Книга Кадриль убийц - Эрве Жюбер

Клеман не мешал отцу посмеиваться. Он рассматривал силуэты, мелькавшие во дворце, спрашивая себя, не может ли быть один из них майором Грубером.

Роберта восхищалась талантами хозяйки дома. Посреди круглого стола стояло блюдо с восемью концентрическими кругами. Мартино-мать объяснила, что вдохновилась солнечным камнем из ацтекского календаря, чтобы ужин проходил от периферии к центру.

Край блюда представлял собой Млечный Путь в виде стружки кокосового ореха для возбуждения аппетита. Второй круг был кругом Шиутекутли, властителя Огня, Сатурна для друзей. Его владениями были перцы. Третий круг назывался Черным Зеркалом в память о боге Смерти Тескатлипока. Паштеты и сладкие перцы здесь плавали в осьминожьих чернилах, как бы воздавая ему почести. Четвертым кругом был круг Тлалока, бога Дождя. В нем еды не было. Клементина Мартино не хотела, чтобы дождь пролился раньше времени. Божий гнев не должен был омрачить их ужин.

— Сами увидите, — объявила она Моргенстерн. — Когда Монтесума в ближайшее время воздаст Тлалоку по заслугам на вершине пирамиды, нам его не избежать. Каждый год одна и та же история.

С ярко освещенной зокало доносились песнопения. Они не могли видеть спектакль, но зрелище должно было быть впечатляющим.

Два следующих круга были отданы перченой дичи, преимущественно копченой. Рядом с ней лежали золотистые лепешки. В предпоследнем круге стояли четыре чашки с таинственным содержимым. В центре композиции красовался обсидиановый нож в честь Оллина Тонатиу, который, вцепившись когтями в космос, мог обеспечить на этот вечер стабильность в мире Мартино.

— Предупреди вы меня заранее, я бы приготовила нечто специальное, — извинилась кулинарка.

С площади донеслись звуки трубы, глава семьи сообщил, что это был сигнал к тому, чтобы сесть за стол. Он галантно встал позади Роберты и подвинул ей стул. Ужин наконец мог начаться.

Через час они разделались с кругом Смерти. Робер и Роберта воспользовались паузой, предоставленной пустым кругом Тлалока, чтобы выкурить по сигарете.

— Восхитительно, — поздравила хозяев колдунья.

— Моя мать — чемпионка, — обрадовался молодой человек, обняв ее за плечи.

— К тому же, — продолжил ее муж, — вы не знаете ее фирменного блюда из трески!

— Хватит, — взмолилась Клементина. — Просто удачно легли звезды. Иначе продуктов было бы не достать.

Никто не подхватил шутки. Мартино-мать была, похоже, самой лунатичной из всех — решила Моргенстерн.

Следователей спросили о причинах их пребывания в Теночтитлане. Конечно, они не собирались рассказывать о «Кадрили». Клеман оставил инициативу Роберте.

Она сообщила о разведывательной миссии для Министерства безопасности: Палладио пригласил Арчибальда Фулда на охоту в императорский зверинец, и майор Грубер послал их проверить, нет ли опасности в городе.

— Мехико — самый надежный город Сети! — отчеканил Мартино-отец. — Он был построен по драконовским сейсмическим нормам. Я хорошо знаю, о чем говорю.

Роберта перевела разговор на остальные исторические города, на стремление их жителей перенимать нравы и обычаи соответствующей эпохи. Конечно, нынешняя эпоха подталкивала к фантазии. Кому не хотелось придумать себе новую жизнь? Даже она, Моргенстерн, с удовольствием была бы кем-то иным, а не следователем Министерства безопасности.

— Черт, и кем бы вы хотели стать? — без всякой враждебности спросила хозяйка дома.

Она видела, куда Роберта хотела увлечь ее, и начала уже задавать себе вопрос, что за личность скрывалась за обликом следовательницы. Первые подозрения появились, когда она присмотрелась к ее поступкам, прислушалась к ее речам, оценила реакцию — то, что могла заметить только женщина. Недаром талант передавался от матери к дочери. В большинстве случаев.

— Если бы я могла стать другой, я хотела бы быть колдуньей, — объявила Роберта.

Клеман вдруг пробудился от мечтаний. Его отец, который думал о Берне и научном реализме, воскликнул:

— Колдуньей? Но колдуний не существует!

— Этот город существовал задолго до того, как ты, мой дорогой, стал поставлять цемент графу Палладио, — напомнила Мартино-мать. — Продолжайте, Роберта. Что бы вы сделали, став колдуньей?

Моргенстерн подивилась тому, как матери Клемана удалось скрыть свой талант от сына и мужа. которые так ни о чем и не догадались. Она заметила, что кольцо, которое хозяйка дома носила на среднем пальце левой руки, смотрело камнем внутрь. Древняя, очень древняя работа, ровесник генеалогического древа колдовства, эмблемой которого кольцо и было.

— Я бы творила то, что творят колдуньи в детских книжках. И добро, и зло.

— И летали бы на метле? — рассмеялся Робер.

— Ни в коем случае. Пусть акробатикой занимаются более гибкие.

— Но вы все же работаете на Криминальный отдел? — с притворной невинностью спросила Клементина. — Майор Грубер, несомненно, способствовал бы раскрытию вашего таланта…

— Преследуя преступников, ускользнувших от метчиков? Конечно. К тому же у меня был бы, быть может, дар ясновидения.

— А что вам открыло бы это ясновидение? — спросила хозяйка.

— Что Клеман — колдун, — ответила Роберта, шевеля губами так, чтобы с них не сорвалось ни звука.

Мартино-мать умела читать по губам. Если открытие было для нее шоком, она и виду не показала. Только скулы у нее слегка порозовели. Она сняла кольцо и раскрутила его на столе перед собой.

— Что же вам сказало бы ваше ясновидение? — настаивал Робер, который так и не услышал ответа гостьи.

— Вы были бы лучшей, Роберта, — сказал молодой следователь и снова замолчал.

На столе остались лишь керамические чашки. Праздник на зокало дошел до трагического финала. Император или его двойник стоял на верхней террасе пирамиды и просил у неба защиты от врага-испанца. Раб, лежавший на жертвенном камне, с покорностью ждал момента, когда нож вскроет ему грудную клетку.

Роберта всем сердцем надеялась, что речь идет лишь о театральном воссоздании ритуала. Вряд ли Палладио осмелится пролить настоящую кровь перед Клубом Состоятельных, повторяла она себе. Однако сейчас стало так легко прилюдно совершать самые ужасные преступления, ибо в реальном мире играли краплеными картами.

— Нам не очень нравится Монтесума и его пресловутые пантомимы, — призналась мадам Мартино. — Показуха, к тому же очень шумная.

Внезапно посвежело, исчезли луна и звезды. Роберта порылась в рюкзачке, достала пончо и набросила его на плечи.

— Дорогая моя! — воскликнула Клементина. — Какая прелесть! Вы купили это на зокало?

— Решила сделать себе маленький подарок, — кивнула колдунья, тщательно расправляя складки.