Книга Приют изгоев - Инна Кублицкая

В приемной зале Акамант замялся, но тут бесшумно возник один из безликих в серебристом плаще и безмолвным поклоном пригласил Аойду пройти в сами покои.

Аойда вошла и остановилась посреди комнаты, в которой в напоминало о ее отце.

Кроме нее, в комнате никого не было.

— Какая наглость! — процедила она сквозь зубы.

«Ну нет! Это я здесь хозяйка — а он незваный гость», — р шила Аойда и смело опустилась в кресло, куда никто, кроме х зяина, садиться не имел права.

Зашуршали занавеси на двери в спальню. «Я — хозяйка!» напомнила себе Аойда и не обернулась: хозяйке не пристало оз] раться на всякие посторонние шорохи.

— Ваш наряд великолепен, госпожа! — услышала она голос. Вы действительно прекрасны!

Аойда повернула голову к вошедшему. Абраксас, внимател но глядя на нее, обошел ее кресло и сел в другое, напротив.

Был он невысок и невзрачен. Неопределенного возраста: ед можно было дать и тридцать, и пятьдесят лет. Серенькие волос и бесцветные глаза. Бледная кожа; один только сломанный нос выделялся на его лице. Одежда была такой же невзрачной, как внешность, но Аойда знала, что оболваненным чарами Абракс; кажется красавцем в златотканых одеждах.

Холодную сдержанность Аойды колдун принял за девичь застенчивость; он не сомневался — не мог сомневаться! — девушка так же покорна его волшебству, как и все прочие.

Налив вина в золоченые бокалы, колдун протянул один из них своей пленнице.

Аойда не пошевелилась.

«Святое Небо! — пронеслась у нее в голове догадка. — С хочет обесчестить меня! А потом, когда я ему надоем, он попрс сту отправит меня на плаху…» — и-ей стало мерзко, потому чп воображение услужливо подсказало ей картину: одурманенш чарами Абраксаса, она с восторгом принимает его ласки, а потом с тем же восторгом кладет голову под топор.

Небеса! Вот, значит, какую смерть предсказала ей чаша!..

Абраксас, видимо, счел, что слишком долго щадит стыдливость пленницы. Он отставил бокал и встал.

Его руки потянулись к шлему Аойды.

— Я помогу тебе раздеться, — проговорил он с варварскс нежностью.

И тогда Аойда сильным ударом ноги в пах отбросила его стене и вскочила, выхватив из ножен меч.

— Ах ты мерзкая тварь!

Она кинулась к упавшему колдуну и с ненавистью рубанула его мечом. Удар пришелся по плечу; меч был остер и должен был нанести глубокую рану, но Абраксас остался невредим. Он лишь отшатнулся, потом выбросил вперед руку, перехватил меч, как будто он был простой деревяшкой, с неожиданной силой вырвал оружие из руки Аойды и с размаху сломал о колено.

Аойда отпрыгнула, готовая к тому, что колдун сейчас же кликнет молчаливых своих истуканов в серебристых плащах, те схватят ее и отволокут в подземелье или сразу на плаху… Но Абраксас спокойно поднялся на ноги, подошел к креслу, в котором недавно сидел, и жестом пригласил сесть Аойду.

Что ж… Аойда вернулась в любимое кресло своего отца.

Абраксас молчал, спокойно разглядывая ее. Аойда не сдержалась:

— Какой неприятный сюрприз, государь? Я ведь не так покорна твоей силе, как остальные…

— Сюрприз действительно не очень приятный, — согласился колдун. — И поэтому мне жаль вас, госпожа.

— Жаль? — ничуть не удивилась Аойда. — О, не надо притворяться!

— Я не притворяюсь, — сказал колдун, пожимая плечами. — Мне действительно жаль вас, прекрасная княжна. Если бы вы были покорны моим чарам, вас до самой смерти сопровождало бы счастье…

— Счастье? — усмехнулась Аойда. — Избави меня Небо от подобного блаженства!

— Каким вы видите меня? — неожиданно спросил Абраксас. — Насколько вы свободны от моих чар?

— Я вижу мерзкого человечишку, — ядовито отозвалась Аойда.

— Во что я одет? Какого цвета у меня глаза? Какой формы нос?

— У вас весьма красивый нос, — насмешливо ответила Аойда. — Жаль только, что тот, кто перебил его вам, не снес мечом голову!

Абраксас перенес ее насмешки спокойно.

— Да, — задумчиво проговорил он. — Вы действительно все видите верно. Удивительно… Ну что ж! Хотите знать, как я распорядился бы вашей судьбой?

— Расскажите, — предложила Аойда.

— Пожалуйста, прекрасная моя княжна. Я слышал о вашей красоте, и если бы вы оказались подверженной моим чарам, я бы сделал вас своей наложницей. Думаю, вы довольно быстро бы мне надоели: ваша страсть, ваше почитание меня, ваши бесчисленные любовные излияния… О, такое уже бывало и будет еще… Полагаю, уже через неделю я послал бы вас на плаху, княжна. И вы взошли бы на эшафот, славя мое имя.

— Я догадалась, — зло ответила Аойда.

— Я не жесток, — сказал Абраксас. — Повторяю, до самого последнего мгновения вы были бы счастливы.

Аойда усмехнулась:

— И это — счастье?

— Настоящее, неподдельное, — заверил ее Абраксас. — А вот если бы я бросил вас, то, когда чары развеялись… — Он задумался. — Что бы вы сделали тогда, прекрасная княжна?

Аойда молчала. Она представила, как приходит в себя после колдовского восторженного угара — нечистая после обманной любви, навсегда потерявшая честь и право называться благородной дамой, быть невестой Сына Императора, да просто любого порядочного рыцаря, — что сделала бы она тогда? Разве что тайн смог бы вернуть ей потерянное имя… Или такую смерть предсказала ей вода в чаше?..

— Вы не посмеете меня казнить, я знаю, — сказала Аойда уверенно.

— Конечно, нет, госпожа моя.

— Бросите в подземелье, где я буду умирать долго и мучительно? За покушение на великого Абраксаса быстрая смерть — это награда?

— Я не ставлю так высоко свою скромную персону, — возразил колдун. — Все будет иначе.

— Какое же наказание ожидает меня? — осведомилась Аойда. Колдун проговорил медленно:

— Как вы отважны, моя дорогая…

— Извольте придержать ваш язык! — одернула его Аойда. — Называйте дорогой свою жену, если она у вас есть, но не меня.

— Но вы и будете моей женой! — рассмеялся Абраксас.

— Что? — не поверила своим ушам Аойда.

— Я женюсь на вас, — сказал колдун.

— Перестаньте надо мною издеваться! — От негодования Аойда вскочила из кресла.

— Ни в коем случае! — Абраксас тоже поднялся, и голос его был серьезен. — Я прошу вашей руки, прекрасная Аойда… Да что там! Я вынуждаю вас стать моей женой.

— Прекратите!

Абраксас покачал головой, словно отвергая ее требование.

— У меня хороший залог, — сказал он спокойно. — Ваш отец. Ваша мать. Ваш маленький братец. Разве этого мало?.. Если вы откажете мне, их будут мучить у вас на глазах.