Книга «Колыбель» Победы - Герман Романов

Генералы обменялись крепким рукопожатием, и Лелюшенко пошел к БА‐10, что перегородил дорогу. За ним стоял бронетранспортер, что недавно был изготовлен в Ленинграде. Простая конструкция – листами брони в 6—10 мм обшили мотор и кабину грузовика «ЗиС‐5», протянули их вдоль бортов. И получился бронетранспортер, однако вне дорог бесполезный. Привод только на заднюю пару колес, проходимость потому неважная, хотя гусеничные цепи в случае нужды можно было надеть – как на БА‐10. Таких в частях сразу же «полуброневиками» называть стали, ибо верх у них открыт почти полностью. Но вот в качестве командно-штабных машин КШМ отличались в лучшую сторону от «эмок», автобусов и грузовиков – защита для уязвимых радиостанций имеется, и от осколков при бомбежке укроет на расстоянии, хотя от близкого разрыва бомбы не спасет.

Новинку оценили положительно, требования на нее шли из всех бригад – всяко получше полуторки с фанерными бортами. Некоторые машины даже в зенитные еще на заводе превращали – ставили в кузове крупнокалиберные пулеметы ДШК или авиационную пушку ШВАК на тумбе. Все командиры давно убедились, что счетверенные «максимы» совершенно бесполезны для противовоздушной обороны, настоятельно требовалось что-то более мощное и серьезное. Так что, как говорится, ко двору пришлась новинка, как новые Т‐50 – ее по танковым бригадам поштучно распределяли.

Громко лязгнула стальная дверца, закрываясь, тут же взревев мотором, броневик развернулся. Впереди три мотоцикла с колясками, в которых бойцы сидели с закрепленными на люльках «дегтярями», по пыльной дороге вслед пошли еще два броневика, пушечный и пулеметный с полуторкой – в кузове сидели бойцы комендантского взвода с самозарядными винтовками. Война идет, а на ней всякие случайности могут возникнуть – такая охрана была и у самого Черняховского, только мотоциклистов больше, а вместо броневиков Т‐34 и два БТ‐7 с дополнительным бронированием лобовой части корпуса и башни. Последние танки экранировались на Ижорском заводе, и пусть в них механики-водители лишились своего люка, но воевать дальше хотели именно на таких машинах. Германские противотанковые пушки теперь в лоб взять их просто не могли – вдвое толще стала броня, почти как у «тридцатьчетверки», а снаряд в 37 мм такую только в упор пробьет.

Выкурив папиросу, Черняховский направился к своему командирскому танку – предстоял переход до Валги, по дороге могло произойти что угодно – а своя штабная колонна требовала серьезной защиты…

Командующий 11‐й армией генерал-лейтенант Гловацкий

Псков

– Как видите, Яков Григорьевич, доделки вашего гранатомета здесь минимальны, экстрагирование гильз будет вполне нормальным. Система даст намного меньше отказов. – Гловацкий вытер измазанные ладони о ветошь, от которой шел привычный запах бензина. С добродушной улыбкой посмотрел на конструктора – тот так же измазанный маслом возился со своим детищем, уже немного доработанным опытными мастерами.

– Но это дело прошлых дней, нам о будущем нужно думать. – Николай Михайлович помыл руки с мылом под рукомойником, вытер ладони белым вафельным полотенцем. Каждый час был на счету, но он выкроил время для личной встречи с забытым советским оружейником, что в той истории был расстрелян как враг народа. Вот такой подход совершенно не укладывался в голове – нерационально с точки зрения государственных интересов просто так шлепать конструкторов, при совершенной бедности опытных кадров. В его времени в обществе не утихала дискуссия о сталинских методах реформ советского общества и экономики. Очень жестоких методах, расточительных к людским ресурсам страны, а потому, безусловно, осуждаемых нормальными людьми. Он и сам когда-то придерживался этой точки зрения, да и оставался ее сторонником, даже оказавшись в этом времени, вернее, тем более сейчас. Но коррективы внес – ни один из критикующих ту модель построения нового типа общества и государства, причем совершенно справедливо, не предлагал свои варианты решения, практические варианты, не кухонные рассуждения. Сталин был суровый правитель, но вот эта его видимая жестокость имела чисто прагматический характер. Скажите на милость, можно либеральничать в стране, что пережила две революции и ожесточенную Гражданскую войну, где нравы стали чуть ли не пещерными, а человеческая жизнь совершенно обесценилась, дешевле патрона стала?!

Можно ли говорить о вольностях и свободах, когда масса населения проживает в деревнях и при этом абсолютно неграмотна. Даже спустя почти три четверти века ему пришлось услышать старую революционную частушку – в ней воплотились все чаяния русского мужика, прижимистого и в то же время большого любителя дармовщинки и халявы, на которую, как известно, и уксус сладкий, и хлорка творогом кажется. Простая такая частушка – Бога нет, царя не надо, мы урядника убьем, податей платить не станем и в солдаты не пойдем!

Не в этих ли словах известные вековые чаяния русского народа?! Того самого, что ждал как мессию Степана Разина, Емельяна Пугачева, Владимира Ленина и прочих «спасителей»?!

Не в них ли ответ – а почему волна партизанщины и мятежей мутной волною захлестывала то белых, то красных?! Причем последних в гораздо большей степени, и так сильно, что тем пришлось экстренно отказываться от политики «военного коммунизма» и срочно переходить к НЭПу. Так что та видимая всем и каждому жестокость, с которой наводили порядок, имела чисто прагматический характер. Закон «о опозданиях»? Да, жесток, но к кому – к пьяницам и хроническим прогульщикам, которых в это время было очень много! Но без этого не удалось бы выиграть войну, как и без коллективизации и индустриализации. Не было альтернативы принуждению на государственном уровне, откат же привел к «лихим 90‐м», не к ночи будь упомянуты.

Вот почему только русский народ всегда оплевывает своих правителей – особенно в этом гнусном деле преуспевает наша интеллигенция, что сама презирает собственный народ, считая его недоразвитым, темным и глупым! Да какая тут культура и уважение к прошлому, нигде не встретишь такого лихорадочного переписывания собственной истории, как в нашей стране, в угоду сиюминутного политического момента, идеологии или пропаганды, искусственного раздувания ненависти ко всему, что в других государствах считается национальным достоянием.

Так Сталин ли создал это общество?! Нет, это оно само вынесло его гребнем своей волны на высший руководящий пост. Была ли альтернатива? Конечно, многие толпились из «вождей», да тот же «демон революции» Лев Троцкий, что откровенно говорил, что Россия «охапка соломы, брошенная в костер мировой революции». Так что страна проявила несвойственную ей в таких случаях мудрость – из двух зол выбрала меньшее!

Теперь Гловацкий несколько иначе, под другим углом, посмотрел в этом времени на личность самого Сталина. Одна ликвидация безграмотности в СССР чего стоит! Ведь необразованность означает бескультурье, а значит, или рабство, или хамство, но скорее все, вместе взятое. Несмотря на меры и титанические усилия государства, отставание в этой области от передовых стран мира осталось ощутимым. Спрашивается – а почему? Так это от царей шло – неграмотным быдлом управлять легче, «темнота народная» для власти во благо, особенно той, что на ее чаяния плевать хотела, заботясь только о своем процветании и благоденствии. Что же это наши государи-императоры за полвека реформ с отменой крепостного права не удосужились ввести хотя бы всеобщее бесплатное двухлетнее начальное образование?! Причем весьма старательно перекладывали эти проблемы на будущие времена, которые и пришли вместе с революцией. Дождались «кровавого хама», ведь оного сами старательно пестовали. И кого винить?!