Книга Эона. Последняя заклинательница драконов - Элисон Гудман

Многие офицеры провожали нас взглядами, и от их бездушного веселья по спине скользил холодок. Однако на нескольких лицах застыло выражение мрачного сочувствия. Наверное, у этих мужчин были дочери и жены.

Когда мы вышли на крыльцо, я сжала ладонь Виды своей. Стражник заметил, но счел это жестом поддержки и не стал мешать. В конце концов, мы всего лишь женщины для утех, безоружные цветы, тогда как у него есть нож и кожаные доспехи. Я очень медленно повернула руку – сигнал для атаки. Вида стиснула мои пальцы: «Готова».

Но где лучше напасть? Я мысленно представила карту дворца. Наиболее вероятный путь до императорских покоев лежал вдоль гаремной стены. А значит, было только одно место, где мы могли сбежать: узкий проход между гаремом и Западным храмом. «Жди», – просигналила я, и Вида сжала мою ладонь в знак согласия.

Евнухи быстро и деловито шелестели впереди мягкими тапочками. Я оказалась права – нас вели в сторону гарема. Юный слуга обернулся на нас с обеспокоенной гримасой. Почувствовал наши намерения или просто встревожен своим долгом? Я осмотрела двор, отмечая солдат на углу каждого здания, и вдруг боковым зрением уловила какое-то движение у огромной статуи льва, охраняющей дверной проем. Действительно ли там мелькнула тень или мои надежды просто разбудили воображение? Проверить не удалось – вскоре лев остался позади.

Мы свернули вправо, и я увидела разрушения, вызванные Идо во время переворота. У провалов в гаремной стене высились груды кирпича и обломков, и поблизости болталось как минимум четверо солдат. Услышат ли они звуки борьбы в коридоре? Неважно. Все равно придется рискнуть.

Вида похлопала меня по руке и скосила глаза на стражника, мол, его она берет на себя. Я легонько покачала головой и приподняла лютню – наше единственное оружие. Оно у меня, а значит, мне и атаковать вооруженного противника. Вида упрямо выпятила подбородок, но в итоге с тяжким вздохом сдалась.

Впереди показался Западный храм; его стена тянулась вдоль гаремной, создавая темный изгибающийся коридор – идеальное место для нападения. Спину покалывало от взгляда шагающего позади солдата и бесконечно долгого ожидания.

Согласно учениям Ксю-Ри, застать врага врасплох гораздо важнее, чем превосходить его численно. Я крепче вцепилась в шейку лютни и, когда проход начал сужаться, сжала руку Виды: «Сейчас».

Как только евнухи свернули в изгиб, я взмахнула лютней и угодила солдату в челюсть. Лакированное дерево треснуло с сердитым аккордом. Стражник отлетел к храмовой стене. Вида уже повалила старого евнуха на землю и схватила младшего за косу, но он ответил ей ударом локтя в живот, и оба повалились на меня. Я быстро отскочила, и они, сражаясь, врезались в стену гарема.

Я повернулась к солдату. Он уже почти оправился от удара и вынул кинжал, яростно моргая. Я напряглась и всецело сосредоточилась на лезвии.

– Никаких ножей! – прокряхтел старый евнух с земли. – Он убьет нас, если ты ее порежешь.

Солдат замешкался, а я только этого и ждала. Я направила обломанный край лютни в его шею над броней. Острый обломок дерева глубоко вошел в плоть и пронзил вену. Хлынула кровь. Захлебываясь, солдат бездумно взмахнул ножом. Я отпрыгнула, но лезвие зацепило предплечье и скользнуло выше. Кровь, жгучая боль и тысячи точек света перед глазами. Я спиной налетела на гаремную стену, радуясь твердой опоре во внезапно поглотивших все вихрях серой дымки.

С земли поднялась темная фигура и двинулась ко мне. Старый евнух? Я вскинула кулак, но силуэт внезапно исчез. Рядом послышались глухие удары плоти о кирпич, а потом – тихий, хлюпающий стон. Я сползла по стене, улавливая только мелькание черных фигур и какие-то звуки. Рука пульсировала, точно охваченная огнем.

– Как она? – раздался голос Виды.

В тумане опять появился силуэт, и я инстинктивно ударила, но лишь скользнула пальцами по коже.

– Все хорошо, Эона.

Меня удержали за запястье. Серая мгла отступила, явив лицо Делы, и я вздохнула с облегчением.

– Давай-ка посмотрим.

Дела отняла мою руку от скрюченного тела, и мы обе уставились на глубокий порез от локтя до запястья, из которого тут же полилась свежая кровь.

– Видала я и похуже, – сказала Дела с успокаивающей улыбкой, но я видела тревогу в ее глазах. – Ты точно не можешь себя исцелить?

– Это призовет драконов. Как в рыбацком поселке. – Я судорожно втянула воздух. – Когда вылечу Идо, сила должна исцелить и меня.

По крайней мере, я на это надеялась.

Дела быстро оторвала от своей туники две полоски ткани. Одну сложила и прижала к ране, а второй ловко обмотала руку сверху и туго завязала, вызывая новую волну боли.

– Зажми покрепче, – попросила она.

Неподалеку молодой евнух вжался в храмовую стену. Вида удерживала лезвие ножа у его горла. У их ног лежало обмякшее тело солдата. Дела быстро проверила коридор с обеих сторон.

– Никого, – прошептала она и склонилась над стражником.

– Мертв? – спросила я, хотя уже знала ответ по запаху его испражнений.

– Да. – Дела подошла ко второму евнуху. – Этот тоже.

Затем за руки оттащила его глубже в тень и подкатила поближе к стене из красного кирпича.

– Нужно выбираться, – сказала она. – Этот коридор слишком часто используется.

Болезненный гул в голове и мысли о смерти мешали сосредоточиться, но я попыталась. Нам нужно было попасть в Павильон осенней мудрости, в состав которого входили и темницы. Я зажмурилась и вновь представила планировку дворца. Самый короткий путь – через императорские покои. Но он также и самый освещенный и хорошо охраняемый. Моя внутренняя карта, однако, показывала и иную возможность. Черная тропа тянулась вдоль всей дворцовой стены – скрытый путь для слуг, чтобы они всюду поспевали, но не мозолили глаза. И его никогда не охраняли.

– Черная тропа безопасна, – сказала я. – По ней мы можем миновать императорские покои. Или обойдем Западный храм спереди и проскользнем мимо кухни.

– И там и там стоят солдаты, – покачала головой Дела.

– Покои, – вдруг прошептал юный евнух.

Вида плотнее прижала нож к его горлу:

– Заткнись!

Но Дела шагнула ближе:

– Почему ты так сказал?

Евнух поднял голову:

– В императорских покоях женщины для утех бывают постоянно. А на кухне – никогда.

– Зачем тебе это?

– Я уже мертв. – Евнух посмотрел на нож. – Если не вы меня убьете, то его величество, и отнюдь не так быстро. – Черты его нежного лица заострились. – Если все равно умирать, то хоть кого-то уберегу от извращенных забав Сетона, лишу его двух новых жертв.

– Он прав, – согласилась Дела. – Императорские покои ближе, и там у нас больше шансов обмануть стражников.