой, которая Джаксу не нужна. Проблемой, которую нужно было решить. Он посмотрел на Гринера:

— Сделать то, что он просит. Брось его в гавань.

Это сбило улыбку с лица Дрена. Он боролся с веревками.

— Нет. Нет! — закричал он, когда Гринер поднял его вместе со стулом и всем остальным и понес к краю складского причала. Вода, черная, как ночь, ждала. — Вы ублюдки. Опустите меня. Это неправильно.

Гринеру не нужно было повторять дважды. Он бросил мальчика в воду.

28

Тиннстра

Южная Дорога

Колесо фургона попало в выбоину на дороге. Вздрогнув, Тиннстра проснулась, ее разум был затуманен от холода и усталости. Что она делает? Где она? Затем все вернулось в одном жестоком порыве. Ведет фургон. В нем королева Джии и Лорд-маг. Бежит от Черепов. Это было безумие. Жестокая шутка Четырех богов — история о трусихе, королеве и маге и о том, как они умерли.

Она вглядывалась в темную ночь, ничего не видя, моргая, просыпаясь, когда падал снег, и пыталась править фургоном. Каждая клеточка ее тела болела от холода, который проник в ее кости и наполнил голову туманом, от которого она не могла избавиться. Она проверила, как там Аасгод и Зорика, но они были спрятаны под одеялами в задней части фургона. Толчок не разбудил их — она просто надеялась, что они не умерли. Хотя, скорее всего, все они скоро умрут. Ей нужно было где-то остановиться, развести костер, согреться, прежде чем для них всех все закончится.

Но вокруг были только темнота и снег, холод и ветер.

Ее глаза затуманились, сон снова попытался ею завладеть. В любом случае, она ничего не могла сделать. Бежать было некуда. Они все умрут, но она не боялась. Она слишком устала, чтобы бояться. На самом деле, она так устала, что почти пропустила это. Пламя. Сначала она подумала, что это игра снега или плод ее воображения, но она снова появилась. Искра света. Вспышка надежды.

Она села, размяла шею и протерла глаза. Посмотрела снова. Свет остался. Значит, это не сон, не обман зрения. Огонь. Тепло. Безопасность. Выживание.

Лошади тоже могли это видеть. Они ускорили шаг, когда дорога повернула направо. Стало еще светлее. Огни. Костры. Она могла видеть повозки, лошадей, людей, передвигающихся вокруг.

Лагерь. Место, где можно остановиться.

Тиннстра направила фургон к кострам, чувствуя, как ее охватывает облегчение. Нужно было