Книга Плюсик в карму. Книга третья - Елена Штефан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тележках уже покоились три пачки приличной писчей бумаги, канцелярская папка с хорошим зажимом и десяток блокнотов на пружинах в ярчайших жестких переплетах.
– Зачем эта ерунда, тёть Оля?
В ответ получил едва заметную кривую ухмылку и пояснения:
– Папку на образец – пусть местные поднапрягутся. Пора толковую канцелярию заводить. А блокноты – на бусы аборигенам. Пусть порадуются полноцветной полиграфии и магией своей повторить попробуют. Паш, ты меня не отвлекай, лучше древнекитайскую или средневековую технологию изготовления бумаги скачай.
Это Пашка с удовольствием. За лишнюю синенькую бумажку в две тысячи рубликов при покупке приглянувшегося телефончика он не только пристроил на подзарядку пять самых емких внешних аккумуляторов, которые нашлись, но и стал обладателем кода доступа к вайфаю торгового центра – качай инфу, не ленись. Предыдущие задания Ольги были уже выполнены и хранились не только в памяти телефона, но и в распечатке очень мелким шрифтом – еще одна не мелкая купюра. На этом выручка из ломбарда у парня закончилась. Он попытался вернуть остатки налички, выданной Давидом на прокорм иномирян, но получил такой взгляд исподлобья, что еле сдержался, чтобы за тёть Олю не спрятаться. С распечаткой Пашка заморочился не потому, что побоялся, что на Нрекдоле техника подведет, а потому, что сообразил: переписывать с экрана столько инфы, да вручную, это же умом можно тронуться. И так переводить потом придется, и тоже письменно. А кому? Правильно, ему да тёте Оле, потому что телефончик Пашке ни за что из крепости вынести без присмотра не дадут. Что диковинку отберут, можно не бояться. Кто им пользоваться умеет? Пашка хотел еще в отдел электроники забежать и хотя бы маленькую солнечную батарею поискать, но Ольга Петровна встала насмерть – калькулятор с фотоэлементом, и не больше, для проверки, сработает или нет. Давид, может, и мультимиллионер, но совесть иметь надо.
– Куда теперь? – совершенно индифферентно поинтересовался Давид, видя, что Оля закончила чиркать в своей бумажке странным, явно не земным карандашиком. Пишущая палочка выглядела ретро-раритетом, а чернильный след оставляла очень похожий на фломастер. Ольга виновато глянула на их благодетеля: она на одно белье сотню тысяч спустила – подсчитывала в уме по ценникам, а он даже глазом не моргнул. И когда она не смогла пройти мимо манекена с шикарным свитером из настоящей неокрашенной мериносовой пряжи, тоже смолчал. А вещь была такой, что барственный Давид и сам бы с удовольствием надел. И снова ни одного вопроса, хотя понятно: это изделие Павлу не по размеру, да и не по вкусу. Мéлок еще такое качество ценить. Ему уже толстовок с трениками прикупили и камуфляж Жеху Семенычу. Чуйка Оле подсказывала, что более всего Семеныч обрадуется инструменту, а не тряпкам. Ну, может, еще очкам защитным.
Индивидуальные подарки осталось купить Симе и противному величеству. Ну, с Симой все было просто – вот он, отдел для парикмахеров-профессионалов.
Продавщица с очень заковыристой авангардной стрижкой изобразила вежливый интерес к Давиду и прикипела взглядом к мундиру Ольги. Она так увлеклась разглядыванием и явной попыткой запомнить детали, что Ольга не выдержала:
– Подберите мне, голубушка, полный набор для мастера-универсала. Если сделаете все быстро, позволю вам себя сфотографировать.
– Вы для себя инструменты хотите? Какую фирму предпочитаете? Есть немецкий «Ягуар» и японский «Тойо». Из машинок могу предложить…
– Инструменты – в подарок. А машинку я вот эту хочу. – Ольга указала на раритетную ручную машинку для стрижки, ну или хорошую имитацию, неважно. Хромовая штуковина лежала на отдельной полочке, оформленная как дизайнерский изыск.
– Так это же так просто, для антуража, – растерялась продавщица.
– Будем считать, что я прикололась. Беру! – прекратила прения Ольга, внимательно рассматривая наборы ножниц и не решаясь сделать выбор.
– Мы возьмем оба, – пробасил Давид. – И машинку. И расчески по две каждого вида. Рассчитайте нас.
Оля с удивлением и благодарностью взглянула на спутника – ну и кто из них маг-эмпат? Как верно он понял алгоритм ее покупок, которые несли не только утилитарную, подарочную функцию, но и просветительскую – наглядный способ расширить номенклатуру товаров. Технологии на Нрекдоле явно застряли в стагнации. Надо подопнуть. А для этого ввести в моду новые штучки, притащить которые у ходоков просто кругозора не хватало. Они больше по мелким магазинчикам шарились и хватали то, что могли опознать.
В подарок обоим величествам и Раиму были куплены фляжки. Недорогие плоские фляжки из нержавейки. По три штуки каждому. Серебра с чеканкой и на Нрекдоле хватает, а вот банальной нержавейки, да такой тонкой работы… Если у королей есть, то и другие захотят… А повторите-ка, господа маги! Сможете? Вот так ровненько, гладенько и единообразно. Может, начнет доходить до вас величие технологий! А то гвозди, молотом кованные…
– Оля? – Давид тронул спутницу за локоть. То носилась от отдела к отделу самонаводящимся снарядом, а теперь встала как вкопанная перед витриной антикварной лавчонки. – Ты чего зависла?
– Да нет, ничего, – Ольга с трудом оторвала взгляд от самовара. Бусый от патины латунный красавец литров на пять явно прожил долгую и достойную жизнь, но и сейчас еще - ого-го! Ни одной вмятинки, а царапинки не в счет. Нет, ну какй красавец!
– Ты самовар хотела? – не отставал Давид. – Так он же дровяной.
– Так это ж самое главное, – рассмеялась Оля и решительно зашагала вслед за Пашкой, чтобы дать ему задание скачать устройство такого самовара в картинках. Покупать за чужие кровные – баловство! А по инструкции сделать можно, предки же делали. Жех и Шепри справятся. Ой, Шепри без подарка остался. Ну, этому что ни подари, все в тему будет. Может, лупу? Чтобы не слишком сильно Трою с его микроскопом завидовал.
За этими приятными мыслями Ольга не сразу сообразила, что с Павлом происходит что-то неправильное. Парня удерживал за руку крепкий мужик в камуфляже. Не просто так удерживал, а каким-то хитрым захватом кисти. Второй рукой мужик тыкал в лицо парня экран телефона. Испуга на лице Пашки не было, а была дикая растерянность.
– Батя, – услышала Ольга удивленно-сдавленное, и бледность разлилась по загорелой коже племяшика.
