Книга Перекресток - Сергей Лисицын

Человек в симботе развернулся неуловимым змеиным движением, опережая меня, опережая мои намерения, и открыл огонь, разнося верхушку скалы.

Только меня там не было.

Я некрасиво свалился вниз. Враз обмякнув, аварийно отключив все системы движения.

Оставив только систему ведения огня.

И он поверил. Не своим глазам, а показаниям датчиков своего симбота, зарегистрировавшим мою полную неактивность. И перенес огонь на Аниту.

Он пошел на сближение с ней, пересекая мою линию ведения огня.

Неподвижная, мертвая рука моего симбота была нацелена туда, где он обязательно должен был пройти.

И я нажал на спуск.

Симбот подкинуло, выстрелы отозвались болью в руке и плечах, лишенных привычной амортизации, я срочно активировал симбот, не прекращая вести огонь.

Первые выстрелы попали в ноги его симбота, перерубая коленные суставы, и он упал, подставляя выстрелам живот и грудь.

Он еще дергался под ударами пуль, а я уже стоял на ногах и вызывал Аниту:

— Цела?

— Да, все в порядке.

— Тогда вперед.

* * *

Генриетта Шеппард пребывала в состоянии, известном среди ксеномодеров как «фиолетовые искры». Она облизывала длинным прозрачным языком свои тонкие серые губы, сдерживая подрагивания рук и ног, внутри которых скользили активированные капитаном черви с Плоскости Ужаса.

Они стоили баснословно дорого, а их на имплантацию ушли деньги за два рейса повышенной сложности, но Генриетта о них не жалела. Она давно не знала, что такое скука, а с этими скользкими слюдянистыми тварями внутри ее ощущения ушли настолько далеко от человеческих, что Шеппард стала практиковать «концентрат сознания», подключая блокированные нервные связи своей человеческой части и наблюдая за происходящим с ее эмоциями с отстраненным интересом чистого разума.

Это оказалось ужасающе увлекательным занятием. Настолько, что она порой забывала о реальности. Поэтому «концентрат» она практиковала только в свободное от вахты время.

Сейчас она плавала внутри своего кокона-ложа, покрытого морозным узором, а на вахте стоял ее первый и единственный помощник Ворад Горал, щуплый, темнокожий любитель изящных пожилых джентльменов из миров Геронтократии.

Мелодичный сигнал вызова прервал ее наблюдения.

— Капитан, поступил сигнал от заказчика. Он следует к точке рандеву.

Генриетта снова облизала губы кончиком языка.

Ощущение было… прозрачным, с оттенком грустной синевы и серыми прожилками беспокойства. Утонченное сочетание, как раз такое, какое она предпочитала в последнее время.

Некоторые излишне осторожные члены их общности считали это первыми признаками стремления к саморазрушению.

Ах, как они ошибались.

— Высылайте шаттл, помощник. Пилотом пусть идет… — Она на мгновение задумалась. — Пусть идет Водомерка.

Сероватые прожилки беспокойства взвились и опали. Да, решение было правильным. Ее лучший пилот, вальяжный верзила Слоченски, наркотически зависимый от подключения к системам пилотирования, доставил заказчика на плоскость. Она планировала, что он будет заниматься и эвакуацией.

Но… Водомерка тоже хороший пилот.

* * *

Мы догоняли.

Мы все же догоняли его, и я уже прокручивал в голове свои дальнейшие действия.

Надо резко ускориться и зайти с левого борта. Прыгнуть на обшивку и срезать антенны, лишить его связи. Затем действовать по обстановке. Как говорил наш инструктор по действиям в условиях ограниченных ресурсов — суй что попало в любое отверстие, надейся, что засунутое взорвется и ты останешься жив.

Цинично, но очень точно.

Транспорт огрызался короткими злыми очередями, но внимание водителя было сосредоточено на дороге.

Впереди показалась приметная скала — высокая, изогнутая, словно язык пламени, окруженная оплавленными каменными изваяниями.

И со сверкающего неба свалился шаттл.

Он прошел над транспортом и с ювелирной точностью завис в десятке сантиметров над поверхностью. За штурвалом сидел настоящий ас.

Транспорт вильнул, выравнивая курс, звук двигателя перешел в тонкий надрывный свист, и я понял, что сейчас все закончится.

Я бежал все так же размеренно, почти незаметно наращивая скорость, но чувствовал, что не успеваю. Выругавшись, я отрубил систему безопасности и систему наблюдения за медицинскими показаниями. Хреново, особенно когда ты ранен, но они тратят мощность, которая сейчас нужна мне вся, без остатка. Я обливался потом, словно сам двигал сталепластовые ноги симбота.

Датчики на забрале мигнули красным и погасли. Я потратил несколько драгоценных секунд на проверку дыхательной маски и перевел свой костюм в режим дыхания от заплечного баллона.

Транспорт влетел на опустившийся пандус, и шаттл тут же подпрыгнул над поверхностью. Плита пандуса пошла вверх.

В наушниках орала Анита, требуя, чтобы я не смел, остановился, прекратил немедленно, грозила оторвать голову, обещала, что будет со мной до конца жизни.

Я улыбнулся.

Ради такого стоило возвращаться.

Я прыгнул.

* * *

Я не рассчитывал, что мое появление окажется незамеченным — датчики шаттла тут же обнаружат перегрузку и изменение расположения груза.

Но это было неважно.

Упав, я заблокировал ногой симбота плиту пандуса и вдавил кнопки аварийного выхода из «Гоплита».

Нагрудную панель и шлем откинуло вверх, и я, резко подавшись вперед, вывалился из симбота. Набедренные отсеки для хранения запасного боекомплекта я открыл еще раньше и, оказавшись на полу, не глядя, схватил сумку со снаряжением.

Перекинул через плечо и побежал к транспорту.

Тот, внутри, наверняка меня видит. Но это совершенно неважно, я в мертвой зоне для его бортового вооружения, хочет остановить — пусть выходит.

И он вышел.

Я был уже совсем рядом с входным шлюзом, когда его створка откинулась, и я едва успел увернуться от мощного удара ногой в грудь.

Он выпрыгнул из шлюза и тут же атаковал снова. Среднего роста, среднего телосложения, в похожем на мой защитном костюме и дыхательной маске-капюшоне.

Очень спокойные, очень мертвые глаза. Виртуозная отточенность движений и полное отсутствие эмоций в рисунке боя.

Оп-па… я видел уже такое — когда моему папаше, для которого я больше не существовал, нанес визит член совета директоров одной из межпланетных корпораций. Очень-очень крупной корпорации, давно превратившейся в религиозный орден, главными богами которого были Эффективность и Прибыль. Визитера сопровождали двое — в одинаковых очень дорогих неброских костюмах, одинаково удобных во время официального приема и схватки. С такими же отсутствующими взглядами.