Книга Снова с тобой - Эйлин Гудж

Чарли резко поднялся и прошел к окну. Он долго стоял, глядя на поблескивающее в темноте озеро, над которым носились ночные птицы. О чем он думал? О том же, что и она, – о человеке, ставшем отцом их внучки?

– Боюсь, и тут мы зашли в тупик, – наконец ответил он. – Я попросил помощи у одного коллеги из Калифорнии. Но узнать удалось лишь то, что нам уже известно. За исключением одной незначительной подробности. Студент, признанный виновником изнасилования, Джастин Макфейл, получал полную стипендию.

– Ну и что в этом странного?

Чарли обернулся, Мэри успела заметить его отражение, мелькнувшее в стекле. Его лицо стало задумчивым и озабоченным.

– Просто эта деталь запала мне в голову. Выяснилось, что расследование прекратили, как только та девушка забрала заявление. И это навело меня на мысль, что кто-то сумел убедить ее. Человек со средствами, которых явно недоставало родителям Макфейла.

– А Ларраби? – спросила Мэри, вспомнив, что в этом деле замешан товарищ Роберта по колледжу Кинг Ларраби, впоследствии избранный сенатором. – Они же баснословно богаты.

– Так же богаты, как Ван Дорены. – Чарли взял со стола первый попавший под руку предмет – пресс-папье ручной работы. Еще одно напоминание о жене? – Ту девушку либо подкупили родные кого-то из парней, либо она сама передумала.

– И ты этому веришь?

– Нет. Но опять-таки у нас нет никаких улик.

– Значит, возвращаемся к тому, с чего начали.

– И да, и нет. Меня не покидает ощущение, что мы наткнулись на что-то важное и сами этого не поняли. – Чарли потер подбородок, устремив невидящий взгляд поверх головы Мэри. Ей вспомнилось, как он говорил по телефону – как замотанный репортер, торопящийся сдать материал к сроку. Наконец он посмотрел на нее в упор. – Вчера вечером, после того как мы расстались, кто-то напал на меня на стоянке. Лица я не разглядел, но уверен, что это был один из прихвостней Роберта. Он предупредил меня, чтобы впредь я не вздумал совать нос не в свое дело, иначе я об этом пожалею.

Мэри вскочила.

– Чарли! Господи, почему же ты мне не позвонил?

– Не хотел тебя беспокоить.

– Беспокоить? Да я до смерти перепугалась! А если это не пустые угрозы?

– Уверен, так оно и есть. – Чарли рассеянно вертел в руках пресс-папье, напоминая подающего игрока, готового к броску. – Но можно взглянуть на это событие и с другой стороны. Тебе не кажется странным, что к угрозам прибег человек, которому вроде бы нечего бояться и нечего скрывать?

– Думаешь, он оберегает не только собственную репутацию?

– В статье приводились всем известные факты. Моя работа заключалась лишь в том, чтобы сложить кусочки мозаики и представить читателям всю картину. – Он медленно покачал головой. – Нет, чутье подсказывает мне, что здесь что-то не так. По-моему, ему действительно есть что скрывать.

– Вопрос – что именно?

Мэри охватило возбуждение, как будто она только что выпила полгаллона крепкого кофе на пустой желудок. Даже Руфус почувствовал это: поднявшись со своего коврика, он подошел, сел у ее ног и устремил на нее тревожный взгляд. Осторожно, как что-то хрупкое, Мэри положила конверт перед собой на столик. Прочесть отчет она решила позднее. Когда-нибудь, но только не сейчас.

– Будем надеяться, что на свет всплывет еще что-нибудь. – Чарли не добавил: «Раньше, чем кто-то пострадает».

– О, Чарли! – Он выглядел таким отчаявшимся – мужчина, отец, со связанными руками. Именно таким он был в тот давний зимний день, когда покорно повернулся и ушел.

И вдруг она поняла, что никто из родителей не любил ее так, как Чарли. Не будь она так молода и испугана, не будь у нее ребенка, она могла бы во всем разобраться гораздо раньше. И принять иное решение. Но теперь исправлять ошибку было слишком поздно.

Но еще не поздно вернуть хотя бы частицу того, чего они лишились.

Мэри медленно поднялась и подошла к Чарли. Он не шелохнулся. Он стоял неподвижно, боком к темному стеклу, в котором отражался его четкий профиль. Не сознавая, что делает, Мэри обвила обеими руками его шею. Поначалу он сопротивлялся, а потом с приглушенным всхлипом обнял ее. Пресс-папье, согретое его руками, вдавилось ей в спину.

Мэри запрокинула голову, и их губы встретились. Почему никто, кроме Чарли, никогда не целовал ее вот так? Поцелуй длился вечно. «Как падение, – мелькнуло у нее в голове, – медленное погружение в бездонный омут». Пресс-папье с гулким стуком упало на пол. Чарли зажал ее лицо в ладонях и притянул к себе так жадно, как задыхающийся человек глотает свежий воздух. На миг и Мэри ощутила ту же неотвратимую потребность. Как ей жить без Чарли? Выживет ли она?

И в то же время происходящее было таким правильным и знакомым, ее окутывал запах мыла, крема для бритья и особый аромат кожи, присущий только Чарли. Под его нижней губой остался клочок щетины, ускользнувший от бритвы. Мэри по-кошачьи провела по нему языком, и Чарли издал гортанный стон. Она едва дышала, так крепко он сжимал ее в объятиях, но и не думала вырываться. Ни сейчас, ни когда-нибудь потом.

– Останься на ночь, – прошептал он, касаясь губами ее волос.

Об этом Мэри мечтала больше всего в жизни. Но, услышав, напряглась и отстранилась.

– Чарли, но что я скажу Ноэль? Не говоря уже о маме?

Он хотел самодовольно усмехнуться, но улыбка получилась кривоватой.

– Ты забыла, что нам уже давно исполнилось восемнадцать?

– Правда? А я и не заметила.

Улыбка сползла с его лица, он впился в нее серьезным взглядом.

– Я не стану уговаривать тебя, Мэри. Потому, что сейчас готов сказать что угодно, а это повредит нам обоим.

– Ладно. – Мэри переступила на дрожащих ногах. Ее подташнивало, желудок как будто свободно плавал где-то внизу живота.

– Ладно? Ты о чем?

– Я останусь, – объяснила она и приложила палец к его губам, мешая возразить. – Но не потому, что так хочешь ты, а потому, что этого хочу я, Только пообещай мне одно…

– Что?

– Что на завтрак мы не будем есть картофельную запеканку. – Несмотря на дрожь в коленях, она сумела улыбнуться. – Этого я не вынесу!

– Договорились. – Чарли улыбнулся и робко взял ее под руку с видом старомодного поклонника, предлагающего вечернюю прогулку. Даже Руфус запрыгал у его ног, напрашиваясь на приглашение.

И тут наступил миг, когда Мэри могла бы повернуться и уйти. Но затем Чарли протянул руку, отвел с ее щеки прядь волос, и она поняла, что обратного пути нет.

В спальне с огромным окном, обращенным к озеру, Мэри осторожно присела на кровать. Она была застелена выцветшим стеганым одеялом, которое, похоже, служило семье не первый десяток лет. Наследство его жены? Во внезапном приступе ревности Мэри представила себе, как Чарли и Вики вдвоем укрывались этим одеялом. Наверное, на этой постели они и зачали дочь.