Книга Корабль для уничтожения миров - Скотт Вестерфельд

— Советник, — проговорила Нара Оксам.

Шлем скафандра слегка наклонился вперед. Советник шаркающейпоходкой вошел в квартиру.

«Согласится ли он присесть?» — гадала сенатор Оксам.

На невысоком помосте в палате заседаний военного совета этотчеловек в своем громоздком скафандре устраивался более или менее удобно, ностулья в квартире у Нары были узкие и слишком непрочные.

Советник садиться не стал. Нара тоже.

— Сенатор, — ответил он на ее приветствие.

— Чем я обязана удовольствию видеть вас?

— Вы услышите объяснение и получите обещание.

Оксам едва заметно удивилась.

— Сенатор, — продолжал ее гость, — я долженобъяснить вам, почему так проголосовал вчера.

Оксам глубоко вдохнула. Этот человек говорил о провалившемсяимператорском плане геноцида. Она посмотрела в окно, на черные просторы ПаркаМучеников. Закон столетнего табу не запрещал советникам говорить о тайне, и всеже Наре было неловко говорить на запретную тему за стенами зала заседаний.

— О теме голосования теперь можно не говорить,советник. До этого не дошло.

— Да, нас спасла «Рысь», — подтвердилсоветник. — Но нам бы хотелось, чтобы вы поняли руководившие нами мотивы.Мы вам не враги.

— Мы? Он кивнул.

— Я принял решение не один.

Нара изумленно заморгала. Он обсуждал план Императора спосторонними? Этот человек признавался в государственной измене.

— Но как? — вырвалось у нее. — На принятиерешения у нас были считанные минуты.

Она обвела взглядом громоздкий биоскафандр советника, гадая,не спрятан ли внутри этого костюма квантовый контур — единственный источниксвязи, который могли не засечь датчики в Алмазном Дворце.

Советник с Чумной Оси развел в стороны руки, затянутые втолстые перчатки, и стал похож на неуклюжую куклу, просящую понимания.

— Я не нарушил закона о столетнем табу, сенатор Оксам.Император лично обратился к Оси еще до того, как вопрос был поставлен наголосование. И до того, как было упомянуто о законе табу.

Нара кивнула и вздохнула. У монарха были свои хитрости. Онподошел к голосованию с подтасованной колодой.

— Что он вам предложил? — холодно спросила она.

Представитель Чумной Оси повернул голову в сторону и поднялсвои кукольные руки вверх.

— Вы должны кое-что понять, сенатор. Чумная Ось ИмперииВоскрешенных переживает тяжелые времена. Впереди нас ждут безликие столетия.

— Что вы имеете в виду?

— Нас слишком мало, — ответил ее гость. — Мыпривносим разнообразие в генный пул Империи, но в нашей собственной популяциидивергентности слишком мало. Еще несколько поколений — и мы сами превратимся вмонокультуру.

Нара нахмурилась. Она пыталась вспомнить обо всем, чточитала о Чумной Оси со времени первого заседания военного совета. Исследованиеполучилось поспешным, и те сведения как-то потерялись посреди многотомников повоенной и мегаэкономической теории, где Нара пыталась почерпнуть знания о том,как и почему можно объявлять и вести войну.

— В монокультуру? — спросила она. — Вы незаключаете браков с представителями других изолированных популяций?

В этом, собственно, и состояла истинная причинанезависимости Чумной Оси от остальной части Империи. Они были не просто геннымрезервуаром, они были торговой гильдией.

Советник торжественно покачал головой.

— Уже восемьдесят лет. Никаких контактов. Послеокончания Первого вторжения риксов мы находимся в блокаде.

— В блокаде?

— Риксы сильно укрепили границу. Тунгаи, фастуны и дажелаксу не торгуют с нами.

Нара сглотнула ком, подступивший к горлу. Даже те обособленныесегменты человечества, между которыми происходили жестокие конфликты,продолжали обмениваться генами через посредство изолированных популяций типаимперской Чумной Оси, которые, как правило, сохраняли нейтралитет.Биологическое наследие Древней Земли распространилось по Галактике так широко,расстояния между диаспорами оказались настолько велики, что дальнейшеесокращение генного разнообразия превращалось в опасную игру — вроде подсыпанияотравы в колодцы во время войн в пустыне.

— Зачем это им понадобилось?

— У риксов все и везде под контролем, Нара Оксам. Вамнаверняка известно о том, что мы — последние из тех, кто обитает наприграничных планетах и сопротивляется внедрению риксских гигантскихискусственных интеллектов. Повторяю: последние восемьдесят лет мы в блокаде.

— Почему это стало тайной?

— Император пожелал, чтобы все думали, будто бы Первоевторжение закончилось истинным миром.

Едва-едва пошевелился шлем биоскафандра, но Нара неусомнилась в том, что ее гость покачал головой. Она вздохнула. Восемьдесят летназад Император провозгласил лживую победу. Риксы не были побеждены, они простоперенесли конфликт на другие театры военных действий.

— Мы слабеем, — продолжал советник с ЧумнойОси. — У нас все меньше и меньше возможностей стабилизировать миллиардынаселения Империи.

Оксам знала многое и могла понять, что за опасность стоит засловами советника. Почти все население Восьмидесяти Планет происходило изнебольшого района одного из материков на Древней Земле. Слабость монокультурыпредставляла собой постоянную угрозу: быстро размножались новые болезнетворныемикроорганизмы, и харизматические фигуры вроде Императора насаждали властьпараллельно гиперболическим графикам пандемий. Последствия генетической блокадымогли в один прекрасный день стать еще более опасными, нежели новая война сриксами.

— Но зачем помогать Императору совершать массовоеубийство? — спросила Оксам. — Каким образом уничтожение населенияЛегиса-XV могло бы помочь осуществлению ваших целей?

— Прежде чем военный совет затронул вопрос обуничтожении инфоструктуры Легиса, к нам обратились представители ПолитическогоАппарата и предоставили нам данные анализа. Каким образом война с риксами моглабы способствовать росту генного разнообразия в Империи? В стародавние временавойны часто производили подобный эффект. Массовые миграции народов соединялимежду собой отдаленные генные пулы, захватчики зачастую смешивались с местнымнаселением.

— Но риксы не желают нас оккупировать, советник, —заметила Оксам. — Не может быть и речи о совокуплениях с ними, о лагеряхпленных, где будет процветать насилие, о насаждении проституции. Речь можетидти только о стерильном насаждении гигантских искусственных интеллектов. Онеобиологической форме насилия.

— Верно. И миграция населения будет происходитьисключительно внутри Восьмидесяти Планет. Подобные встряски всегда полезны, нов результате перемешиванию подвергнется только существующий генный пул.