Книга Цифровой, или Brevis est - Марина и Сергей Дяченко

– Ну запусти свою утилиту. Если хочешь.

Арсен заколебался. Включить сейчас программу, распознающую ложь, включить по просьбе Максима, показалось ему неэтичным.

– Так кто она такая?

Максим склонил голову к плечу:

– Не запустил? Обращаю внимание: ты поддался манипулированию, совершил действие – вернее, отказался от действия – не в своих интересах, а в моих.

У Арсена загорелись уши. Захотелось грохнуть кулаком о стенку, закричать: «Я так не играю!» – и уйти.

– Как твои чиксы? – Максим моментально переменил тему. – Получилось?

– Хорошо, – Арсен превозмог себя и выровнял дыхание.

– Не злись на меня, – сказал Максим. – Дело в том, что разработки нашей фирмы некоторое время назад ушли гулять в результате промышленного шпионажа. Кое-что досталось конкурентам. «Шуба», например. Хотя за «шубой» нет будущего, это побочный продукт, технический кадавр… Так вот: в последние месяцы контроль над «Королевским балом» захватила группировка, владеющая частью наших маленьких славных фишек. Квинни, вернее, одна из тех, кто за нее играет, входит в эту группировку или сотрудничает с ней. Она продвинутый пользователь, как ты. А таких, как я, Арсен, здесь больше нет. Я один такой.

Максим улыбнулся. Арсен снова почувствовал холод в волосах. Будто сквозняком потянуло.

– Ты… компьютерный… кто?

– Супермозг из Интернета? – Максим улыбнулся очень тепло. – Кстати: если ответы формулировать в форме вопросов, твой «Пиноккио» не сможет их тестировать.

Арсен наконец поставил на пол сумку. У него немного дрожали руки. Максим снял с колен ноутбук, вытащил откуда-то пакет со свежей булкой и смачно откусил кусок.

– Так как прошел твой опыт с девочками и прочие удовольствия? Расскажи, мне ведь интересно.

– А больше тебе ничего не интересно? – нагрубил Арсен.

Максим не обиделся:

– Денежками хоть успел попользоваться?

– Мороженое. Сок.

– И это все?!

– Пока да. Или… зачем мне деньги, если я не знаю, на что их тратить?

Максим хлопнул себя по колену:

– Ты мудрый. Многие люди, куда постарше, до такой простой мысли так и не могут дойти всю жизнь. И зачем тебе девочки, если ты их не любишь, а только трахаешь?

– Я не трахаю, я… – Арсен чувствовал себя круглым дураком. – Кто будет засекать, люблю я или нет? У кого с собой любвемер?

– Да не оправдывайся. – Максим откусил кусок булки, слизнул крошку с верхней губы. – Ты думаешь, почему богачи и звезды так часто страдают депрессиями? Когда есть все, нечего желать. Пресно. Пусто.

– Мне не пресно и не пусто, – сказал Арсен. – Я просто все время думаю… вот не было бы у меня этой программы, этих «Чикс». Они бы на меня смотрели? Получается, они клюют не на меня, а на программу?

– Ты все-таки очень неопытный, – Максим жевал. – Подсчитай, сколько девчонок клюют на машины, кошельки, славу, родословную, квартиру, смазливую рожицу…

– Мне так неинтересно.

– Золотые твои слова. – Максим заглотнул последний кусочек булки. – Интересно – работать, Арсен. Единственная нормальная радость у человека – кроме секса, конечно, – это работа. Любимая работа. Согласен?

– Ну…

– Тогда давай займемся делом. А то ты в самом деле решишь, что я тебе не работодатель, а благодетель или соблазнитель.

– Ну я…

– Отлично. Будем считать, что ты освоил «Прилипалу», но после экстремального опыта с Квинни сетевые игры лучше пока отставить. Тем более что у меня для тебя есть серия однотипных заданий, довольно простых, но вместе с тем сложных… Вытаскивай мышку. Твой экран крайний слева, вот этот, видишь?

По включенному экрану шли серые полосы.

– Внимательно следи за руками… Шучу. В прошлый раз мы научились делать за человека выбор. Теперь мы чуть усложним задачу: сперва поставим его перед необходимостью выбора, а уж потом выберем за него.

Максим шевельнул мышкой. На экране появилась проходная завода: вертушка, стеклянная будка охраны, косой крестик-паучок, горящий красным: проход запрещен.

– Сейчас сюда придут люди, – сказал Максим. – Видишь этого дядьку в будке?

За мутным стеклом сидел охранник в ведомственной форме, по виду – пьянчуга лет пятидесяти.

– Пусть встанет и сядет.

Арсен взялся за мышку. Сосредоточился. Дядька был тяжелый, килограммов девяносто, у него ныли суставы… Слегка болела голова…

– Ну, будем считать, что справился, хотя он у тебя только зад приподнял. Типичная ошибка новичка: ты начинаешь вникать в его проблемы, вместо того чтобы только делать вид.

– Делать что?

– Делать вид, что ты ему сочувствуешь. Если бы врач рыдал над каждым своим больным, он никого бы, на фиг, не вылечил. Не влезай в душу дядьки! Близко не подходи! Тебе надо для его же блага, чтобы он встал и сел!

Арсен повторил упражнение.

– Лучше. Теперь внимание: я покажу тебе один раз, что и как ты должен будешь делать. И потом ты станешь повторять это и повторять в разных обстоятельствах, с разными людьми, сам, без меня. Справишься?

* * *

Марьяна позвонила ему на другой день. И на следующий. Голос ее был полон напускного равнодушия. Потом она перестала звонить. Арсен знал наверняка, что она думает о нем, сидит над телефоном, может быть, плачет.

– Прости, я очень занят, – говорил он, и это была чистая правда.

Каждое утро в половине девятого за ним приходила машина. Уже знакомый водитель привозил его в офис к Максиму. Работа, которую Арсену приходилось теперь делать, оказалась достаточно тяжелой, но он замечал это только к вечеру, когда перед глазами плавала дымка, а правая рука, весь день лежавшая на мыши, подергивалась сама по себе, как лапа убитой лягушки.

На мониторе один за другим появлялись офисы, коридоры, проходные. Провинциальные. Облезлые. С еще советскими железными воротами, со стенами, до половины крашенными зеленой масляной краской, с разбитой плиткой на щербатом полу. Новенькие, отремонтированные, с блестящим паркетом, с вертушками. С охраной: стариками в телогрейках, мордатыми парнями в ведомственной форме, отставными военными, бандитского вида молодчиками. В задачу Арсена входило устроить так, чтобы охрана впустила в здание бригаду электромонтажников.

Монтажники были тоже разные. Они являлись иногда в одиночку, чаще по двое, редко по трое. Они показывали на пропускном пункте документы, и Арсен, сжав мышку в потной ладони, кликал на пульте: пропустить.

Охранники тупо смотрели в развернутые перед ними корочки. Иногда смотрели в списки, разложенные под стеклянным окошком. Потом кивали. Кивок получался у Арсена лучше всего. Щелк мышкой – и бритая голова, лохматая голова, седая, маленькая, круглая, – любая голова резко падала вперед, будто стряхивая сигаретный пепел с макушки. Кивок.