Книга Поезд на Правдинск идет без остановок - Николай Болошнев

в серых и синих костюмах, женщины средних лет в дорогих туалетах – было заметно, что это популярное место для деловых встреч.

Петр с полминуты помялся у витрины, пытаясь разглядеть среди посетителей потенциального заказчика. Как он выглядит, писатель не знал, поэтому просто осматривал зал, выискивая взглядом мужчин, сидевших отдельно. Таких было немного, и Петр быстро «назначил» заказчиком лысоватого полного мужчину, заправившего галстук в рубашку, чтобы не запачкать его аппетитным на вид бифштексом на кости.

Набравшись решимости, он подошел к двери. Швейцар в красивой красной униформе смерил Петра взглядом и, помедлив секунду, открыл и пригласил внутрь.

В ресторане его тут же встретила хостес, которая спросила, ожидают ли его. Петр ответил, что у него встреча с Виленом Георгиевичем и он пришел чуть раньше. Девушка моментально изменилась в лице. Проводив Петра в гардероб, она подождала, пока он оставит пальто, и попросила следовать за ней. Они пересекли зал с тяжелой золоченой мебелью и хрустальными люстрами, прошли мимо полного мужчины и других одиноких посетителей, ни один из которых не оказался его заказчиком. В глубине ресторана за черной бархатной шторой оказалось что-то вроде кабинета, в центре которого стоял круглый стол, накрытый на две персоны. Хостес открыла перед Петром полог и пригласила сесть.

– Вилен Георгиевич пока не подъехал, может быть, я могу предложить вам что-то из напитков?

– М-м-м-м, наверное, кофе, – ответил Петр, застывший в неудобной позе, как манекен.

– Да, конечно, какой вы предпочитаете?

– В общем-то, любой… с молоком.

– Хорошо, моя коллега сейчас принесет вам американо. Что-нибудь еще? У нас прекрасная винная карта.

– Нет-нет, спасибо, кофе будет достаточно.

Хостес скрылась за шторой, и Петр наконец подошел к столу.

«Интересно, с какой стороны он предпочитает сидеть, – подумал он, – будет некрасиво, если я займу его место. Наверное, справа – типа он всегда прав. Хотя фиг разберешь, где право, а где лево, – это с какой стороны зайти… Ладно, тогда, наверное, лучше оставить ему место с хорошим обзором. Хотя какой обзор тут, за шторой…»

Внезапно полог вновь распахнулся: в кабинет вошла официантка, неся на подносе чашку кофе и кувшинчик с горячим молоком. Увидев стоящего Петра, она удивилась, но ничего не сказала, просто поставила кофе на одно из накрытых мест и удалилась.

«Ну что ж, это упрощает выбор», – решил Петр и сел за стол. Рюкзак он сначала хотел прислонить к стене, но потом решил спрятать под стул, предварительно достав блокнот и ручку.

Шли минуты. Петр медленно пил остывающий кофе и ерзал на стуле. Он, конечно, не страдал клаустрофобией, но в кабинете за бархатной шторой чувствовал себя запертым в футляре из-под кольца. Несмотря на горевшую над столом массивную люстру, в кабинете без окон, с темными стенами и мебелью царил полумрак. Напоминавшая торт массивная потолочная лепнина давила на голову.

«М-да, за деньги вкус не купишь, – думал Петр. – Все-таки наши чиновники глубоко советские люди, раз им такое нравится».

Вилен Георгиевич опоздал почти на полчаса. Петр уже начал засыпать, но штора внезапно распахнулась, и под взволнованным взглядом хостес в кабинет, прихрамывая, вошел высокий подтянутый мужчина средних лет. У него были ухоженные темные волосы с сединой на висках и гладко выбритое скуластое лицо, на чуть длинноватом носу сидели очки без оправы. Следом за Виленом Георгиевичем вошел двухметровый охранник с лицом гориллы.

В кабинете стало тесно. Петр неловко приподнялся на стуле, чиновник вялым жестом протянул ему узкую ладонь и, не сжимая, прикоснулся к руке писателя. Заметив, что тот косится на его ноги, Вилен Георгиевич коротко прокомментировал:

– Небольшая травма, потянул на фитнесе.

Охранник с подобострастным поклоном отодвинул ему стул. Чиновник расстегнул пиджак, неспешно сел и довольно бесцеремонно осмотрел Петра, словно интересную, но не слишком дорогую вещицу.

– Бумага? – указал он длинным пальцем на блокнот. – Как старомодно, мне нравится.

Петр откашлялся:

– Люблю писать заметки от руки. Помогает систематизировать мысли.

– Системность – это хорошо, ее часто не хватает творческим людям. Что-то кроме блокнота у вас с собой есть?

– Да, рюкзак.

– Аристарх, возьми у уважаемого Петра его вещи, – приказал Вилен Георгиевич охраннику и тут же обернулся к собеседнику: – Вы не переживайте, после разговора вам все вернут в целости и сохранности. Гаджеты тоже, пожалуйста, отдайте на время.

Петр сунул смартфон в рюкзак и послушно передал Аристарху. Ни слова не говоря, тот сжал его в своей огромной лапище и вышел из кабинета.

– Не подумайте, что Аристарх с вами невежлив, – сказал чиновник, когда бугай скрылся за шторой, – он просто немой.

– Как удобно…

– Вы не поверите насколько. Ну да ладно, давайте к делу. Полагаю, вы меня уже узнали, я про вас тоже навел кое-какие справки…

Лицо Вилена Георгиевича и правда сразу показалось Петру смутно знакомым, но только теперь, когда чиновник намекнул на свою известность, он его узнал. «Это же Арцыбашев, руководитель агентства „Электронная Россия“!» – осенило Петра, и он моментально покраснел от смущения. Ведь он использовал Вилена Георгиевича в качестве прообраза одного из персонажей своего романа о бюрократах. Что, если чиновник читал книгу и узнал себя? Может быть, все это какой-то жесткий розыгрыш, чтобы отомстить за обиду?

Арцыбашев говорил обтекаемо, не подтверждая, но и не опровергая догадок Петра:

– Человек вы талантливый, эрудированный. Что немаловажно, хорошо образованный, истфак МГУ – не шутки, это я вам как историк историку могу сказать. Словом, по всем признакам вы нам идеально подходите. Однако, прежде чем мы начнем обсуждать вещи предметно, хочу удостовериться, что вы понимаете, что этот разговор и последующая работа должны остаться строго между нами. Я не буду просить вас подписать соглашение о неразглашении – мы такой ерундой не занимаемся, но, если вы где-то кому-то что-то разболтаете, это обязательно станет известно. Надеюсь, мы с вами понимаем друг друга?

Петр вновь откашлялся. В горле ужасно першило, и, как назло, закончился кофе.

– Да, конечно, я вас понимаю.

– Вот и славно. Как я уже сказал, приятно иметь дело с умным человеком. Вопрос, по которому я решил к вам обратиться, довольно необычный. Он может даже показаться странным. Поэтому я начну с небольшого предисловия. Вы хорошо знакомы с историей Австрии?

«Да что ж такое, второй экзамен за сутки!» – раздраженно подумал Петр.

– Да, вполне, – ответил он.

– Прекрасно, тогда вы знаете, что девизом Габсбургов аж с пятнадцатого века был акроним Фридриха III – A.E.I.O.U. По наиболее распространенной версии, он означает «Австрии суждено править миром». Поначалу у Вены, как у всех, были и взлеты, и падения, но потом дела как-то резко пошли в гору.