Книга Оле, Мальорка! - Стенли Морган

— Ффууу, — выдохнула Клариса, падая лицом навзничь на остатки подушки и увлекая меня за собой. — В жизни со мной ещё такого не случалось. Боже, как мне не терпится рассказать все Андреа. У нас с ней договор — всегда делиться самыми классными трахарями. Она тебе понравится — она обожает это дело… Ой, мне пора бежать! Папулькин вечно засыпает на вечеринках. Мамулькин требует, чтобы к двум часам мы всегда были дома. Слушай, носовой платок есть?

Мы быстро оделись, осторожно выбрались тем же путем, что пришли, и, уже не таясь, как ни в чем не бывало прошагали к парадному входу.

Папулькин по-прежнему дрых без задних ног, а мамулькин, улыбнувшись, сказала:

— Клариса, детка, что-то ты такая растрепанная и раскрасневшаяся. Надеюсь, ты не слишком перетанцевала?

— Нет, что ты, мамочка. Мы с Расселом держались очень степенно. Правда, Рассел?

— Да, очень, — лицемерно кивнул я.

— Нам пора отвезти папу домой, Клариса. Он очень устал.

Повернувшись к почтенному седовласому джентльмену, с которым беседовала до нашего прихода, она протянула ему руку. — Была рада вас видеть, сеньор Сервера. К сожалению, нам пора ехать.

Испанец склонился над её сухонькой ручкой и почтительно поцеловал её.

— Вы доставили мне несказанное счастье, леди Уоринг. — Он повернулся к храпящему папулькину. — Спокойной ночи, лорд Уоринг. Э-ээ… Лорд Уоринг, спокойной ночи!

— А? Что? А, вы уезжаете, Сервера?

— Нет, сэр, насколько я понимаю — уезжаете вы.

— Да? Почему?

— Пойдем, Генри, — сказала мамулькин, беря его под руку. — Спокойной ночи, Рассел, рада была вас повидать. Кланяйтесь вашему отцу.

— Спасибо, непременно.

Клариса протянула мне руку.

— До свидания, Рассел. Я получила огромное удовольствие.

— Я тоже, Клариса.

Чуть поотстав от родителей, она прошептала:

— Как мне с тобой связаться? Позвонить в замок? В нем есть телефон? Ты остаешься здесь на ночь?

— Да. А телефон есть в книге.

— Прекрасно. Андреа просто обалдеет! — Вздохнув, она добавила: — О, Расс, я уже снова хочу!

— В любое время, Клариса.

— Я скоро позвоню.

— Я буду ждать.

— Я верну тебе твой платок. В следующий раз непременно прихвачу свой.

— Хорошо.

— Пока.

— До встречи, Клариса.

Я проводил её взглядом. Походка девушки показалась мне несколько странной — как будто Клариса только что соскочила с лошади.

* * *

Что ж, час ночи, а я был ещё полон сил и энергии. Интересно, куда запропастились Патрик и Тони? Если о судьбе Тони я ещё мог строить какие-то предположения, то участь Патрика представлялась крайне неопределенной. Я решил, что пора отправляться на поиски друга.

Прошагав вдоль сосновой рощи, я заглянул в Диско-Парфенон — вдруг Патрик забрел туда потанцевать. Стоя в полумраке, я следил за мелькающими пятнами незнакомых лиц, пока одно из них не подплыло ко мне.

— План?

Я недоуменно воззрился на него.

— Ну — марька? Травка.

— Нет.

— Герик?

— Нет.

— Кокаинчик?

— Опять мимо.

— Жопа!

Физиономия растворилось в темноте. Я толкался между танцующими парочками, случайно ловя обрывки фраз.

— … такая огромная и розовая, как зияющий разрез при операции на сердце. У меня тут же упал и больше не вставал. Нет, что ни говори, нельзя снимать влагалище крупным планом…

— … мужчины-испанцы делятся на два типа — быстрые и сверхбыстрые! Ха-ха!..

— … уж я то знаю, как Стелла пробилась в кино, поверь мне. Таланта у неё кот наплакал, зато их продюсер, Мак-Дональд, переимел её во всех позах…

Патрика я нигде не обнаружил.

Выходя, я наткнулся на длинную и тощую девицу с волосами до колен. Руки и ноги, как спички. Твигги рядом с ней показалась бы раскормленной на убой.

— Извини, — брякнул я.

— Поплаваем?

— Что?

Вместо ответа она стала молча извиваться передо мной, как былинка на ветру. Вид у девчонки был такой отрешенный, словно меня и не существовало.

— Прекрасный вечер, — выдавил я.

— Как думаешь — может дождь погубить мои часики?

— Что?

— Понимаешь, я купила вчера часы, но не хочу, чтобы они испортились из-за дождя…

— Ты считаешь, что пойдет дождь?

— Я боюсь, что капля просочится внутрь, и они заржавеют. Поэтому я их и не ношу. Они лежат в сумочке. Всякий раз, как идет дождь, я хватаюсь за запястье, и закрываю их… Мне это надоело, вот я теперь и решила носить их в сумочке. Как думаешь, я права?

Дождей на Мальорке не было уже больше месяца.

— Я… э-ээ… — запнулся я.

— А этого китайца я встретила возле своего отеля в Пальме.

— Вот как?

— Представляешь, он оставил меня на тротуаре! Отвез в Кала-Майор и высадил прямо на тротуаре. Терпеть не могу таких мужиков… никакого уважения…

— Ты должна вести себя поосторожнее, детка. Ты ведь издалека, верно?

— Да, из Канады.

— Ты знакома с Гарри Оньоном?

— С кем?

Она не знала никакого Гарри Оньона.

— А кто тебя сюда привез?

— Вот в том-то и дело… никакого уважения… Я просто горю…

— Слушай, ты извини, но я должен отыскать приятеля…

Она даже не заметила, что я слинял. Я уже достиг двери, а она все продолжала танцевать и бубнить себе под нос.

Я вернулся на дворцовую площадь и хорошенько огляделся по сторонам. На площадках для барбекю по-прежнему суетились повара. Вокруг толпился народ. Я обошел все жаровни, прислушиваясь к голосам, и уже собрался было отправиться на разведку во дворец, когда зычный голос окликнул меня:

— Эй, Расс!

Я обернулся и увидел самого Гарри, который, стоя с кучей приятелей возле вертела с молочными поросятами, уписывал что-то с тарелки. Он жизнерадостно махнул мне вилкой и пригласил подойти.

— Привет, Гарри.

— Слушай, тебя тут твой дружок разыскивал, примерно с четверть часа назад. Он страшно огорчился, не найдя тебя — говорит, что на сей раз подобрал нечто, ну совершенно необыкновенное.

— Я его тоже повсюду разыскиваю.

— Попробуй хоть свеженького мясца, пока ты здесь. Может, он ещё вернется. Иначе будете искать друг друга до утра. Хосе! Тарелку мяса для этого джентльмена!