Книга Победа Великой армии - Валери Жискар д'Эстен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его жизнь текла спокойно. По мере возможности он избегал светских собраний, которые устраивала его мать в своей гостиной. Время от времени сопровождал Анжелику на вечера и балы. Его военная форма производила сильное впечатление, и ему доставлял большое удовольствие восхищенный шепот, которым встречали его сестру, когда она входила в бальный зал с ним под руку.
Он регулярно навещал императора-регента, чей кабинет находился теперь в ближайшем к Сене крыле дворца Тюильри. В основном их беседы касались будущей организации армий в Европе.
15 марта император-регент сказал ему, что программа уже утверждена и опрос проведен. Он собирался приступить к назначению командующих пятью европейскими армиями и подтвердил, что, как и прежде, намерен поставить Бейля во главе Рейнской армии. Штаб-квартира этого мощного соединения численностью сто двадцать тысяч человек, восемьдесят тысяч из которых расквартированы во Франции, должна находиться близ Рейна, в Майнце. Генералу Бейлю надлежит прибыть туда 1 октября 1814 года. А до тех пор император-регент настоятельно советовал ему взять долгий отпуск, чтобы прийти в себя после тягот русской кампании и немного отдохнуть, прежде чем приступать к новой должности.
Франсуа Бейль решил провести весну и лето в своем поместье Ла-Тур в Провансе.
ПОМЕСТЬЕ ЛА-ТУР
Когда мать сообщила Франсуа Бейлю, что ему подарили имение Ла-Тур, ему сразу захотелось увидеть место, о котором шла речь.
В начале июня 1813 года Бейль в сопровождении Лоррена, который остался ему служить, сел в дилижанс на Монпелье и через шестнадцать дней прибыл в Авиньон. Там они купили лошадей и отправились в Экс-ан-Прованс, практически без вещей. Располагая отличными картами Генерального штаба, которые теперь перестали быть секретными, они поехали дорогой на Мерарг, а потом, через несколько километров, повернули направо. Местность была холмистой, дубовые и сосновые леса чередовались с виноградниками и оливковыми рощами. У въезда в усаженную платанами аллею они увидели деревянный щит, на котором значилось название поместья Ла-Тур. Надпись на щите потускнела, в его верхней части виднелись следы герба, сбитого, должно быть, во времена революции.
Бейль и Лоррен поскакали по аллее. Вдали залаяли собаки. За поворотом они увидели особняк или, скорее, усадьбу. Целый ансамбль зданий, сараев и конюшен, с крышами из римской черепицы окружал стоявший в некотором отдалении элегантный дом с решетчатой оградой.
Встревоженный лаем собак, во дворе появился одетый в черное человек среднего возраста. Открыв решетчатые ворота, он вышел им навстречу.
— Я — Пьер-Этьен, управляющий имением Ла-Тур, — сказал он певучим голосом, четко произнося звонкие согласные. — С кем имею честь разговаривать?
Франсуа Бейль, который был в штатском, ответил:
— С генералом Бейлем, приехавшим вступить во владение поместьем.
— Боже мой! Боже мой! — воскликнул управляющий, снимая шляпу и чуть не подметая ею землю. — Как я только мог сомневаться! Вы же племянник покойного господина маркиза!
— И наследник всего, что имеется в Ла-Туре. Я приехал осмотреть имение. Вы мне позволите его обойти?
Бейль спрыгнул на землю и передал поводья своей лошади Лоррену. Побив ногой об ногу, он выколотил пыль из сапог.
— Что вам угодно осмотреть, господин генерал, — виноградники или дом?
— И то, и другое! Однако для начала давайте пройдем на террасу.
Подъездная аллея вела не к середине дома, а к его боковому фасаду. Терраса находилась рядом, и вид с нее открывался великолепный: налево виднелись отроги горы Сен-Виктуар, а впереди — буйная зелень окрестностей Экса.
Обрамленная стенами лестница спускалась вниз, к винограднику, шпалеры тянулись вплоть до ровного ряда старых оливковых деревьев.
Не находя слов от восхищения, Франсуа вернулся обратно, чтобы осмотреть дом. Он не отличался большими размерами, но выглядел гармоничным, пропорциональным. Высокую входную дверь венчал треугольный фронтон с бережно сохраненным гербом; с каждой стороны от нее находилось по окну с деревянными ставнями. Такое же расположение сохранялось на втором — и последнем — этаже. Тесную мансарду покрывала черепичная крыша. Все ставни были выкрашены в зеленый цвет, выцветший на солнце.
Генерал прошелся по комнатам первого этажа. В них было темно, но даже проникавшего сквозь щели слабого света хватало, чтобы подтвердить слова матери: комнаты изобиловали мебелью отменного качества. Ее явно подбирал человек со вкусом.
На вопросы Бейля управляющий ответил, что на втором этаже две жилых комнаты и четыре гостевых. Порядок поддерживает чета провансальских крестьян; жена занимается кухней. Бейль решил переночевать в доме и попросил открыть ставни.
Затем, спустившись по лестнице в сад, он обошел все имение. Управляющий ему объяснил, что здесь около сорока гектаров виноградников, тридцать гектаров засеяно зерновыми, чтобы кормить скот, а все остальное заросло кустами и лесом. Вино производится красное или розовое. Для местного употребления его разливают в бутылки, а на продажу — в бочки, которые посылают в Авиньон и Марсель.
Все это напоминало рай, о котором мечтал Франсуа Бейль. Он вернулся в дом и приступил к обеду, обильно сдобренному оливковым маслом и приготовленному кухаркой Мадлен. Она и ее муж говорили по-провансальски. Закончив обедать, Бейль вышел на террасу и облокотился о балюстраду из зернистого камня. Небо усеяли сверкающие звезды, и гора Сен-Виктуар казалась огромным темным пятном. Слышался стрекот насекомых, пронзительно вскрикивали, отвечая друг другу, ночные птицы. Погода была приятной, ветерок приносил прохладу.
Франсуа долго наслаждался желанной благодатью, а потом отправился спать — в постель, застланную льняным бельем с вышитыми на нем коронами.
На следующий день он уехал в Экс, а потом отбыл из Авиньона на парижском дилижансе, твердо решив вернуться в имение следующей весной и прожить там как можно дольше.
* * *
Генерал Бейль, произведенный в армейские корпусные генералы, оставил командование армейской кавалерией, как и предусматривалось, в апреле 1814 года. Первого октября того же года он должен был, в принципе, обосноваться в Майнце, возглавляя Рейнскую армию в чине маршала.
Отъезд в Прованс пришлось отложить из-за известия о кончине императрицы Жозефины. В последний раз он навещал ее за месяц до этого. Получив сообщение от матери, он сразу же поехал в Мальмезон. Жозефина, обряженная в белое шелковое платье, лежала в своей комнате на кровати. Франсуа не осмелился подойти и посмотреть в лицо, освещенное двумя свечами, но увидел достаточно, чтобы убедиться, что креольская томность уступила место покою смерти. Его взволновала близость к безжизненному телу, напоминавшему ему о той, которая была и осталась для него прекрасной и обворожительной императрицей французов.
