Книга Сокровище Голубых гор - Эмилио Сальгари

— Вождь, позволь и мне идти с белым отцом, — вдруг заявил Математе, все время молча прислушивавшийся к беседе белых, сидя возле них на корточках и теперь с решительным видом поднявшийся на ноги.

— Иди, иди, друг! — разрешил Ульоа. — Ретон, возьми его с собой.

Он тебе пригодится.

— С удовольствием, капитан! Разумеется, пригодится. Он парень смышленый и ловкий. Пойдем, друг. До свидания, сеньоры! Ждите скорых и точных сведений.

Ульоа и Бельграно самым сердечным образом проводили двух смельчаков и пожелали им полного успеха в их рискованном предприятии.

Выбрав удобное место для спуска в воду и убедившись, что поблизости нет ничего подозрительного, Ретон и Математе бросились в воду и пустились вплавь по направлению к бригу, который, мирно раскачиваясь на воде, казался совершенно безлюдным.

Через несколько минут пловцы достигли носовой части судна, и боцман, приподнявшись на воде, крикнул во всю силу своих здоровых легких:

— Эй! Кто на бриге?

Только после второго оклика с борта корабля послышался грубый хриплый голос:

— Какой там дьявол орет в такую пору? Разве нельзя было подождать до утра? Что нужно?

— Однако вы тут не очень любезны к товарищам, имевшим несчастье потерпеть катастрофу и попасть в лапы к людоедам! — продолжал Ретон.

— А, так вы потерпевший? — значительно смягчившимся тоном донеслось с корабля, и над бортом склонилась голова моряка. — Какого же черта нужно здесь?

— Вот так вопрос! — снова крикнул Ретон. — Разумеется, спасти свою шкуру… Да чем зря-то болтать, бросили бы лучше веревку, если не хотите, чтобы я на ваших глазах отправился в брюхо к акулам… Это будет только лишний грех на вашей душе…

— Сейчас, приятель!.. На, вот, держи!

Через минуту с борта повисла веревочная лестница. Старый моряк проворно взобрался по ней на палубу. За ним влез и канак.

Громко стуча тяжелыми башмаками по палубе, навстречу неожиданным гостям двигалось человек двенадцать членов команды. Шедший впереди матрос нес большой зажженный фонарь. Лица у всех были сонные и сильно опухшие — очевидно, после хорошей попойки.

— Кто же ты будешь, приятель? — спросил этот матрос, человек огромного роста и геркулесового телосложения, суя фонарь прямо под нос Ретону.

— Выл боцманом на погибшем судне, а теперь не знаю, кем буду, — ответил старый моряк.

— Та-ак… А это что за черномазое чучело с тобой? — продолжал матрос, кивая на Математе.

— А это мой новый темнокожий товарищ, — лгал старик. — Когда погиб наш корабль и я бросился вплавь к берегу, он возился в воде с акулой. Ну, я сейчас же за нож и спас его от зубов акулы, а он меня потом — от зубов своих сородичей… Вот мы и подружились…

— Та-ак… Долг, значит, платежом красен?.. Молодчина! А он тебя-то спас, приятель?

— Да вот как только мы с ним выбрались на берег, его сородичи сейчас меня и сцапали и, невзирая на мои старые кости и кожу, хотели устроить из меня пир завтра утром на заре„ Этот темнокожий бросился было защищать меня, а они накинулись и на него и заперли нас с ним вместе до утра. Ночью он помог мне дать стрекача, да и сам увязался за мной, потому что теперь ему стало боязно оставаться среди своих: вместо меня могут, пожалуй, слопать его.

— Это верно, приятель… Ничего, он, видно, малый хороший, не пропадет… Куда-нибудь пристроится с тобой… Постой! Да ты, может, есть и пить хочешь?

— Еще бы не хотеть! Целые сутки ничего не пробовал, кроме морской воды, а от нее, сам знаешь, не больно…

— Это правильно. Что ж ты сразу не сказал?.. Эй, команда! Тащите сюда еды и питья а сами можете продолжать дрыхнуть, если еще не выспались.

Через минуту Ретон уже сидел на канатной бухте перед заменявшим стол большим ящиком, уставленным вареной и жареной рыбой, солониной и сухарями. Тут же красовалась и объемистая бутыль крепкой водки.

— Принимайся-ка за дело, приятель! — угощал матрос. — Да не стесняйся: у нас этого добра вдоволь, а главное — пей как следует… Я сам есть не хочу, а выпить за твое здоровье могу, хоть и здорово врезал вечером.

Матрос наполнил два огромных стакана, и новые приятели, чокнувшись, выпили за здоровье друг друга. Хотя Ретон и не был особенно голоден, но вид давно не пробованной им солонины заставил его основательно приналечь на любимое кушанье. Математе тоже был приглашен к столу и, со своей стороны, оказал ей внимание, отказавшись только от второго стакана водки, несмотря на уговоры и добродушное подтрунивание матроса, пришедшего в игривое настроение от выпитого.

— Что же ты не пьешь, черномазый? Или, быть может, закуска не по вкусу? Человечинки захотелось? Ну, брат, у нас ее нет! — подтрунивал матрос, чокаясь с боцманом, который, чтобы не слишком охмелеть, выпивал только часть стакана, чего не замечал его порядочно подвыпивший новый приятель

— Откуда ты шел со своим кораблем, приятель? — спросил слегка заплетающимся языком матрос, выливая в стаканы остатки водки из бутылки.

— Из Кальяо, — продолжал врать Ретон.

— Та-ак… А куда?

— В Кантон.

— И попал в ураган?

— В том-то и дело! Корабль разнесло в щепы… Из всего экипажа один только я и спасся, а все остальные отправились в брюхо акулам.

— Гм!.. Это часто бывает… Никто из нас не застрахован… Ну, да ты, старик, за свое будущее не беспокойся: наш капитан наверняка тебя оставит у себя… Ты, по всем видимостям, старый морской волк, а нам такие люди нужны…

— Что ж, я буду очень рад. Да и ваш капитан не останется внакладе. Я хоть и стар, но любого молодого заткну за пояс… Уж одно то чего стоит, что я сорок лет пробродил по всем океанам и знаю их, как свои пять пальцев… А как имя вашего капитана?

— Дон Алонсо Рамирес.

— А-а!.. Имя знакомое. Он не чилиец?

— Он родом из Асунсьона.

— А бывал он в китайских портах?

— Еще бы не бывать! Он там забирал невольников.

— А сюда зачем же занесло вас? Уж не рассчитываете ли вы набрать и здесь…

— Ну, нет, тут такого груза не наберешь. Здесь скорее нас самих заберут и переедят прежде, чем захватим хоть одного дикаря… Мы попали сюда за другим делом, собираемся нагрузиться золотом, а не…

— Золотом?! — с искусно разыгранным удивлением спросил Ретон. — Да разве вы тут нашли новую Калифорнию?

— Вроде того… Но об этом ты узнаешь только тогда, когда будешь принят капитаном в нашу команду, а до тех пор извини, приятель…

— Так веди меня к своему капитану! — воскликнул Ретон. — Я сумею с ним…

— Тише, приятель, — остановил его матрос, — не горячись! Капитана сейчас нет на борту. Он вчера с частью нашей команды и целым племенем людоедов отправился за золотом и вернется, пожалуй, не раньше чем через две недели… В его отсутствие распоряжаюсь здесь я. А так как ты пришелся мне по душе, то я оставляю тебя на корабле собственной властью до возвращения капитана и даже дам тебе занятие… оно, правда, не совсем подходит для моряка, но что же делать, другого пока нет… Я сделаю тебя тюремщиком…