Книга Влюбленный викинг - Александра фон Лоренц

— Мы больше с ней никогда не встретимся.

— Это правда? Это правда, любимый?

— Да, это так, — твердо сказал граф. ― Ты зря так грубо о ней. Она не хочет причинять тебе горе. Поэтому и расстались мы с ней… Она меня прогнала. Из-за тебя…

В заплаканных глазах Виолетты засветилась надежда. Она села на колени мужа и стала осыпать поцелуями его суровое лицо, заглядывая в глаза.

— Ты не обманываешь меня, милый? Она точно тебя прогнала?

— Ты ведь знаешь — я никогда не обманываю, — ответил грустный Аксель, и ему стало еще тоскливей от произнесенных слов

Страшное обвинение

Отказ Шарлотты выйти за него замуж глубоко возмутил Раймонда де Морэ. Титул маркиза, замок, и поместье Иглнест племянник считал своими по праву рождения.

— Этот старикашка совсем выжил из ума. Меня, единственного наследника старинного рода Иглнест, лишил части законной собственности, отдав ее самозванке, да еще объявив наследником ее приплод от дикого варвара! — неустанно повторял Раймонд.

Острое чувство негодования не давали барону спокойно жить, и он отправился к герцогу Ричарду. Герцог встретил своего вассала в парадном зале дворца. Ричард Бесстрашный сидел на своем резном троне, вытянув длинные ноги, в окружении своих норманнских вассалов. Мысли властителя Нормандии были далеки от забот посетителя, и Раймонд несколько минут переминался с ноги на ногу, пока Ричард не поднял на него тяжелый взгляд.

— Что привело тебя, барон, в Руан? — четкие слова герцога многократно отразились в высоких каменных сводах.

— Несправедливый раздел наследства, мессир герцог, — дрогнувшим голосом ответил посетитель, — мой дядя, маркиз Арманд де Иглнест, отписал мне лишь мизерную часть своей собственности, а сам замок Иглнест с обширными угодьями передал некой Шарлотте де Лонгвилль, а ее сына Роланда объявил наследником нашего древнего титула и поместья…

— Некой? — переспросил Ричард и поправил рыжие волосы, падавшие на широкий лоб.

— Ну, вообще-то она его жена. Старик на склоне лет совсем спятил и женился на юной баронессе, которая осталась без семьи и без наследства в результате нападения викингов…

Герцог опять пристально посмотрел на просителя, и он невольно умолк.

— Баронство Лонгвилль, да я припоминаю — ее отец и братья погибли при штурме, — сказал он. Но могли бы сдаться, и остались бы живы!

— Вот именно, полные идиоты! — подхватил Раймонд, — после этого эта юная баронесса жила в лесу, водилась с солдатами и нагуляла себе ребенка. Мой дядя и вовсе сошел с ума и женился на ней, а сына, которого она родила, признал своим законным наследником.

— Странное поведение для маркиза Арманда — я его хорошо знал.

— Конечно, странное, — веселее заговорил Раймонд, — тем более что старик в последнее время был совсем болен и никак не мог зачать детей. Зачем ему понадобилось жениться?

— Так почему же он признал чужого ребенка наследником рода, а не своего племянника?

— Я думаю, она околдовала его, или опоила чем-нибудь, — брякнул Раймонд, и сам испугался своих слов, они как-то слишком зловеще прозвучали под каменными сводами герцогской резиденции.

— Околдовала и опоила? — повторил Ричард, вставая, и сделал несколько шагов к Раймонду, — тут я вынужден вас предупредить вас, барон, об ответственности, которую вы берете на себя, произнося слово. Ведь вам известен принцип «сказанное не исправишь»?

— Да, конечно, но в некоторой степени я предполагаю…

— Вы пришли ко мне за добрым советом или в качестве обвинителя?

— Я пришел просить справедливости у вас, мессир герцог.

— Значит, ваша цель — справедливый суд, как я понял. А это значит, что вы обвиняете маркизу…впрочем, я хочу вам кое-что показать, — и Ричард жестом приказал барону следовать за собой.

— Как я понимаю, маркиза станет отрицать ваши обвинения, — говорил он, сходя по винтовой лестнице все ниже и ниже.

— Конечно, я в этом не сомневаюсь, — пробормотал Раймонд. Из темной глубин подземелья, куда они спускались, несло сыростью и прохладой.

— Несомненно, — поправил его Ричард, — а есть ли у вас какие-нибудь доказательства ее преступления?

— Да, я думаю, что найду свидетелей, которые удостоверят мои обвинения…

— Как я понимаю, если свидетели подтвердят ваши слова, и маркиза не сможет доказать, что она не подсыпала мужу снадобья, ей грозит смерть, по законам нашего государства.

— Конечно! — обрадовался барон.

Тем временем мужчины оказались в сыром темном подвале. Сквозь решетчатое маленькое окошко, где-то далеко вверху, падали редкие лучи света. Когда глаза барона Раймонда привыкли к полумраку, он увидел, что вверху, почти под облупившимися кирпичными сводами, закреплен большой ворот. На нескольких цепях, закрепленных на нем, свисали страшные орудия пыток — несколько цепей, петля, шиповатые кандалы и что-то другое, не менее ужасное. Раймонд поежился. Ричард остановился и, взявшись рукой за цепь, повернулся к собеседнику.

— А вы знаете, как будет проходить суд? — спросил он.

— Знаю, — неуверенно пробормотал барон.

— Ввиду отсутствия прямых доказательств и улик до полного выяснения обстоятельств дела вы оба будете объявлены обвиняемыми. Вас и маркизу мы посадим вон в те камеры, — герцог показал на решетки, отделяющие темницы от основного подвала, — мы принудим вас обоих принести клятву. Вы — в том, что она совершила преступление, а ее — что вы лжете. Возможно, вы найдете прямых свидетелей ее преступления, например, кто-то видел, как маркиза подмешивала зелье?

Барон пожал плечами.

— А может, и она приведет свидетелей, которые присягнут, что она никогда не притрагивалась ни к каким блюдам. Что маловероятно. Но мы будем вынуждены взять клятву и с ваших свидетелей. Они тоже будут нести ответственность вместе с вами.

— Наверное, никто не захочет этого, — пробормотал Раймонд.

— Не знаю, и не имею права говорить заранее, — ответил герцог, — так вот, если ни свидетелей, ни доказательств, ни прямых улик не будет — я вынужден буду прибегнуть к ордалии.

От этого слова у Раймонда все похолодело внутри.

— Не стоит так волноваться, барон, — взял его под локоть Ричард, — если вы правы — суд божий мгновенно докажет вашу правоту. Я еще не выбрал то испытание, которое вы с маркизой будете вынуждены выдержать с Шарлоттой — то ли взять в руки раскаленное железо, то ли подвергнуться утоплению, но в божественной правоте всевышнего я не сомневаюсь. Тот из вас, кого выберет господь — будет невиновен, а другой — подвергнется смертной казни.

— Даже если это буду я?! — возопил Раймонд.

— Конечно! — Ричард жестко посмотрел на него, — вы же клялись. Получается, вы оболгали заведомо невинную женщину! Это такое же страшное преступление, как и то, в чем вы ее пытаетесь обвинить.