Книга Перекресток - Сергей Лисицын

И он даже не понял, как, в какой момент «Толстый Эдвин» вдруг проломил песчаную стену и вылетел в яркий степной свет, вздымая тучи пыли, тяжело обрушился на плоскость и рванул прочь от черного зева полного безумия подземелья.

* * *

Илов смотрел, как нос транспорта медленно, невыносимо медленно врезается в черную колонну, слушал, как тяжело стучат пули по корпусу машины, всей кожей чувствовал, как разлетаются, взорванные тяжелыми пулями, звонкие поющие осколки колонн, и не верил.

Он впал в ступор и сидел, отрешенно наблюдая, как становятся невозможно яркими, объемными, полными скрытого смысла, как в детстве, предметы, звуки и запахи. Он видел каждую трещинку на коже, обтягивающей рычаги управления, каждую пылинку в воздухе, обонял, как острый запах страха, исходящий от водителя, заполняет кабину, и испытывал лишь чистый восторг и любопытство.

Оно заполняло его, поднималось прозрачной волной, распирало изнутри, а затем лопнуло исчезло.

Осталось только понимание того, что все закончилось. И сердце дало сбой. Он сглотнул и вцепился в ручки кресла. Что-то бормотал водитель, пытаясь подать машину назад. Звенела система оповещения, сигналя о повреждениях. В углу кабины колыхалась тяжелая красная портьера в коричневых потеках.

Герман уставился на нее, силясь вспомнить, что за ней? Откуда она, когда появилась? Кто-то осторожно трогал портьеру изнутри, ощупывал, и это было настолько невыносимо жутко, что он вжался в спинку, не в силах двинуться с места.

А потом, когда тонкие пальцы, покрытые коричневыми старческими бляшками, отодвинули портьеру, Илов попытался закричать.

И не смог.

* * *

Их нагоняли.

Телохранитель был прекрасным водителем, но нельзя выжать из транспорта, предназначенного для достаточно неторопливой езды по сложной местности, того, что не заложено в нем конструкторами. К тому же приоритетом миссии была однозначно обозначена доставка груза в неповрежденном состоянии.

Все это несколько ограничивало свободу маневра. Олег смотрел на экран камеры заднего вида. Все ближе мелькал силуэт симбота — модель устаревшая, пехотный «Гоплит», но человек в симботе двигался с виртуозной легкостью и явно обладал специальной подготовкой.

А чуть позади и левее, в «Гарпии», явно модифицированной, бежала, скорее всего, женщина. Его учили определять параметры возможных объектов нейтрализации по малейшим признакам, включая рисунок передвижения и жестов. Но то, что это женщина, не имело значения — ему приходилось сталкиваться с Небесными Сестрами, и он представлял уровень их подготовки.

Сильного беспокойства он, однако, не испытывал. Да, их преследовали не новички, но это были вольные сталкеры, люди, хорошо умевшие искать то, что спрятано, и выживать в тяжелых условиях.

Но не профессиональные убийцы-охотники. Он перевел взгляд на центральный дисплей. До точки рандеву оставалось совсем немного, и волочь туда «хвост» было совершенно излишне.

— Передайте мне управление, — приказал Олег Безымянному.

Тот аккуратно поставил управление на автопилот и выскользнул с водительского сиденья.

— Уничтожьте их. — Он кивнул на монитор, где два симбота размеренно и обманчиво неторопливо приближались к транспорту.

Кивнув, Безымянный вышел из отсека. Минуту спустя Олег почувствовал почти неощутимый толчок, и транспорт прибавил скорость. Немного, но прибавил.

Потеря телохранителя Безымянного относилась к разряду допустимых и даже прогнозируемых, и все же Олег испытывал некоторую досаду. Он привыкал к инструментам и не любил их менять без крайней на то необходимости. Привычное — это предсказуемое, а предсказуемость гарантировала результат. Впрочем, он тут же избавился от отвлекающих факторов и сосредоточился на дороге.

До точки рандеву оставались считанные минуты, и следовало подготовиться к эвакуации.

Он пристегнулся и еще раз дистанционно проверил крепления груза. На несколько мгновений дольше, чем нужно, задержал взгляд на манящих, совершенных в своей чужеродности очертаниях «саркофага». И аккуратно ввел транспорт в пологий поворот, обходя скальную плиту.

* * *

Створки кормового отсека транспорта пошли в стороны, открывая темное нутро, из которого в оранжевую пыль стремительно вылетел боевой симбот. Модель я не опознал — что-то похожее на рейнджерский «Локи», но очень сильно модернизированный. Сталепластовые ступни еще не коснулись поверхности, а он уже открыл огонь из встроенных систем ведения огня.

Он просто поднял руки, и очереди из тяжелых встроенных пулеметов взбили путь прямо перед моими ногами. Не уйди я вверх и вбок, сейчас уже лежал бы и смотрел в небо, пытаясь вдохнуть отсутствующий воздух.

— Укройся! — рявкнул я Аните, моля всех известных богов, чтобы это упрямая девица послушалась.

Он правильно действовал, этот неизвестный корпоративщик в новеньком симботе. Он сосредоточил огонь на мне, моментально определив лидера.

Краем глаза я увидел, как симбот Аниты складывается почти пополам и ныряет за огромный косо воткнутый в почву скальный обломок. Тут же в него ударили тяжелые пули, и это дало мне миг, чтобы достать из набедренных отсеков «револьверы» и открыть ответный огонь.

До чего же он был быстр! И до чего хладнокровен!

Он действовал с неумолимой точностью машины, пользуясь малейшей возможностью, чтобы сократить расстояние и взять нас на прицел.

Он лупил очередями перед нами, поднимая облака пыли, ухудшая обзор.

Он танцевал между осыпающимися песчаными дюнами, появляясь и тут же исчезая, не давая мне ни единого шанса прицелиться. Он играл с нами, давая транспортеру время уйти.

Неумолимо утекали секунды, складываясь в минуты, каждая из которых приближала их к успеху.

Наверняка они уже вызвали шаттл, и тот уже шел к точке рандеву.

Анита не высовывалась из укрытия, но время от времени давала короткие очереди в сторону противника.

За что ей большое спасибо.

Мы были на практически открытой местности, лишь кое-где из почвы вздымались наклонные каменные плиты и гигантские обломки скал, словно вцепившиеся в плоскость пальцы мертвого великана.

И все их наш противник использовал.

Я смотрел, как тает вдали след транспорта, и внутренне стонал от бессилия.

У меня просто не оставалось другого выхода.

— Сейчас рывок влево, и лупи в него, пока патроны не кончатся, — зачем-то прошептал я в микрофон и, не дожидаясь ответа, огромным скачком сократил расстояние между собой и противником.

Это была откровенная наглость, это было абсолютно нерационально. Так нельзя было действовать, и он промедлил долю секунды.

Пыль вокруг него вскипела от разрывов пуль, и он скрылся в сером облаке. А я прыгнул на косо поднимающийся из почвы обломок, запретив себе даже думать об удаче.