Книга Песня огня - Кэтрин Коултер

— Когда вы нас покидаете, Гай?

Грэлэму почудилось, что в нежном и тихом голосе его жены прозвучала печаль, и он круто обернулся, чтобы посмотреть на нее. Но в глазах жены он увидел только усталость, а под глазами — темные круги, что говорило о том, что она плохо спала и не отдохнула прошлой ночью. «Какого дьявола ей еще нужно? — удивился де Моретон, с яростью набрасываясь на холодную говядину. — В конце концов, я ведь не побеспокоил ее».

— Я уеду, когда прибудет герцог, — ответил Гай спокойно, — совесть не позволяет мне покинуть лорда Грэлэма, пока он не найдет другого достойного воина, чтобы защищать Вулфтон. Я опасаюсь за его судьбу в случае моего отсутствия.

— Самонадеянный болван, — добродушно заметил Грэлэм, — ты же знаешь, что я написал герцогу. Вероятно, среди его свиты найдется какой-нибудь безземельный увалень, каким когда-то был ты.

— Как… печально, что скоро вы нас покинете, — послышался голос Бланш.

— Ваши слова греют мне душу, — отозвался Гай. Кассия услышала мягкое подтрунивание в голосе Бланш и что-то такое, чего она не смогла понять. Она сама отчаянно грустила и знала, что ей будет страшно недоставать Гая, но при Грэлэме она не смела сказать ничего. Гай был ее единственным защитником. Она содрогнулась при мысли о том, что после его отъезда останется в полном одиночестве.

— Тебя что-то тревожит? — резко спросил Грэлэм. Кассия покачала головой. — Ты сыта?

— Да, милорд. Если вы мне позволите, я пойду. У меня еще много дел.

Де Моретон кивнул, и смотрел ей вслед, пока она с опущенной головой медленно выходила из зала. «Думает о Гае, — решил он и нахмурился. — Она продолжает избегать меня и обращается со мной так, будто я ей в тягость, будто я непосильное бремя». Он обернулся к Бланш и одарил ее широкой улыбкой.

«Ночь глубока и таинственна, как утроба женщины», — думал рыцарь. Он ждал, пока она уснет. Потом осторожно отворил дверь в ее спаленку и заглянул внутрь. Услышав ее легкое и ровное дыхание, рыцарь понял, что она крепко спит. Свеча уже почти догорела на столике возле постели. Значит, она его ждала. Он быстро разделся и наклонился погасить свечу.

Бланш лежала на боку, подтянув одну ногу к груди и подложив руку под голову наподобие подушки. «Она прекрасна». Он впервые получил возможность увидеть в полутьме очертания ее тела.

Рыцарь осторожно лег возле молодой женщины и, приподняв ее тяжелые волосы, принялся целовать ее в шею, нежно поглаживая кончиками пальцев ее спину. Бланш пошевелилась, еще скованная сном, потом улыбнулась, приходя в себя.

— Я не ожидала, что ты придешь ко мне так скоро, — пробормотала она, подставляя губы для поцелуя.

— Ты никогда больше не будешь спать без меня, — ответил он.

На мгновение Бланш нахмурилась. Ум ее теперь был ясным, сознание не отуманено винными парами, и она подумала, что голос его звучит как-то странно. Но обжигающее наслаждение уже коснулось ее тела, ее бедер, и она, вздохнув, отдала себя ему.

— Разреши мне встать, — сказала Бланш, когда все было кончено.

— Нет, любовь моя, тебе некуда идти.

— Но я должна!

Он тихонько прикусил ее грудь, и на губах его заиграла улыбка — он понял, куда она торопится.

— Нет, Бланш, пусть мое семя прорастет в твоем прекрасном лоне. Ты родишь мне сыновей. Ты подаришь мне много прекрасных сыновей.

Услышав насмешливые нотки в его голосе, Бланш оцепенела.

— Но у меня есть Эвиан, — начала она, однако в ответ он прижал ее к себе еще крепче. Бланш лежала обессиленная, все еще чувствуя движение его тела в своем. Что-то не сходилось, что-то было не так. Он казался более поджарым, чем представлялся ей. Она уснула прежде, чем рука нащупала на его бедре длинный неровный шрам.

На следующее утро Бланш внимательно приглядывалась к Кассии, она заметила ее бледность и поджатые губы. «Грэлэм ей сказал», — решила она наконец.

— Вы не очень хорошо выглядите. Кассия, — обратилась Бланш к молодой женщине, не сводя взгляда с ее бледного лица.

— Я неважно спала, — ответила Кассия, взглянув на нее.

— Вам нужно движение. Раз уж теперь это не имеет значения, почему бы не проехаться верхом?

«Что не имеет значения?» — не поняла Кассия. Она отмахнулась от вопроса Бланш и кивнула. — Право, мне бы этого хотелось. У нас все готово для приема герцога.

Однако она колебалась, и Бланш, решив подбодрить маленькую неудачницу, сказала:

— Ручаюсь, что Грэлэм не будет против. Может быть, вам посчастливится, и на этот раз вы не вернетесь. Кассия бросила на нее усталый взгляд:

— Вы ведь никогда не скажете ему правды?

— Правды? — Тонкая, красиво выщипанная бровь Бланш вопросительно изогнулась.

— Как его настоящее имя, Бланш? Думаю, его зовут не Эдмунд.

— Вы меня удивляете, — ответила Бланш, — он не дворянин, но по крайней мере все-таки отпустил вас. Конечно, не потому, что подпал под власть ваших женских чар.

— Нет, — решительно согласилась с ней Кассия, — но он был нежен и добр со мной. Как же все-таки его зовут, Бланш?

— Я испытываю искушение сказать вам, раз теперь это уже не имеет значения. Грэлэму это теперь не важно. Может быть, он даже попросит его снова увезти вас.

— Я отправляюсь на верховую прогулку, Бланш. Кассия повернулась и стремительно вышла из зала. Она кивнула мужчинам, которых увидела во внутреннем дворе, и тотчас же заметила лужу грязи, оставшуюся со вчерашнего кратковременного ливня. Окликнув одного из работников, Кассия велела убрать ее. Потом она подняла голову и подставила лицо яркому утреннему солнцу. «Даже теперь, — думала Кассия, хотя ощущение несчастья пронизывало и обжигало ее, — мой отец смотрит вперед и на небо, как и я». Солнце согревало ее лицо. Она размышляла о странных словах Бланш и о Грэлэме и верила, что та сказала правду. Если она сейчас уедет и не вернется, его это не опечалит.

Но, к ее величайшему изумлению, конюх по имени Осберт, ворчливый старик с седыми волосами и крючковатым носом, покачал головой в ответ на ее просьбу о лошади.

— Простите, миледи, милорд не разрешил вам выезжать одной без него и запретил давать вам лошадь.

— Когда муж отдал вам такое распоряжение, Осберт?

— Вчера он еще раз повторил его, миледи. Да еще добавил, что свернет мне шею, если я ослушаюсь его при виде… вашего хорошенького личика.

Хорошенького личика! Ей захотелось расхохотаться.

— А где сейчас лорд Грэлэм?

— Здесь, миледи.

Кассия обернулась. Ее муж стоял прислонившись к двери конюшни, со скрещенными на могучей груди руками. Она облизала внезапно пересохшие губы и опустила глаза, уставившись на сено, разбросанное у ее ног.

— Хотите покататься верхом?