Книга Танец марионеток - Томаш Низиньский

Я прислонился спиной к двери, гадая, заметит ли он, если я уйду.

– Мне было десять лет, когда я впервые использовал свою силу. Этого не должно было случиться. Не бывает некромантов по воле случая. Чтобы им стать, нужно много лет изучать эту дисциплину. Но у меня был талант, меня называли «избранным». Передо мной ставили все новые и новые вызовы, которые я преодолевал без всяких усилий, и тогда мне говорили что-то о сбывшихся пророчествах и живых легендах.

– Как это случилось? – спросил я. – Когда первый раз…

Рег пошатнулся и прислонился к стене.

– О нет, дом уже тогда сгорел, – произнес он, глядя в пустое пространство. – Мой отец лежал на полу с тесаком, застрявшем в черепе. А я, глупый ребенок, не знал, что делать. Стоял рядом на коленях и теребил его одежду. Я сказал единственные слова, которые пришли мне в голову. Я сказал: «Папа, вставай». И он, блядь, встал, Ис. Он стоял передо мной с тесаком в голове и пустыми глазами.

Я заметил, что крысы куда-то исчезли.

– Ты знаешь, что с таким щенком делает сила власти над жизнью и смертью? Для тебя нет никаких преград, все границы размываются. Во что может верить ребенок, какие ценности исповедовать, когда мертвые тела реагируют на каждый его кивок?

Он сел на кровать и посмотрел мне прямо в глаза неожиданно ясным и трезвым взглядом.

– Вы ведь тоже их преследуете? – спросил он. – Вы мало что знаете, но у вас наверняка есть какие-то зацепки. Что-то, с чего можно начать. Вы не доверяете посторонним, я понимаю. Вы неохотно делитесь информацией. Но Ис, вы не справитесь с этим сами. Эти отчаянные смельчаки из Круга собираются пробудить силы, природу которых не понимают даже магистры Ворейна. Если вы не будете сотрудничать со мной, то ваше мясо пойдет на корм существам, которым место только в легендах.

Мне потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя.

– Правда, мы многого не знаем, – осторожно сказал я. – Но у нас есть зацепка. Рисунок, изображающий место поклонения. И его приблизительное расположение.

– Это уже кое-что. Хорошая отправная точка. Ис, ты покажешь мне рисунок завтра. А я придумаю, как найти это место.

Я кивнул.

– Но сейчас мне надо отдохнуть, – сказал он. – Выматывайся из моей спальни, поручик.

Я немедленно выполнил приказ.

* * *

Я так устал, что даже не пытался найти кровать. Успел только поймать Цефеля, которому велел послать гонца на Речную, чтобы тот привез папку с эскизами, после чего плюхнулся в кресло и тут же провалился в сон. Как хороший пес, я проспал ночь под дверью хозяйской спальни. Утром меня разбудил Зеленый.

– Ис, внизу тебя ждет Считала. У него с собой материалы, которые ты просил.

Это меня несколько удивило. На кой черт Считала возился с бумагами? Эскизы были ценны, но не настолько, чтобы их пришлось доверить офицеру.

– А нельзя было просто передать их кому-нибудь? – спросил я. – Зачем Считала принес их лично?

– Кажется, у него еще какие-то новости. Он сказал, что это срочно, и тебе надо немедленно спустить свою ленивую задницу вниз. Цитирую.

– Не сомневаюсь, – пробормотал я и поднялся с кресла.

Проход через здание вызвал у меня глубокую удовлетворенность состоянием нашей крепости. На всех этажах стояли караульные, во дворе расположилась группа охранников, и все слабые места, такие как низкие окна, были укреплены. Уже за день до этого люди Считалы снабдили нас всеми необходимыми припасами, и в случае беспорядков мы могли бы защищаться несколько дней без каких-либо поставок извне.

Я нашел Считалу перед входом в здание, где он любовался только что ожившим Олухом. Мертвый сержант стоял идеально неподвижно, совсем как статуя, а интендант Седьмого полка проводил его детальный осмотр, обходя по кругу и стараясь дышать через рот, дабы уберечься от сильного запаха.

– Подарок от Первого некроманта, – пояснил я.

– Я правильно понял, чьи останки внутри? – спросил счетовод.

– Боюсь, что да.

– Значит, правильно говорят, – задумался он. – В природе ничто не пропадает.

– Я слышал, у тебя для меня кое-что есть?

Считала протянул мне папку с эскизами и добавил заговорщицким шепотом:

– Я также принес самые свежие сплетни из города. С пикантными подробностями.

– Искренне в этом сомневаюсь.

– Еще убедишься, – Считала бросил быстрый взгляд на закованного в доспехи мертвеца. – Мы можем говорить при нем?

– Он понятия не имеет, насколько хорош слух у оживленцев.

Шлем Олуха медленно развернулся в нашу сторону.

– Думаю, это ответ на твой вопрос.

Мы оставили в стороне и других, для разнообразия живых, караульных и нашли укромное место в задней части здания, где могли спокойно поговорить.

– Речь идет о семействе ван Доррен, – сообщил Считала. – У них сейчас настоящий цирк. Ситуация несколько осложнилась.

– Что случилось?

– По улицам ходят разные слухи. О том, что Лозе ван Доррен оказался оборотнем и съел своих братьев и сестер. Что Ракель заперла внуков в темном подвале и отныне сама будет править. Что Амина настигла рука возмездия бунтовщиков за сотрудничество с Эреей.

– Но ты знаешь лучше.

– Ну, несколько человек на службе у рода разбогатели благодаря мне, и я надеюсь, что они не забудут об этом.

– Что они говорят?

– Один из них, заместитель начальника службы, был в столовой, когда Вээн и Ракель сообщили о смерти Амина. Твоя подружка объявила, что кто-то из конкурентов рода объявил им войну, и приказала закрыть двери особняка и поставить на ноги всю стражу. Она создала атмосферу кризиса, а затем возложила на себя трудную миссию поддержки семьи в эти тяжелые времена.

– Оборона, чувство угрозы, изоляция от внешнего мира. Хрестоматийный переворот.

– Да, но не в политике, а в семейном кругу. И именно этот аспект она не учла.

– Бабушка была категорически против?

– Как мне рассказали, она стукнула кулаком по столу и закричала: «Я скорее сожгу этот дом до основания, чем позволю тебе остаться в нем, ты, ядовитая гадюка!». Вээн сохранила спокойствие и велела охране проводить ее на покой.

– На чьей стороне оказалась охрана?

– У них не было возможности принять решение. Ракель схватила свою толстую деревянную трость и отлупила внучку до потери сознания.

– Как непослушного ученика?

– Нет, Ис. Никаких розг по пальцам. Вээн получила несколько серьезных ударов по голове, причем били ее с настоящей ненавистью, с необузданной яростью. Цирюльник, который потом занимался ею, мой должник, и он рассказал мне все подробности. Его пригласили только через несколько часов, и он даже не смог узнать ее под коркой спекшейся крови. Только смыв кровь, смог оценить травмы. Сломана кость в основании носа и скулы, выбит глаз. Он сделал все, что мог, но правая сторона лица у Вээн все равно западает, как шатер со сломанной опорой. Если она когда-нибудь проснется, то вряд ли снова отправится на бал. Разве что в маске.