Книга Колыбельная звезд - Карен Уайт

Дважды она снимала трубку, чтобы позвонить Линку, и оба раза опускала ее прежде, чем мог раздастся звонок. В течение дня он звонил два раза – оба раза под предлогом попросить проверить, заперты ли у него двери, или попросить убрать зонт во дворе, если поднимется ветер. Оба раза они проговорили почти по часу – обо всем и ни о чем. Теперь в полумраке кухни ее тело тосковало по нему. Джиллиан отошла от телефона решительным шагом, решив позвонить утром. Теперь было необходимо убедиться, что ей не скучно и наедине с собой.

Наполнив еще раз бокал, Джиллиан пошла в гостиную, чтобы устроиться перед телевизором и попытаться успокоиться перед сном. Ее внимание привлекло какое-то движение у парадной двери, когда она проходила по коридору.

Джиллиан глянула в боковое окно и застыла на месте, стараясь понять, что она там увидела. Медленно приблизившись к двери, она ухватилась за ручку проверить, заперта ли она, а потом снова взглянула в окно. На полу веранды она увидела что-то напоминавшее одеяльце Малышки.

Поставив бокал на столик, Джиллиан медленно открыла дверь. Она сделала это осторожно, готовясь в любой момент ее захлопнуть. Ливень сменился моросящим дождем, постукивавшим по песку, мокрой траве и деревянной веранде наподобие требующего внимания скучающего ребенка.

Джиллиан сразу узнала одеяльце, в которое Дженни завернула яйцо, вышла на веранду и, присев на корточки, приподняла его, нащупывая внутри яйцо.

– Дженни? – позвала она, но не дождалась ответа.

Вернувшись в дом, снова закрыла и заперла дверь. Страха у нее не было. Только любопытство. Джиллиан сняла мокрое одеяльце и взяла яйцо, ощущая его безупречную гладкость, и снова заглянула в боковое окно убедиться, что на веранде никого нет. На веранде было пусто, и Джиллиан нахмурилась. Почему Дженни отдала ей яйцо? В этом не было смысла, как и в ее шелковых цветах. Она отнесла яйцо в кухню и завернула его до завтра в теплое полотенце.

Только позже, когда она вешала просушить одеяльце, Джиллиан как следует его рассмотрела. Да, она видела его раньше, в него всегда была завернута Малышка, но никогда его не рассматривала. В правом углу были инициалы «Д. М.». Она долго на них смотрела. Джиллиан припомнила другое одеяльце, которое она нашла в сундуке на чердаке у родителей. Оно было точно такое же: тот же цвет, та же ткань, тот же рисунок. Она использовала его для Грейси, а потом убрала куда-то. Джиллиан потрогала пальцами инициалы, неожиданно вспомнив, что и на одеяльце Грейси были вырванные нитки, напоминавшие следы монограммы.

Она повесила одеяльце в бельевой, прикрепив его прищепками к веревке, протянутой с одного конца комнаты до другого.

Джиллиан снова взяла бокал с вином и пошла в гостиную, но вместо того чтобы включить телевизор, села на диван, отпивая вино и перебирая в памяти кусочки пазла, которые еще не знали, что таковыми являются. Она покачала бокал в руке, наблюдая, как плещется по сторонам красная жидкость, и жалея, что с нею нет Линка.

Допив вино, она опустила голову на край дивана и закрыла глаза. Ей виделись алые шелковые цветы и черепашьи яйца, откуда вылупливались человеческие младенцы с желтыми нитяными волосами.

Глава 21

Лорен и Джиллиан сидели на одеяле так близко, что их колени соприкасались. Небритые ноги Джиллиан щекотали Лорен кожу, и она поклялась купить ей эту чертову бритву в подарок на тринадцатый день рождения, что бы там ни говорила ее мать. Непонятно, как можно быть такой дурой только потому, что твои родители не помнят о твоем существовании.

Лорен отхлебнула колы из банки, которую дала им с собой бабушка Джиллиан, и обняла подругу.

– Все будет нормально, ты увидишь.

Джиллиан смотрела в ночное небо над океаном. По отражению ярких звезд на воде можно было подумать, что они на дне океана и с любопытством оттуда на себя смотрят.

– Я знаю. Бабушка Парриш мне говорит то же самое. Я думаю, вы обе не можете ошибаться. Я бы вот только хотела знать, когда это будет.

Лорен подтянула колени и положила на них подбородок. От девушки пахло духами и кокосовым лосьоном.

– Хрустального шарика у меня нет, но кое-что мне иногда известно. Я знаю, например, что у тебя все будет хорошо, тебя ждет успех во всем, что бы ты ни делала. У тебя будет чудесный муж, прекрасная семья, и все, прежде случившееся, не будет иметь никакого значения.

Девушки прислушались в темноте к плеску волн.

– Я не хочу иметь детей.

– Я знаю, ты все время это твердишь. Но ты будешь замечательной матерью.

Джиллиан приложилась щекой к приподнятым коленям.

– Правда?

– Да, правда. Ты иногда напоминаешь мне мою маму. Вы обе очень добрые. Ты даже никогда не грубишь родителям. Вместо этого, когда они на тебя злятся, ты печешь им торт или еще что-нибудь. И ты всегда стоишь на своем – не только по отношению к другим, но даже к себе самой. – Лорен усмехнулась. – Поэтому с тобой иногда бывает нелегко, но все же это прекрасное качество.

Зубы Джиллиан блеснули в улыбке. Лорен молча наблюдала, как улыбка эта погасла, и лицо снова стало серьезным.

– Я всегда буду бояться темноты?

Лорен присматривалась к подруге в лунном свете, омывавшем ее лицо и, казалось, наполнявшем ее глаза надеждой и верой. Такой она всегда представляла себе Джиллиан в долгие зимние месяцы разлуки.

– Да, я уверена, – улыбнулась она. – Лорен начала стряхивать песок с розовых ногтей на ногах, шевеля пальцами и чувствуя себя пророчицей. – Видишь ли, на самом деле ты боишься не темноты. Я думаю, ты боишься неизвестности будущего. Оно как большой темный мешок, и ты не видишь, что в нем. Ты думаешь, он полон всего, чего ты не получаешь сейчас от родителей, и ты боишься, что так все и останется. Ты надеешься, что все будет по-другому. Я думаю, ты даже в это веришь, но ты боишься сунуть руку в этот большой черный мешок и убедиться.

Лорен села, опираясь на руки, и улыбнулась, довольная собой, поскольку на этот раз ей казалось, что она смогла все объяснить. Девушка чувствовала, что Джиллиан смотрит на нее, и повернулась, ожидая благодарности.

– Все это чушь, и ты это знаешь.

Изумленная Лорен мгновение смотрела на нее молча, а потом расхохоталась. Джиллиан присоединилась к ней, и подруги повалились на песок, задыхаясь от смеха. Успокоившись, они остались лежать, глядя на темное небесное полотно, разрисованное звездами, прибывающими на местах, предназначенных Создателем.

– Бабушка Парриш говорит, что родители приезжают во вторник забрать меня в Атланту. – В голосе Джиллиан слышалось отчаяние. – Я думаю, что не смогу это выдержать.

– Сможешь. Ты всегда выдерживала. – Опершись на локоть, Лорен взглянула на Джиллиан. – Твой отец – неплохой человек. Он несколько раз заходил к нам извиниться за то, что наговорила твоя мать моим родителям и мне. Не хочу никого обидеть, но у твоей матери есть проблемы. Большие проблемы. Мне даже где-то жаль твоего отца – ему приходится это выносить. Наверно, он ее очень любит.