Книга Салют, Варварята! - Галина Исакова

— Ну… До тех пор пока мы вашу не увидели, думали, что да, у нас собака…

Коккерюшка трехмесячная у них была. Малявишная совсем.

Я, тоном опытной матери, неодобрительно спросила сама у себя: разве полночь — самое подходящее время для детского гуляния? Малышам давно пора спать!

(Глядя на такие буйные картины из серии «Лето! У нас появился щенок!», когда с собачкой гуляют парами, тройками, с игрушками, с побегушками, пять раз на дню — да все с выдумкой, с огоньком — всегда думаю: главное, чтоб не спеклись раньше времени. «Эх, дотянули бы до зимы», — думаю я.

Или так (когда я недобрая): «Я на вас зимой посмотрю, милые мои…»).

Вот такие у нас игры

Кстати, о бегах и скачках. Кто чем на прогулке развлекается?

Дурь, конечно, но самые любимые наши игры, проверенные временем, это: «Иди домой!», «А где у меня Варвара?» и «Поехали!» Мячики и поскакушки отошли в прошлое. Теперь наши прогулочные игры, хотя так и не обрели блеска интеллектуальности, но все же подразумевают некую поливариантность развития событий.

В «Иди домой!» играть просто. Я ускоряюсь, Варвара за мной. Оборачиваюсь, «вижу Варвару» и делаю сильно-удивленное лицо: чья это собака? Откуда она здесь взялась? Почему идет за мной?

— Собака, ты чья? — спрашиваю ее участливо. — Ты, наверное, потерялась? Иди домой, замерзнешь/вспотеешь!

Варвара визжит от восторга: «Мам! Это же я! Ты меня не узнала?!»

— Да нет же, — говорю ей, как маленькой, — я-то с Варварой гуляю, она где-то здесь, снег/траву нюхает. А ты беги, собачка, домой! — уже настойчивее предлагаю я. И легонько под попу ее подпихиваю в сторону дома.

Варвара счастливо хохочет, от руки уворачивается и радостно бежит за мной: не пойду! Не пойду! Не заставишь, бе-бе-бе!

Тут надо взреветь бизоном: «ИДИ ДОМОЙ!» — и свести глаза к переносице, мол, вот я тебя сейчас, вот ужо я тебе! Изловлю и дам на орехи! И делать руками «хватательные движения».

Это кульминация игры. Варвара начинает скакать козлом, кататься по снегу/траве и нарезать вокруг меня круги на бешеной скорости, дразнясь: «А я-то домой не пошла! А я-то здесь осталась! Здорово я тебя, мам, наколола, да?!»

— Ух, здорово, — соглашаюсь я. — Я ведь тебя не сразу узнала. Молодец, Варвара. Давай, отдышись спокойно и дальше пойдем.

Изначально игра носила обучающий характер. Если бы, не дай Бог, собака потерялась, чтобы знала, куда бежать и ориентировалась в любой точке нашего «прогулочного» маршрута. Знает она дорогу домой или нет, мы так и не выяснили, потому что любые попытки отправить ее в пункт назначения, вызывают в ней какой-то дикий восторг и приступ немастифьего веселья. Только пару раз, когда она гуляла без настроения, мой горячий посыл «Иди домой!» не вызывал такой реакции. Варвара грустно села на мокрый осенний асфальт, вздохнула: «Никто меня не любит, никто меня не ждет…» На складчатой морде блеснула слезища.

Игра «А где у меня Варвара?» близка по содержанию к «Иди домой!» и также основана на выработке у собаки навыка «обнаруживать себя в любых обстоятельствах». Ну, это если по-умному. А если по-простому, то игра с легким оттенком придури.

