Книга Цель неизвестна. Врата учености - Марик Лернер

— Андрюха!

— Да!

— Ты выпиши, за кем книги числятся, и названия, если есть. Попробуем вернуть. Либо вещь, либо деньги.

— Сделаю, Михаил Васильевич.

Вот и ладно. Возвращаясь к нашим баранам… Мастерские получит Нартов. Тут я вмешиваться не собираюсь. Разве уж совсем запорет производство, но это вряд ли. За мной библиотека, типография и газета.

С первой все в первом приближении и без обучения ясно. Картотека (название и автор, краткое содержание), кармашек, вкладыш, штамп принадлежности, чтобы не увели. Залог и совсем небольшие деньги за пользование. Специальный человек, контролирующий выдачу и возврат. Помимо последнего, ничего толком не существует. Ну это простенько. За пару дней основные положения усвоят.

Типография. Кроме моих сочинений с красочными картинками (привлечь, что ли, кого для оформления) можно запросто целый список, достаточно покупаемый для читающего народа, набросать. Географические карты для отмечания военных действий в Польше. Повесить во дворце парочку на виду — и иголки с флажками. Они же обезьянки, быстро начнут повторять. Карты игральные, вспоминая прошлое. Разных видов. Царица запрета на азартные игры не объявляла. Сама балуется вечерами, и придворные за ней. Немецкие идут за восемь копеек колода. Демпингнуть хотя бы по шесть — и в дамках. Надо бы чего интересное придумать.

Есть! Военное. Дамы — в виде античных богинь. Мужиков в форме. Вместо цифр оружие. На замену мастей — флаги государств или гербы. Еще и несколько вариантов. Англия, Франция, Турция, Австрия, Россия, Испания, Дания, Швеция и даже Персия. Если «рубашки» у колод с одинаковым орнаментом, получится заменяемость. Новая война — иной набор. Я бы монархов изобразил, но тут скользкое дело. Неизвестно, как отреагируют. Лучше не рисковать. А армейские могут хорошо пойти, и дарить вот так легко академии не стоит. Пусть с процента работают под заказ.

Еще. Календари. Отрывные, с краткими сведениями по разным отраслям знания, памятными датами и даже рецептами и советами по сельскому хозяйству. И красочные, большого размера. Кремль или еще какая достопримечательность сверху. Заодно и виды сохранятся. А то половину памятников в расход пустили. То Наполеон Москву со Смоленском палил, то в Гражданскую рушили и церкви большевики ломали.

О! Сами картинки. На манер репродукций из «Огонька». Дешево и культурно. Особенно религиозного содержания. Есть же подходящие картины, не иконы. Хотя и их можно за образец, но сначала проконсультироваться у духовных лиц. А то как бы за конкуренцию не приняли.

Портрет ея императорского величества в два рубля ценится. Не дело. Размножить и по минимальной стоимости пустить. Пусть в каждом учреждении и доме вешают на стенку. А кто отказываться станет — сразу в подозрительные попадет.

Лубок тоже подойдет для простого и безграмотного народа. Мы же изучали на занятиях в художественной школе направления. Ходовой товар для деревни. Только темы надо сатирические и актуальные.

Буквари. Ну, учебники поручим академикам. Главное, чтобы доступно излагалось. Опять придется кого-то для изучения привлекать. Сам я не разорвусь. И туда, и сюда, да еще и резолюцию наложи.

Нет, ну это же положительно бред. В 1733 году пара типографий на всю страну. А газета до сих пор одна. Важнейшая вещь — контроль над ней, при отсутствии радио и прочих способов узнавать новости. Воздействовать на общественное мнение, что для моих целей полезнее? Да, конечно, на узкий слой образованных. Все больше дворян. Так не собираюсь же призывать к топору. Ничего радикального. Отсутствие прямой критики правительства или, не дай боже, важных персон.

