Книга Шерлок Холмс. Смерть на коне бледном - Дональд Томас

Холмс снова с наслаждением развалился в кресле и выпустил несколько клубов голубоватого дыма.

— Но как же графиня Фландрии… — попытался я вернуться к нашему разговору.

Холмс неожиданно вскочил и нахмурился, уставившись в пол.

— А что, если попробовать новолуние? — пробормотал он себе под нос.

— Холмс, я вас не понимаю.

— Не понимаете? Вспомните послание, которое получили сегодня. Полагаю, указанное там время может значить гораздо больше, нежели личность предполагаемой графини. Фаза луны — это конкретная дата. И, если речь идет о следующем месяце, мы можем таким образом вычислить ее с точностью.

— В новолуние обычно темно.

— Именно так. Быть может, мы как раз и должны повстречаться с врагом в темные ночные часы, скажем где-нибудь между семью вечера и семью утра.

Холмс снова подошел к книжному шкафу и вытащил хорошо знакомый мне томик в дешевой обложке. Последний выпуск «Альманаха старого Мура», вероятно купленный у уличного торговца на Пикадилли. Пролистав несколько страниц, мой друг нашел календарь лунных фаз и таблицу приливов и отливов.

— Если это хоть что-то значит, Ватсон, то ближайшее новолуние приходится на двадцать девятое марта, осталась пара недель. Полагаю, имеется в виду именно оно. В противном случае в послании было бы мало толку, да и ультиматум получился бы никудышный.

— Но что же графиня Фландрии? Какое отношение к ней имеет луна? В это время года наша почтенная дама, скорее всего, отправилась на озера в Швейцарию или на остров Лидо.

Холмс, нахмурившись, чиркнул спичкой. Его ум напряженно работал, но я ни за что не смог бы угадать, о чем же он думает. Наконец сыщик зажег трубку и затянулся. Лицо его снова прояснилось.

— Рива, — сказал он. — Живописный городок на австрийском берегу озера Гарда. Не так давно в «Таймс» публиковали заметку в светской хронике. Если память мне не изменяет, в начале весны графиня с детьми должна гостить там на вилле у родственников Зигмарингенов.

— Но какое отношение новолуние имеет к озеру? Да и вообще к чему бы то ни было?

Холмс подошел к окну и посмотрел на освещенное вечерним солнцем дымчатое лондонское небо. В такие моменты его не следовало отвлекать.

— Глупец! — тихо сказал он через несколько мгновений, имея в виду явно не меня.

Мой друг опять направился к шкафу и достал еще одну знакомую книжицу в никудышном переплете — железнодорожный справочник Брэдшоу. Холмс пролистал первые разделы и открыл специальное приложение с расписаниями паромов и международных поездов, которые ходили в Париж, Брюссель и Берлин. Затем великий сыщик застыл на месте, что-то высчитывая в уме.

— Полагаю, Ватсон, я должен перед вами извиниться. Мы напрасно потратили столько времени на графиню Фландрии.

— Зато вы сообщили мне столько ценных сведений о зловещих планах негодяев вроде Роудона Морана.

— Верно, — чуть повеселевший Холмс поднял глаза от справочника. — Но полагаю, наша графиня Фландрии не приходится сестрой королю Румынии и женой принцу Филиппу, и у нее нет пятерых детей. Она, конечно же, весьма элегантна, но сердце у нее стальное.

Холмс усмехнулся, однако я уже понял, к чему он клонит.

— У нее два лопастных колеса, две трубы и двухкамерный двигатель, позволяющий развивать скорость до шестнадцати узлов.

Впервые за долгое время мой друг запрокинул голову и громко расхохотался. Я с легкостью представил описанное им судно. Детство мое прошло в Шотландии, и я много раз видел колесные пароходы, поднимающиеся по Клайду и другим рекам, перевозящие пассажиров и необходимые грузы на острова. Такие кораблики около двух сотен футов длиной и тридцати шириной обычно носят имена героев или аристократов и снуют между портовыми городками на западном побережье. Скорость их составляет от двенадцати до двадцати узлов, а вмещают они до пяти сотен пассажиров. Пароходы чрезвычайно маневренны и благодаря плоскому дну могут ходить на глубине всего в шесть или восемь футов. На верхней палубе чаще всего расположены бар и салон, где можно укрыться в непогоду.

— Это судно, — продолжал Холмс, снова уставившись в расписание, — принадлежит бельгийскому правительству и вместе с еще одним колесным пароходом, «Принцессой Генриеттой», курсирует между Остенде и Дувром. Любопытно, не правда ли? Паромы названы в честь скромной и добропорядочной графини и ее дочери. Вот еще одно подтверждение общественного мнения: бельгийцы явно терпеть не могут своего развратного и жестокого правителя, короля Леопольда.

— Но что, если это письмо не дружеское предупреждение, а вызов, брошенный врагом? Да и какая может быть связь между рядовыми пассажирами такого парома и людьми, которые стремятся столкнуть лбами великие европейские державы? Может, их целью все же является сама графиня Фландрии, а не названное в честь нее суденышко?

— Ватсон, — после недолгих раздумий промолвил мой друг и покачал головой, — вы знаете, я мало интересуюсь вашими литературными упражнениями, когда вы излагаете публике наши скромные будни в форме романтических зарисовок. Я по натуре простак. Здравый смысл подсказывает: новолуние вряд ли имеет отношение к особе королевских кровей, зато непосредственно касается пассажирского корабля, его капитана и команды. Небесная механика, положение звезд и фазы луны играют огромную роль в судоходстве. Быть может, вы правы, а я ошибаюсь, но пока я склонен думать именно так. К тому же расследование мошенничества в открытом море прельщает меня гораздо больше, нежели поездка на озера.

— Но быть может, нам указали точное место и время, чтобы свести счеты? Не искусный ли убийца послал свой вызов?

— Полагаю, Ватсон, это письмо от друга.

— А если вы ошибаетесь?

— Мой дорогой друг, — Холмс чуть поморщился, словно от боли, — у меня нет такой привычки.

Ему явно было известно что-то еще, но сыщик сохранял невиннейшее выражение лица.

— Холмс, — решил я снова попытать удачу, — но если все, что вы сказали, правда, нам ни в коем случае нельзя даже близко подходить к этому кораблю в новолуние!

— Вы так думаете? — Тонкие пальцы нетерпеливо забарабанили по подлокотнику кресла.

— Предположим, вы правы и это действительно пароход. Но враги будут следить за каждым нашим шагом, более того, наверняка мы давно уже у них под колпаком. Даже дилетанты сообща могут легко поймать и прикончить человека на корабле. А это — профессионалы. Терпеливые охотники просто дождутся удобного момента. Судно — настоящая западня. Быть может, нам угрожает даже не Роудон Моран.

— Думаю, Ватсон, — тихо отозвался Холмс, чуть приподнимая палец, — вы ошибаетесь. Это дело стало личным и для нас, и для него.

— Тогда он обеспечит себе алиби и воспользуется услугами полудюжины громил, которых мы не сможем выследить. На корабле очень легко подкараулить жертву, они просто застрелят нас или оглушат и выкинут за борт.