Книга Лазоревый день. Книга вторая - Игорь Вереснев

вести себя в человеческом организме, никто всерьёз не исследовал.

Врач умолк, испуганно поглядывая на полковника. Байярд тоже молчал какое-то время, обдумывал услышанное. Затем уточнил:

— Это касается всех раненых? Не только тяжёлых?

— Так точно, сэр.

— И это же может случиться с любым из нас? Например, если биозащита костюмов даст сбой? Или если откажут фильтры боксов?

— Да. — Теллер беспомощно пожал плечами.

Тишина в комнате стала не просто полной — гнетущей, поистине гробовой. Кажется, каждый прислушивался к тихому шороху, долетавшему из вентиляционных туннелей. Работает? Всё в порядке?

— Не думал, что положение настолько плачевно, — нарушил наконец тишину Байярд. — Но это же абсурд! Мы же привезли с собой какие-то противоинфекционные лекарства?

Врач опять прокашлялся. Это была всего лишь привычка, но половина присутствующих посмотрели на него опасливо.

— Разумеется, мы не совсем беспомощны. У нас есть мощные иммуностимулирующие комплексы. Но гарантии, что они помогут от всех местных болезней, нет. Этот мир слишком мало изучен! Специфических вакцин для него не создавали. Вы же знаете, мы рассчитывали получить их от туземцев…

— Рассчитывали, мать вашу! — Видно было, что Байярду требуется усилие, чтобы взять себя в руки. Но он справился. — Хорошо, будем сверхосторожными и сверхбдительными. На «Трумэне» пять капсул, значит, пятерых можем отправить сразу. Сколько стасисов у тебя в госпитале?

— Двенадцать.

— Больше, чем достаточно. Пока. Кенрик и Вильсон транспортабельны?

— Нет. Мы их готовим к операции. И понадобится несколько дней для первичной реабилитации.

— Тогда они остаются здесь. Как только состояние стабилизируется, укладывайте в капсулы. И Купера. Остальных готовьте к отправке. Раз лекарств нет, ребята будут лежать в стасисе, пока яйцеголовые что-нибудь не придумают. Что-нибудь дельное!

Полковник повернулся к Когану.

— Лейтенант, теперь ты. Удалось разобраться, что за материал используют туземцы?

Майк хмуро кивнул. Видно было, что отчитываться о результатах анализов ему очень не хочется. Эвелин догадывалась, что он сейчас скажет.

— Это бронза. Сплав меди и олова с незначительными примесями других металлов.

— За счёт чего она получает такую прочность? Изменение кристаллической решётки? Или в чём секрет?

— Нет никакого секрета. И прочности особой нет.

— Это неудачная шутка, парень! — вспылил сидящий по правую руку от полковника Мартин. — Я видел, как стрелы с такими наконечниками пробивали бронекостюмы моих парней! По-твоему, это недостаточная прочность?

— Это самая обычная бронза. С самыми обычными химическими и физическими свойствами. Этим лезвием невозможно пробить сталепласт! Если вы не доверяете моей компетенции, можете пойти в лабораторию и повторить все тесты. Вот, смотрите!

Коган наклонился, вынул из сумки, стоящей у его ног, обломок меча, бросил на стол. Потом достал оттуда же сталепластовую рукавицу, натянул её на левую руку. Взяв в правую лезвие, резко и сильно вогнал его в ладонь.

Эвелин охнула. Однако ничего страшного не случилось, бронза отскочила, не оставив даже царапины. Коган победно посмотрел на военных. Примитивная демонстрация произвела впечатление. Кто-то хмыкнул, кто-то тихо выругался. Байярд сидел, задумавшись, тёр пальцем висок. Минута прошла, не меньше, прежде чем он спросил:

— Так как же тогда объяснить то, что произошло? Что-то с нашими бронекостюмами? Что-то разрушило сталепласт? Какое-то излучение? Газ?

— Костюмы в порядке, я проверил. — Капитан Мартин отрицательно тряхнул головой. — Сталепласт такой же прочный, как был перед отправкой в эту грёбаную экспедицию. Даже костюм Кенрика исправен! Не считая дыры на брюхе, разумеется.

— Но есть же какое-то объяснение, чёрт возьми! — Полковник грохнул кулаком по столу. — Я не верю в вуду, магию и прочую чертовщину! Я хочу услышать научное объяснение! Коган, ты понял? Я хочу услышать объяснение!

— У меня нет объяснения. У науки нет объяснения. Нет и быть не может.

— У меня есть, — неожиданно для самой себя произнесла Эвелин. Она сказала это тихо, но все услышали. Замерли, повернув к ней головы.

— Правда? — Холодные глаза Байярда прямо-таки буравили насквозь. — Что ж, капитан, мы слушаем. Интересно, чем нас порадует биология, когда химия и физика спасовали.

Сарказм в его словах Кэри проигнорировала. Рассказывала неторопливо, отстранённо. В какой-то мере равнодушно, будто всё это было чужой легендой, а не имело к ним самого непосредственного отношения. Она рассказывала о древней могущественной цивилизации, покорявшей Галактику в те времена, когда предки людей отстаивали право на выживание в схватках с неандертальцами. О существах, разгадавших такие тайны окружающего мира, о которых люди едва начинали догадываться. О Предтечах, достигших так многого и тем не менее исчезнувших. Почти исчезнувших, если не считать крохотное зёрнышко, посаженное в плодородную почву затерянной в бесконечном космосе планеты.

Слушали её, не перебивая. Но в середине рассказа Эвелин начала замечать во взглядах мужчин сомнение, затем — сочувствие. А ближе к окончанию лейтенант Фроминг, заведующий службами коммуникации в лагере, не таясь, покрутил пальцем у виска. Собственно, на этом повествование можно было и оборвать, но Кэри всё же довела его до конца. Она собиралась ещё упомянуть о сверхцели Империи — выживании рода людского, разбросанного по звёздным островам. И об ошибках предшественников, на которых стоит поучиться. Но этого ей сделать не дали.

— Какой-то бред, — первым не выдержал Мартин. — Она же больная! Что, никто кроме меня это не понял?

Слова послужили сигналом. Тут уж и остальные зашушукались. Пошли презрительные смешки, унизительные комментарии. Байярд примирительно поднял руку.

— Думаю, мы должны с пониманием отнестись к состоянию капитана. Не забывайте, ей пришлось сегодня перенести больше, чем любому из нас. Побывать в том чёртовом логове — чья психика выдержит? Ничего, всё нормально, Кэри. Теллер проводит тебя в госпиталь.

— Да сэр! — военврач с готовностью вскочил, шагнул к креслу девушки.

Эвелин грустно улыбнулась. Они ничего не поняли, посчитали её сумасшедшей. Конечно, так легче, привычней. Если факты противоречат здравому смыслу — тем хуже для фактов.

— Я достаточно вменяемая, чтобы побеспокоиться о себе. — Кэри поднялась, вышла из-за стола. — Насколько я понимаю, моё дальнейшее присутствие не требуется?

— Да уж как-нибудь обойдёмся. Свихнувшихся «богинь» нам только и не хватало. — Капитан Мартин хмыкнул.

Эвелин прикусила губу, пристально посмотрела на десантника.

— Думаю, я не самая сумасшедшая из присутствующих. Судя по ситуации, в которой мы оказались.

Лицо капитана побагровело, и Байярд досадливо поморщился.

— Кэри, не обижайся. Тебе нужно пройти обследование. Ты же сама врач, должна понимать. Я уверен, — примешь успокоительное, отлежишься, и