Книга Когда приходит любовь - Мариса де лос Сантос

— Я скорее застрелюсь, чем еще раз повторю этот эксперимент, — заявил он. — Мы ведь считали это приключением. На самом деле мы были элементарно беспечны. И умудрились обидеть абсолютно всех, кто о нас беспокоился. Думаю, мы никого не упустили. — Он помолчал, затем сказал с ледяной решимостью: — Теперь все, отрисковался.

Мое сердечко упало в туфли, потому что если и был для него какой-то риск, то риском этим была Корнелия Браун, потому что, потому что, потому что…

Сестра Олли. Подружка детства Тео. Если он решил больше не рисковать, то у меня нет никакого шанса.

Как только я повесила трубку, я кое-что вспомнила и сразу же перезвонила ему.

— Корнелия, — сказал он, как только снял трубку, хотя я знала, что на его аппарате нет определителя номера. Мы с ним оба эти экраны ненавидели. Он считал, что они вмешиваются в личную жизнь человека. Вдруг человек набрал номер, а потом передумал звонить? Я же считала, что эти экраны — еще один способ украсть у жизни тайну.

— Тео, — начала я и внезапно смутилась. — Я только… я подумала… ну… — мямлила я. — Ты сказал, что приехал в Филадельфию, чтобы рассказать мне о себе и Олли. Почему? Почему ко мне, а не к кому-нибудь еще? — Вы, наверное, понимаете, почему я задала этот вопрос, почему я не могла его не задать. А вы что бы сделали на моем месте?

— Потому что ты моя… — О Господи, что? Мое сердце бешено забилось. — Пара чистых глаз.

— Вот как.

Я подумала: ««Пара чистых глаз» — это не «сердечная привязанность», но все лучше, чем ничего».

— Знаешь, ты ведь как лакмусовая бумажка. Я во все это влип, вот и решил, что ты поможешь мне понять, объяснить, пропал я совсем или еще выберусь.

— Вот как, — повторила я.

Он засмеялся.

— Если честно, мне хотелось, чтобы ты взглянула на меня разок и уверила меня, что все не так плохо.

Я вздохнула. Выиграю или проиграю, но рискну.

— Ты хочешь знать, что я вижу сейчас?

— Мы же по телефону говорим, Корнелия.

— Знаю. Но уж такая я способная. Могу видеть, даже если тебя здесь нет. — Везде и всюду, стоит только закрыть глаза, Тео.

— И что ты видишь сейчас?

— Синяки. Довольно большие, но я видала и похуже. Хочешь знать, что еще?

— Что еще?

— Я вижу человека, в котором еще осталось немного желания рискнуть. Мужчину, который должен продолжать верить.

Последовала пауза.

— Доброй ночи, Корнелия, — сказал Тео своим обычным голосом.

Доброй ночи, милый Тео, доброй ночи, доброй ночи. До свидания.

Дождь никогда не идет, он льет как из ведра. Очень удачная идиома. И вот он собирался залить дом Браунов со снесенной крышей, промочив нас всех до нитки.

В тот вечер моя мама пошла с Клэр в гости к Сандовалам. Дипломатическая миссия, хотя я лично не видела в этом большой нужды. Цивилизованные люди не клеймят родителей за поведение их дочери, какой бы беспечной и неверной она ни была, а Сандовалы были людьми цивилизованными. И, без сомнения, Тео заранее поставил их в известность, объяснив, что в их расставании с Олли никто не виноват, хотя, если подумать, это означает, что виноваты оба. К тому же, а это важнее всего остального, Ингрид и Руди любили Элли и Б., и они отвечали им взаимностью.

Мать вернулась домой через час, а Клэр осталась ужинать.

— Клэр стала рассказывать о шведских блинах голосом, каким люди обычно говорят об Эвересте или луне, так что она еще не закончила, а Ингрид уже отмеряла муку, — сказала моя мать. Затем она подошла ко мне и прикоснулась к моему свитеру. А потом к запястью. И улыбнулась. — Она славная девочка, детка. И она боготворит землю, по которой ты ходишь.

— Взаимно, — призналась я.

— Да, я вижу, — ответила мама. Она отпустила мое запястье, снова улыбнулась и отправилась по каким-то делам, надеясь притушить свое беспокойство по поводу Олли домашними делами — выбиванием ковров и мытьем кафеля в ванной комнате. Если бы на улице не было уже так темно, она наверняка пошла бы в свой сад, где мучила бы какое-нибудь растение, чтобы заставить его хорошо себя вести и давать пышные цветы.

Как и она, я не умела сидеть и думать, но я и не набрасывалась на невинные кусты, особенно в стрессе, я раздумывала над проблемой, пытаясь обсудить ее с кем-то, как вы наверняка уже заметили, и я бы сделала именно это, найдись подходящий слушатель. Мне нужна была Линни. Я могла снять трубку, но Линни ведь из тех, кто выражает эмоции с помощью легкой гримасы, шевелением пальцами, пожатием плечами или просто расширяет или сужает хитрые глаза. Мне нужно, чтобы она была рядом, чтобы она была осязаема. Поэтому, когда мама ушла, я села и стала думать. О Тео. О его потерянности. Но больше я думала о Клэр, о том, как все устроить так, чтобы нам было хорошо. Моя мама состояла в правлении частной школы, которую мы все заканчивали, и не важно, середина года или нет, она сделает все, чтобы Клэр туда приняли. Мартин оставил много денег, он все оставил Клэр, что меня удивило, хотя и не должно было бы. Недостатков у Мартина было много, но когда он умудрялся понять, что правильно, а что нет, он почти всегда поступал правильно. Я была уверена, что адвокат Мартина, Вудс Роулингс, если понадобится, найдет деньги для Клэр. Но я надеялась, что она не будет в них нуждаться. Я найду работу и, возможно, параллельно окончу аспирантуру.

Я еще не осознала, на что я хочу потратить свою жизнь, но то, что я хочу воспитывать Клэр, — ясно как день. И еще я знала, что хочу состариться вместе с Тео. Олли говорила, что можно сначала пожениться, а потом уж полюбить. Разумеется, это чушь собачья, но эту философию можно применить к выбору профессии. Я умела читать, писать и относительно гладко говорить. Почему бы не поискать работу в библиотеке, или в больнице, или в музее, или в юридической фирме, а затем постараться если не страстно полюбить, то хотя бы с ней смириться?

Я представила картину в стиле Гойи — я в юридической фирме — и уже собиралась вычеркнуть эту фирму жирным черным маркером, который я держу в своей голове как раз для этой цели, как услышала, что к дому подъехала машина. Наверное, Тоби и Кэм вернулись из кино, где старались утопить свои неприятности. Надо признать, что сочувствовали они Тео вполне искренне, но, несмотря на выражение мужской солидарности на кухне, они оба любили Олли, поэтому не понимали, как им себя вести. Но с ними все будет в порядке, потому что они были способны злиться или беспокоиться только до той поры, пока не отвлекались на футбол или гонки, или не встречали хорошенькую девушку, или не увлекались фильмами про инопланетян. Я вовсе не ерничаю. Мои маленькие братцы гибки и водонепроницаемы.

Раздался звонок в дверь. Значит, не Тоби и не Кэм. Я открыла дверь и увидела на пороге женщину, очень худую женщину в симпатичном верблюжьем пальто, которое было ей великовато. Под лампой, висевшей на крыльце, цвет пальто совпадал с цветом ее волос.