Книга Однажды и навсегда - Светлана Головьева

Я шучу, и это заставляет его улыбнуться. Он на миг поворачивается ко мне и целует мою ладонь.

— Я в порядке, Кензи, не нужно меня успокаивать. Даже если что-то и пойдёт не так, то я всё равно буду любить тебя. Никто и никогда не отнимет тебя у меня. Мы принадлежим друг другу, навсегда.

— Однажды и навсегда.

— Однажды и навсегда, детка, — он нежно мне улыбается, отчего моё сердце начинает трепетать в груди.

Вскоре дороги освобождаются, и Джек прибавляет скорости. Остальной путь до дома моих родителей мы преодолеваем гораздо быстрее. И вот мы уже стоим перед огромным бревенчатым особняком в окружении высоких елей. В больших окнах на первом этаже горит свет, освещая пространство перед домом. Я беру Джека за руку, и мы поднимаемся по ступенькам на крылечко. Открываю дверь и мы проходим в дом. Здесь тепло и в воздухе витают аппетитные ароматы мяса и специй.

— Мам, пап, мы приехали! — кричу я, пока мы с Джеком снимаем ботинки в прихожей. Тут же слышатся тяжёлые шаги, и появляется папа. Он в тёмных брюках и коричневой рубашке, рукава которой закатаны по локоть. С нашей последней встречи его тёмные волосы стали короче. Выглядит это немного непривычно, но признаюсь, ему идёт такая короткая стрижка, делает его моложе.

— А вот и моя малышка, — он загребает меня в свои крепкие медвежьи объятия и целует в макушку. После чего они с Джекком пожимают друг другу руки, и папино внимание снова возвращается ко мне. — Выглядишь прекрасно, напоминаешь маму в этом возрасте. Она была красива, как богиня. Хотя она и сейчас ничего.

— Спасибо за комплимент, дорогой, — слышу я голос мамы, — ты тоже не так уж плох.

Она выходит из-за папиной спины, бросив на него насмешливый взгляд. Папа улыбается ей, но она уже не смотрит на него, давая понять, что разберётся с ним позже. Эти двое даже после стольких лет вместе, ведут себя как влюблённые подростки.

— Здравствуй, дорогая, — мама обнимает меня, целуя в обе щёки. — Джек, иди сюда, — говорит она, улыбнувшись моему парню и крепко его обняв.

— Пойдёмте, ужин уже готов, — она обнимает нас за плечи, и мы направляемся в гостиную. Папа следует за нами, и все вчетвером мы садимся за большой круглый стол, накрытый белой скатертью, полностью заставленный салатами, закусками и напитками. Папа открывает бутылку шампанского и разливает его по бокалам. После чего поднимается со своего стула и смотрит на нас с Джеком.

— Я всегда подозревал, что вся эта ваша дружба просто прикрытие. Парни редко дружат с девушками. Но между вами всегда была какая-то неведомая нам с мамой связь. И вот теперь мы с вами видим результат этой долгой связи. Я просто хочу сказать, что вам очень повезло повстречать друг друга так рано. Я вижу, что вы оба любите друг друга и надеюсь, что это чувство никогда вас не покинет. Джек, ты мне всегда нравился, хоть и не всегда был хорошим парнем. Но то, как ты относился к моей дочери, сглаживало все углы. Я буду относиться к тебе как к собственному сыну, которого у меня никогда не было, если ты будешь любить мою малышку. Но запомни, если когда-нибудь ты сделаешь ей больно, — папа замолкает, качая головой, и я замечаю слёзы в его золотистых глазах. Джек просто согласно кивает, без слов понимая всё, о чём думает мой отец.

