Книга Чужие интриги - Сандра Браун

Из Хайпойнта в Вашингтон ее везли в полубессознательном состоянии, зато сейчас Ванесса была напряжена, как натянутая струна. Это действовали наркотики. Все, что Джордж делал с ней, повинуясь приказу Дэвида, это всего лишь менял таблетки, делающие ее то вялой и сонной, то беспокойной, в зависимости оттого, чего сегодня хотел мистер президент. Господи, сколько она еще это выдержит?

Немного окрепнув и оценив происходящее, Ванесса очень скоро почувствовала, что все это ей очень не нравится. А вслед за этим ей в голову пришла еще более неприятная мысль – что-то подсказывало Ванессе, что неожиданная смерть миссис Гэстон каким-то образом спутала планы Дэвида в отношении ее.

Ванесса пришла на пресс-конференцию и продержалась до конца, как и положено вышколенной светской даме. Стоя между мужем и отцом перед сотнями камер и микрофонов, которые были неотъемлемой частью ее жизни с самого детства, Ванесса гадала, догадывается ли кто-то из тех, кто сейчас таращится на нее, о том ужасе, что терзает ее сердце? Обратил ли кто-нибудь внимание на драгоценности, которыми она была увешана? Вернее, заметил ли кто-то отсутствие той единственной, которую она не захотела надеть?

Дэвид точно ничего не заметил. Обрадованная этой маленькой победой, она повернулась к мужу.

– Думаешь, ты такой умный, что заставил всех поверить, будто маленький Роберт умер от СВДС? – прошептала она.

– А ты бы предпочла, чтобы я сказал им правду? Может, лучше и тебе вместе с остальными поверить в эту ложь? Тебе ведь нравится быть первой леди. Ты подумала, что случится, если правда выплывет на свет?

– Тебе плевать, что произойдет со мной, – презрительно процедила Ванесса. – Ты просто беспокоишься, как новость отразится на тебе и твоей карьере, верно? Поэтому доктор Аллан и пытается залечить меня до смерти, чтобы правда не выплыла на свет.

– Ты бредишь! – фыркнул он.

– Ошибаешься. Сегодня я как раз вижу все совершенно отчетливо. – Она горько рассмеялась. – Как плохо, да, Дэвид? У тебя ничего не вышло. Ты потерпел неудачу. Я все еще жива. Слабая – да, но по-прежнему преисполненная решимости превратить твою жизнь в ад. Как ты превратил в ад мою.

– Да уж, такую жизнь, как у тебя, иначе, как адом, не назовешь. – Дэвид окинул выразительным взглядом роскошную обстановку. – Ты живешь в самом престижном доме в США. Замужем за одним из самых влиятельных людей в мире. Ты окружена людьми, которые только и ждут знака, чтобы выполнить любое твое желание. А ведь ты, наверное, даже не знаешь, сколько их, как их зовут – тех, кто делает твою жизнь такой легкой и беззаботной. Дизайнеры модной одежды выстраиваются в очередь, умоляя дать им возможность тебя одеть. В твоем распоряжении личный самолет президента, а помимо него еще несколько яхт и целый парк роскошных лимузинов. Вся нация и еще добрая половина мира с обожанием следят за каждым твоим шагом. – рука Дэвида незаметно скользнула по ее бедру. – Неудивительно, что ты чувствуешь себя несчастной.

Она брезгливо оттолкнула его руку.

– Лучше бы ты просто разбил мне сердце. Дэвид, почему ты не сделал этого еще тогда, много лет назад, когда я была молоденькой и отчаянно жаждала любви? Почему ты не оттолкнул меня еще тогда?

