Книга Пророчество Лета - Анна Бахтиярова

— Подплываем! — вернул Мари в реальность голос Лукаса Горшуа.

Стихийница посмотрела вперёд и увидела уродливое серое здание на каменной скале без единого намёка на растительность. В нём было всего два этажа. Однако Мари слышала, что это лишь надземная часть тюрьмы. Большинство камер располагались внизу, полностью скрытые от солнечного света.

По телу прошла дрожь. Подумалось вдруг, что оказавшись внутри, она рискует не выйти. Но Мари отринула жуткое предчувствие, посчитав его отражением мрачных декораций. Следовало взять себя в руки. Инэй прав: Рофус — опасный противник. Стихийница не забыла, как он набрасывался на неё после покушения на Хладу и мастерски отражал словесные выпады Луда Крона и Лукаса Горшуа в Орэне. Вряд ли тюрьма заставила опытного бульдога измениться.

Едва посетители проклятого острова сделали несколько шагов по каменной дорожке в сторону угрюмого здания, а слуга втащил лодку на берег, водяные стены с шумом обрушились. От безопасного пролива не осталось следа. На его месте бесновались убийственные волны. Они пришли в ярость и жаждали вернуть ускользнувшую добычу.

Мари прибавила шаг, чтобы поскорее спрятаться от злого ветра в здании. Но едва переступила порог, сильнее закуталась в плащ. Из-за пронизывающей сырости внутри было холоднее, чем снаружи. Шершавые каменные стены казались мокрыми. Но на десятке железных перегородок, через которые пришлось пройти, не наблюдалось и намёка на ржавчину. Прутья толщиной с руку Мари выглядели очень прочными.

Горшуа вёл спутницу вниз — в подземелье, по каменным ступеням, слишком высоким для девичьих ног. Мимо молчаливых стражников, провожающих гостью хмурыми взглядами. Через шесть этажей посетителей встретил высокий немолодой мужчина, похожий на лиса. И дело было не только в цвете длинной шевелюры, но и в вытянутом носе и звериной настороженности в тёмных глазах. Лёгкая седина в рыжих волосах добавляла налёт таинственности.

— Абу Линд Пьери — зу Мари Ситэрра, — представил их друг другу Горшуа. По тому, как Лукас вытянулся, стихийница сделала вывод, что этот представитель канцелярии выше его по рангу.

— Я не одобряю ваш визит, зу, — объявил бывший подданный Осени. — Будь моя воля, Сильвана не получил бы желаемого. Имейте в виду, что бы ни случилось во время вашего общения, это полностью на вашей ответственности. И вашего Короля.

— Полагаете, зу Сильвана нападёт на меня? — усмехнулась Мари.

— Нет. Его погодный дар скован, как и у других заключенных. И всё же он вызвал вас для чего-то. Этот стихийник ничего не делает просто так.

— Что значит, дар скован? — переспросила Мари напряженно. Вспомнилось прошлогоднее похищение Эльмаром, камни, вонзившиеся в запястья, и закаленный лёд поверх них.

Абу Пьери не счёл нужным просвещать гостью. Отвечать пришлось Горшуа.

— Запястья узников оплетают особенными водорослями, смоченными в... э-э-э... в общем, это древний обряд, который мы не раскрываем во избежании нежелательных последствий. Главное, способ действует и не разрушает силу стихийников полностью, как некоторые другие методы. Вдруг узник окажется невиновным, а мы уничтожим его погодный дар. Правда, такое случается крайне редко.

Мари не стала комментировать меры предосторожности абу. Подумала о Рофусе. Он предпочёл позволить оплести себе руки какой-то мерзостью, нежели признаться, что его погодный дар давно утрачен. Впрочем, зная этого стихийника, можно было не удивляться.

— Пришли, — оповестил Пьери, останавливаясь у массивной двери с тремя замками.

С ареста Рофуса прошло всего восемь месяцев. Но Мари с трудом узнала бульдога из службы правопорядка Дворца в мужчине в грязном сером балахоне. От некогда пухлых щёк не осталось и намёка, близко посаженные глаза ввалились, зато нос с горбинкой теперь казался крупнее. Редкие волосы отросли до плеч и поседели. Не красила узника и облезлая бородка.

Рофус сидел в углу на железном стуле. Руки, оплетенные бурыми водорослями, свободно лежали на подлокотниках. Ноги сковывала мощная цепь, конец которой крепился к стене. Мари мысленно прикинула её длину. Хватит, чтобы встать и сделать два шага. Но этот стул, как и его брат-близнец, приготовленный для посетительницы, были "гостями" в каменном мешке. Единственное, что имелось в распоряжении узника — солома в углу.

Окажись на месте Сильваны кто-то другой, тайная Принцесса его бы пожалела. Но в душе Мари не нашлось сочувствия к стихийнику, увлекшемуся в молодости шу, а потом сделавшему её калекой, наказав за собственную беспечность. Да, Рофус не сам выбил Вирту глаз. Но это по его приказу стражники гнали человеческую женщину из Зимнего Дворца палками.

— Зу Ситэрра, — проговорил Сильвана хрипло. — Рад, что вы откликнулись на моё приглашение.

Глаза узника блеснули, и Мари на целое мгновение увидела прежнего Рофуса — опасного, самоуверенного и безжалостного. Но это не напугало ни капельки. Она не побоялась обрушить гнев на Сильвану два года назад, будучи безродной беглянкой.

— Оставьте нас, — велела стихийница сыщикам, застывшим в дверях, и устроилась на втором стуле — шагах в пяти от заключенного.

— Это плохая идея, зу, — объявил Линд Пьери.

— Я представляю Короля Зимы, — напомнила Мари, не оборачиваясь. — Будь сегодня здесь Инэй Дората, вам бы и в голову не пришло слушать его разговор с узником.

— Что ж, ваше право, — отозвался абу после паузы, но стало очевидно — отповедь дочери Зимы ему сильно не понравилась.

— Итак, — приподняла брови Мари, едва за сыщиками закрылась дверь. — Я слушаю.

— А ты повзрослела, — констатировал Рофус, перейдя на "ты". — Или это влияние странной благосклонности Короля. Зря ты доверяешь ему. Расположение Инэя опасно. Он явно чего-то хочет от тебя.

Мари подавила гнев и проговорила абсолютно спокойно.

— Меня интересует лишь то, чего хотите от меня вы, зу Сильвана.

Рофус вздрогнул. За месяцы в заключении он отвык от этого обращения.

— Чего хочу я? — спросил он, быстро взяв себя в руки. — Мой интерес очевиден. Я желаю получить свободу. Сама видишь, это место — не подходящее пристанище для высшего стихийника.

"Преступника без силы", — чуть не съязвила Мари.

— Шанс выбраться отсюда нужно заслужить, — напомнила она. — И я спросила не о том. Очевидно, что вы намерены торговаться. Другого от вас никто не ждёт. Но почему я? Вы могли выбрать представителя независимого совета или Королеву Весны.

Рофус презрительно засмеялся, став отвратительным.

— Ради неба! — воскликнул он. — Ты прекрасно знаешь ответ. Мы с тобой родственники, нравится нам это или нет. Ты — ошибка моей молодости. Однако можешь пригодиться, когда я покину эти мерзкие стены.

Волна ярости прошла по телу Мари сверху вниз, щеки полыхнули жаром.

— Мы с вами друг другу никто, зу Сильвана, — отчеканила девушка. — Не обольщайтесь.