— За ваше будущее счастье! — папа поднимает свой бокал, и мы отпиваем шампанское, после чего он садится и тайком вытирает глаза. Мама берёт его за руку и нежно улыбается ему. Вот как я хочу выглядеть через много лет. Родители для меня лучший пример брака. Я никогда не слышала, чтобы они скандалили. Они часто спорят, но никогда не кричат друг на друга. Иногда они гуляют, взявшись за руки. Папа часто дарит ей цветы, просто так без повода. И нередко можно заметить, как они целуются тайком, и мама хихикает как девчонка. Любовь делает нас моложе, это я могу сказать по своим родителям.

ДЖЕК

— Ты хороший парень, Джек, не думаю, что моя малышка могла найти кого-то лучше тебя, — бормочет отец Кензи, закуривая сигарету. Мы вышли немного перекурить на улице. Мистер Джонс уже изрядно набрался, как и я сам. Если честно, то я немного переживал, пока ехал сюда. Конечно, родители Маккензи всегда относились ко мне хорошо. Но я всё равно думал о том, что они посчитают меня не лучшим вариантом для неё. По сути, у меня сейчас нечего предложить ей, кроме своей любви. Но я сделаю всё, что потребуется, чтобы она никогда ни в чём не нуждалась. Сегодня днём я просматривал объявления о продаже и аренде помещения для своего ресторана. Даже сказал Джен о своих намерениях, и она приняла их с большим восторгом. Она уже давно говорила мне заняться чем-то стоящим, тем, что у меня получается так же хорошо, как делать тату. И я понял, что хочу открыть свой ресторан и заниматься любимым делом. У меня есть некоторые накопления, но я пока не уверен, что мне их хватит. Конечно, у меня есть деньги моих родителей, которые они присылали мне все эти годы. Но я не знаю, хочу ли воспользоваться ими. Порой меня охватывает жуткое желание, собрать эти деньги и бросить им в лицо. Но потом я понимаю, что они просто такие, какие есть. Возможно, это их способ показать, как они меня любят. Но мне никогда не были нужны их деньги, я нуждалась лишь в их внимании и заботе. Поэтому не думаю, что будет правильно воспользоваться их финансами. Я постараюсь справиться сам, как делал это последние годы.

— Для меня важно ваше одобрение, мистер Джонс, — отвечаю я, делая новую затяжку. На улице стало гораздо прохладней, и ветер усилился. Небо заволокло тучами, не видно ни звёздочки, отчего всё вокруг погружено во мрак. Только яркий свет, исходящий из окон, освещает площадку перед домом.

— Сынок, я же говорил, называй меня просто Рик, теперь ты часть семьи, — он хлопает меня по плечу.

— Хорошо, Рик.

Мы докуриваем и возвращаемся в дом. Кензи с матерью уже убрали со стола и сидят в мягких креслах перед камином. У каждой в руке по бокалу с красным вином. Обе о чём-то смеются, но при виде нас затихают, таинственно улыбаясь.

— А вот и наши мальчики, — весело произносит миссис Джонс. Она выглядит счастливой. Щёки раскраснелись, а глаза блестят от алкоголя.

— Как на счёт кино? — спрашивает Кензи, переводя взгляд с меня на отца.

— Я только «за», — отвечает Рик, усаживаясь в кресло рядом с женой.

Кензи хлопает рукой по свободному месту рядом с ней, и я направляюсь туда. Девушка немного приподнимается, и когда я сажусь, она опускается на мои колени. От неё исходит сладкий вишнёвый аромат, смешанный с алкоголем. Тёмные глаза искрятся от выпитого вина, и она весело улыбается, заметив, как я разглядываю её.

— Если хочешь, можем подняться ко мне и заняться чем-то более интересным, чем просмотр телевизора, — тихо шепчет она, пальцами перебирая мои волосы, спускаясь к шее. Её пальчики легко порхают, и незаметно для всех остальных она просовывает руку под мою рубашку. Медленно девушка проводит своими острыми ногтями по моей коже, наблюдая за моей реакцией. Я слышу, как родители Кензи спорят о том, какой фильм выбрать, но я не вникаю в разговор. Сейчас всё кажется отдалённым, я полностью фокусирую внимание на своей девушке.