– Потому что ты жила в волшебном замке, а мне нравилось играть роль чудовища, который придет и разрушит его. Тебе кажется, что ты несчастна, Ванесса, но ты знать не знаешь, что такое быть несчастной по-настоящему. Несчастье – это жить в нищете и не иметь возможности что-то изменить. Например, ютиться в трейлере с двумя отвратительными алкашами, которые даже не скрывают, что презирают тебя – просто за то, что ты имел несчастье появиться на свет – и пользуются любой возможностью дать тебе пинка – просто так, забавы ради. Ты росла в роскоши. Все, чего бы ты ни пожелала, преподносили на серебряном блюде. Избалованная сучка, тебе наверняка ни разу не приходилось умолять, унижаться, даже просто просить о чем-либо!

– Так ты за это мучаешь меня? – поразилась она, не веря собственным ушам. – Потому что я родилась в богатой семье, и у меня было все, а у тебя – ничего?

– Нет, – бесстрастно бросил он. – Я наказываю тебя за другое – за то, что ты спуталась с человеком, которому я доверял и которого считал своим другом. Ради этого, – он с презрением ткнул пальцем, указывая на ложбинку между ее ног, – ради этого он предал меня! – визгливо закончил Дэвид. Лицо его исказила гримаса ненависти.

– Нет, это ты предал меня! – крикнула она. – Сколько их было – женщин, с которыми ты мне изменял, сотни? Одному богу известно, наверное. – от обиды и отчаяния руки Ванессы сжались в кулаки. – Мне было всего шестнадцать, когда ты стал работать на отца. Я ведь боготворила тебя, Дэвид! Не могла дождаться, когда вырасту и стану твоей женой. Я всегда тебя любила. И супружескую клятву я нарушила только по одной причине – чтобы причинить тебе боль. Несмотря на все твои измены, я хотела сохранить наш брак. Даже после того, как узнала, что ты тайно сделал вазектомию, я была готова начать все с чистого листа. Надеялась, что мы сможем вернуть нашу любовь.

Дэвид расхохотался. Потом покачал головой, словно отказываясь верить собственным ушам.

– Ванесса, я никогда тебя не любил. Неужели ты думаешь, что не будь ты дочерью Клита Амбрюстера, я бы связал свою жизнь с безмозглой, да еще больной на всю голову сукой вроде тебя?

Ванесса, всхлипнув, судорожно втянула в себя воздух. Как ее угораздило влюбиться в этого жестокого, бессердечного человека, гадала она. Не иначе, как сработало его пресловутое умение очаровывать всех подряд – ее саму, ее отца, избирателей… всю нацию.

– Ты – олицетворение зла, – прошептала она.

– А ты сумасшедшая. Каждый, кто тебя знает, это подтвердит. – оттолкнув Ванессу, Дэвид спустил ноги с постели и потянулся за халатом.

Ванесса схватилась за спинку стула, чтобы не упасть.

– Я не так глупа и не так ничтожна, как ты считаешь, Дэвид. И если ты попытаешься меня убить, я сделаю все, чтобы ты не ушел от наказания.

– Осторожнее, Ванесса, – мягко предупредил он. – Угрожать президенту – уголовное преступление.

– Мне плевать! Я все равно постараюсь тебя уничтожить!

– В самом деле?

Дэвид шагнул к ней. Ванессе на миг стало страшно, но она не сдвинулась с места, даже не попыталась прикрыться.

И тогда он с размаху ударил ее по лицу.

Схватившись за щеку, Ванесса отлетела к стене – лицо горело так, словно с нее содрали кожу.

– Никогда больше не пытайся мне угрожать! Ты ничего мне не сделаешь – просто и дальше будешь тем же безгласным, послушным ничтожеством, которым была всегда – сначала для своего отца, потом для меня. Кстати, о Клите. Не воображай, что сможешь облить меня грязью, не запачкав при этом и его. Твой отец и так по уши в дерьме. Между прочим, он приложил руку ко всем грязным махинациям, имевшим место в Вашингтоне еще со времен Джонсона. Так что уничтожишь меня – уничтожишь и своего дорогого папочку. Так что беги, звони репортерам, но учти, что тогда сенатору Клиту Амбрюстеру конец.