Дома или на прогулке надо внезапно «потерять Варвару». Поворачиваешься к ней спиной, глазами хлопаешь, руками всплескиваешь или прижимаешь их к груди. Из карманов лучше руки вытащить, чтобы было достоверно психологически. Кто ж, потеряв свою собаку, ручки расслабленно в карманах держит? Руками, значит, «ах!» и громко, озабоченно: «А где у меня Варвара?!» и тут же, не теряя ритма, звать: «Варва-ара! Вар-ва-ара!»

Мирно пасущаяся рядом Варвара, понимая, что на меня опять накатил альцгеймер, а значит, грядет очередная веселуха, бежит и тычется носом: «Я тут!»

И хвостом: верть-верть! «Мам, а ты придуриваешься или правда меня потеряла? Вот она я!»

Основная задача ведущего — не прыснуть со смеху. Можно для закрепления эффекта Варвару еще поискать, поокликать. Что такое? Где собака? Главное, не смотреть на нее и «не замечать». Варвара будет прыгать рядом и совать башку под руку: «Я тут! Да тут я!»

Пару раз было так: я заигралась и никак Варвару «не вижу». Хожу по поляне, лениво, на автомате покрикиваю: «Варвара! Варвара! Где Варвара — нет Варвары». Думаю уже о своем.

Краем глаза вижу: собака побежала искать по кустам. Проверит — выглянет — на меня посмотрит, плечами пожмет — нету, мол!

Я заинтересовалась: — Кого, — спрашиваю, — ищешь-то?

— Как — «кого»? — отвечает верный пес. — Варвару!

Ну, и третья игра — «Поехали!» — самая у нас популярная. Играем ежедневно. Я пытаюсь «покататься» на Варваре, а она выворачивается. Это фабула.

Игра начинается с реплики «Поехали!» (Вариант: «Давай-ка покатаемся!»), я беру псицу за ошейник и заношу ногу. Варвара рвет из-под меня, делает резкий «эраунд» и пытается цапнуть за руку. Моя задача — взгромоздиться на «лошадку», Варварина — не дать мне этого сделать, а лучше — меня не больно зубами прихватить. «Я вам не лошадка! — негодует Варвара. — Я настоящий зубастый боевой пес! Волк — зубами щелк!»

Играем пока не надоест.

Игра развивает подвижность, сноровку, хорошую реакцию… и вызывает недоумевающие взгляды прохожих. Мои движения кажутся им не вполне приличными, Варварины — явно непочтительными к хозяйской длани.

А мы просто играем! Дурь, конечно, но…

А зимой…

А зимой у нас три ключевых слова для игры. «Лёд», «качели» и «горка». К качелям и катанию с горок Варвара по какой-то, так и не понятой мной, причине неравнодушна. Скачет рядом и цапает меня за ноги. Ноги — в валенках, кусай, Варварушка! Горка и качели возбуждают Варвару безмерно. То ли понять не может, как мое неповоротливое тельце в ватных штанах (как в фильме «Трактористы») начинает с такой скоростью двигаться, то ли просто веселится от того, что я радуюсь нашим нехитрым развлечениям.

А лед роет. Копает. Царапает. Скажешь ей: «Лед!», она попу отпячивает, упирается задними лапами и, как суслик в барханах, начинает царапать лед. Я ей как-то говорила, что Святая Варвара считается покровительницей рудокопов и шахтеров. Видимо, зимой магия имени у Варвары усиливается. Надо почаще рыть, может, метро быстрее к нам дотянут? Встретим метростроевцев с нашей стороны.

«Лед, Варвара, лед!».

«Оревуар, мама!»

Нина, владелица нашего друга — бернского зенненхунда Степана, хочет запатентовать новую идею. Суть в том, что у собак есть генетическая лингвистическая память. То есть английскому кокер-спаниелю команды можно давать не только на русском — к чему он привык, но и на английском — в расчете на лингвистическую память. Немецкому догу — на немецком. Французскому бульдогу, соответственно, на языке Флобера и Мопассана. Особо умным собакам, к коим, безусловно относятся Варвара и Степан, командовать можно сразу на нескольких.