Помимо обычных новостей, в первую очередь цель — просвещение. Беседы о пользе образования и экономические вопросы, ответы на письма — очень важно иметь такую рубрику. Обратная связь и полемика. Поднимает интерес публики. Уголовные происшествия. Дорожные заметки. Воспоминания о боях. Этнография. Рассказы о красотах. Кроссворды. Можно под это дело и «Полтаву» с продолжением в номерах наконец запустить.

Только вряд ли уместится все на столь малом объеме «Ведомостей». Дополнительную газету? Лично мою? Знать бы, как пойдет. То есть брать поначалу станут, хотя бы от новизны. А сколько человек готовы реально приобретать? Да какая разница! Попытка не пытка. Я все свои идеи так начинал. Тиражи до тысячи — уже успех и оправдывают себя. При условии, что штат невелик. Господибожемой, это сколько на меня сразу навалится! Нет, один не справлюсь. Надо искать подходящих людей.

Так, что я писал, пока разговор не начался? Ага! Живущие на казенный кошт ученики должны получать согласно списку: кафтан с камзолом суконный и штанами, шуба баранья, покрытая крашеною льняною материею, епанча, шляпа, зимняя шапка, сапоги, башмаки… Две пары? Парадные и повседневные, или сильно жирно будет? На потом… Когда общий итог подбивать по деньгам. С рубашками та же история. Не меньше двух, но четыре вроде много.

Одеяло, тюфяк, две простыни, подушка, запонки, пряжки, на баню, дополнительно полотенца и мыло. Как задумываешься, сколько всякого нужно… Проще выдавать на руки монеты. Только знаю, чем заканчиваются такие вещи. Пропьют, прогуляют. Помладше на пряники, постарше на девок с водкой потратят и на голых полах спать станут. Так что обязательно разделить. Вот на свечи, бумагу, перья, чернила и покупку самых нужнейших книг, по которым должны они обучаться, — это выдавать. Не станут по делу пользоваться — вылетят. Это гимназия, а не дом развлечений.

Глава 5

ГАЗЕТЧИКИ

— Вы чем-то недовольны, Василий Евдокимович? — спрашиваю без особого интереса.

Он только что принес несколько листков и топчется у дверей.

— В мои обязанности не входит перевод газетных заметок, — отвечает Ададуров напряженным голосом. — Это труд переводчика, а не математика.

— Ну а я при чем? Обращайтесь к назначившим.

Именно этого он и не хотел делать. Прекрасно знал, что никто на себя дополнительного труда взять не захочет, и если раньше этим занимался Миллер, то теперь из него сделали крайнего. Благосклонность Бернулли, обратившего на Ададурова внимание, не распространялась настолько далеко, чтобы сражаться за новое решение на совете. И кроме того, в воздухе повисает назначение адъюнктом. Господа научные работники могли и прокатить на утверждении, встань он в позу сейчас.

Другое дело, если я походатайствую. Пока еще никто не оспаривал решения Ломоносова. В основном потому, что не вмешиваюсь прямо в их взаимоотношения. Хотя каждый в курсе, подзуживаю и подсказываю Анне Карловне. Через мою голову к ней лучше не обращаться. Некоторые политические умения она освоила недурно. Прямо не ответит ни «да», ни «нет», пообещает разобраться и для начала со мной посоветуется.

— Ступайте, я действительно занят и не расположен сейчас к посторонним беседам.

Любопытно, но дверью не трахнул. Все же выдержанный тип и не без ума. Сам виноват. Когда я практически открытым текстом предложил пойти на сотрудничество с целью смены власти в академии, он уклонился. С чего это я должен теперь благодеяния делать? Вот Нартов тоже не получил ожидаемого, Шумахер сохранил голову. Наш заведующий мастерскими остался крайне недовольным, о чем и сообщил прямо в лицо. Не то чтобы ругань мне нравилась, зато честен, и я к Андрею Константиновичу претензий не имею. Место свое сохранил, и нормально общаемся. А скользких не люблю. И нашим и вашим. Рано или поздно любому приходится выбирать, на каком стуле сидеть и рисковать ли.