Книга Завгар - Александр Курзанцев

Княгиня еще принимала поздравления, когда я чеканя шаг, прямо от нашего угла, по диагонали стал пересекать весь немаленьких размеров зал идя к расположившемуся в другом углу оркестру.

Постепенно гости стали оборачиваться на меня, переставая хлопать. Барыни я не видел, хоть и мог предугадать ее реакцию, но уязвленная гордость за всех мужиков, толкала меня вперед подобно паровозу и остановить меня сейчас мог только выстрел из танка, наверное.

Становилось все тише и где-то с середины зала я уже шел в полной тишине, каблуками собственных ботинок отбивая звонкий и четкий ритм. Обернулась и Еникеева, с удивлением глядя на меня – того кто посмел внимание с нее – хозяйки вечера, перетянуть на себя. Но я только чуть зло усмехнулся – “Сейчас я вам покажу, что такое танцы!”.

Подойдя к дирижеру, кстати, тоже мужчине, как впрочем и остальные музыканты. Поздоровался и попросил, – А выдайте-ка мне,что-то из русского народного, сначала в медленном темпе а затем в среднем.

Немолодой уже, усатый дядька, прищурился, а затем, бросив взгляд на продолжавших в тишине пялиться на нас баб, чуть кивнул, поворачиваясь и что-то говоря остальным. Я уже не слушал, потому, что снова выходил на центр зала.

Дождался,когда заиграет медленная плавная мелодия и вытянув в сторону правую руку, а левую уперев в бок, стал по кругу обходить зал. Затем добавил хлопки и различные кренделя ногами как любил говорить мой дед, который меня этому танцу и научил. Круг, второй… а затем ритм ускорился и я как вжарил вприсядку все так же по кругу, да с подпрыгом. Ух, красота. Хоть и подростком был, а как “барыню” танцевать, со злости вспомнил.

Минут пять я лихо отплясывал, пока оркестр не перестал играть.

Глубоко дыша, раскрасневшись и дернув ворот блузы, раскрывая горло, я вновь подошел к улыбающемуся в усы дирижеру, и снова попросил, – А теперь что-нибудь быстрое и на украинский манер.

Второй танец я выбрал гопак, за его прыжки и более быстрый ритм. Разучивал, когда-то, когда ходил в школе в танцевальный кружок. Ну а под конец, чувствуя, что могу еще выдать что-нибудь этакое, я рубанул лезгинку.

Все эти вращения, выпады, замирания на долю секунды в горделивой стойке, резкие движения ног и рук. Это было самое быстрое, что я когда-либо танцевал и, наверное, самое впечатляющее. Не даром, почти сразу среди гостей нарастая пошел слитный гул хлопков ладоней в такт музыки. А я, задыхаясь, до темноты в глазах, все крутился и крутился, выбивая искры каблуками, наконец замер, резко с поворота опустившись на колено и склонив голову.

Стоило затихнуть последним бодрым запилам музыки, как зал взорвался аплодисментами, а я, тяжело дыша, поднялся на подрагивающих от перенапряжения ногах, обвел взглядом толпу и увидев стоявшую в первом ряду боярыню, пошел к ней.

– Госпожа, – хрипло произнес, смотря на Руслану. По её непроницаемому лицу, невозможно было понять, сердится ли она или нет, и я застыл перед ней, чуть склонив голову и смотря чуть исподлобья в её глаза.

Паузу нарушил голос княгини, что, подошла и громко во всеуслышание объявила, – Руслана Анатольевна, удивили. Я-то думала, что подготовила нечто необычное, но ваш фаворит и его танцы, это просто что-то необыкновенное. – Еникеева окинула взглядомподтянувшихся поближе прихлебал, – положили меня на обе лопатки, брава! В присутствии всех официально заявляя, что это был лучший номер из виденных мною когда-либо!

Приблизившись, она фамильярно потрепала меня за щеку, а затем, наклонившись к боярыне, прошептала, – Руслана, я утраиваю предложение. – Увидев, как лицо той становится непроницаемым, добавила, – пока ничего не отвечай, подумай. Если хочешь, могу также поспособствовать решению пары вопросов в столице. Сама знаешь каких. Поэтому не торопись. Обдумай всё хорошенько.

– Хорошо, Евгения, я подумаю, – ровным голосом ответила боярыня, а затем подставила локоть, за который я ухватился и мы медленно двинулись по залу прочь от ничуть не обескураженной таким демонстративным ответом “нет”, княгини.

Меж тем к нам стали подходить пары других гостей, выражая Руслане своё восхищение. Меня это слегка задевало, но я не подавал виду, и так понял, что своей выходкой только усилил напряжение между своим родом и княжеским.

Да, я уже считал род Златолесских своим. Как-никак положение фаворита обязывало, да и обвыкся, чего греха таить, обустроился тут, привык к местным реалиям и даже начал получать какое никакое удовлетворение от жизни.

Тут под ручку к нам с подошла высокая дама с моим новым знакомцем Андреем, и улучив минутку, пока две главы родов зацепились языками, мы с ним перекинулись парой фраз.

– Здорово ты им показал, – улыбнувшись, парень протянул мне бокал шампанского, один из двух, что держал в руках.

– Спасибо, – я залпом махнул игристого, благодарно кивнул, – рад, что понравилось.

– Заранее готовил? – уточнил он, поглядывая на свою спутницу.

– Да нет, случайно, в общем-то вышло, – признался я.

– Хочешь сказать, твоя об этом не знала? – он округлив глаза, кивнул подбородком в сторону боярыни.

– Неа, – я покачал головой и тот только восхищенно присвистнул:

– Рисковый ты. За подобные вольности в обществе могут и наказать серьезно.

– Авось пронесет, – беспечно махнул я рукой. Правда у меня самого на душе скребли кошки. Руслана кроме того, что дала взять себя за руку, больше никак не проявляла своего интереса, подчеркнуто не обращая на меня внимания.

Остаток вечера мы еще пошатались по залу, а затем, когда часы пробили полночь, в числе первых направились из поместья Еникеевых прочь, в теплое нутро родового внедорожника.

– Ох и заварил ты кашу, Петя, – произнесла задумчиво боярыня, стоило нам приземлиться на кожаные сидения машины.

– Прости. Не выдержал. – Я вздохнул, с легкой тоской посмотрел на скрывающийся позади расцвеченный огнями громадный дом, – больно уж это её “уникальное” представление зацепило.

– Какой же ты всё-таки молодой, – произнесла женщина, а затем ладонью коснулась моего затылка, чуть повернула к себе и притянув, жадно впилась долгим поцелуем.

– Сегодня ты спишь у меня, – ответила, наконец отпустив, – нечего одной Мирославе постель греть. Хотя нет, не спишь, – она оценивающе оглядела меня снова, – после твоих танцев, спать, думаю, мне не захочется.

***

– Матушка Аграфена, это я, Слава…

– Внучек?! Чем бабушку порадуешь? – бабка отперла дверь, но вместо молодого парня к ней в квартиру ворвался разъяренный Лифариус и сходу потребовал, – Я хочу, чтобы эта тварь сдохла как можно быстрее!

– Внучек… – старая зэчка взглядом отправила парня вон и захлопнув дверь, зашипела на опального фаворита почище ядовитой змеи:

– Ты что, фраер, ополоумел такое орать. А если слушал кто?

– Да кто услышит. Нет там никого, не переживай… – попытался отмахнуться мужчина, но Аграфена неожиданно сильно схватила того за горло и яростно встряхнула.