Книга Сбежавшая невеста - Робин Доналд

Дженифер обняла Алекса.

— О, Алекс, — произнесла она нежно.

В ответ он глухо застонал и стал покрывать поцелуями ее шею, грудь, провел языком по напрягшемуся соску, добрался до ее плоского живота и немного задержался здесь, а затем опустился ниже.

Почувствовав внутри себя его язык, Дженифер выгнулась и вскрикнула.

Ее руки сжали его сильнее. Она была уже давно готова, и он понял, что тянуть больше нечего. Дженифер, вероятно, пришла в голову та же самая мысль, и она мягко направила его. Алекс, насколько мог медленно, вошел в нее, и ее ноги тут же обвили его бедра, чтобы задержать внутри. Вскоре их движения стали стремительными. Алекс обеими руками сжимал ее ягодицы, доводя Дженифер до экстаза. Ее язык проник в рот Алекса, и он почувствовал приближение оргазма. Дженифер задержала дыхание, судорожно обхватила его за плечи, и они одновременно достигли разрядки.

Обессилев, они упали на простыни, но так и не могли оторваться друг от друга.

— О боже, — выдохнула Дженифер.

Алекс гладил ее спину, руки, грудь. Восстановив дыхание, он сказал:

— Теперь, когда все осталось позади, можно не торопиться.

— О боже, — простонала Дженифер.

— Значит, ты не против? — спросил Алекс.

Она ответила ему поцелуем. Усталые, они лежали, сжимая друг друга в объятиях. Пальцы ног Дженифер ласкали ноги Алекса, колени касались колен, и Алекс, все еще не выходя из нее, почувствовал, что его член снова напрягся. Они не торопились, хотя их страсть пылала, как и прежде. На этот раз они испытывали удовольствие от предвкушения наслаждения. Алекс лег на спину и усадил Дженифер сверху. Но во время оргазма она опять произнесла всего лишь два слова:

— О боже.

Алекс оперся локтем о кровать и посмотрел на нее.

— Дженифер, я тебя люблю. Прости меня за мое глупое поведение.

— Я уже забыла об этом, Алекс.

— Нам еще много нужно узнать друг о друге — откуда мы и кто такие, но даю тебе слово — я больше никогда не повышу на тебя голос. Никогда.

Она приложила ладонь к его щеке.

— Я тебя тоже люблю, Алекс. Ты дал мне больше, чем я ожидала.

Он хитро улыбнулся.

— Значит, ты довольна мной?

— Очень довольна, — ответила Дженифер, улыбаясь в ответ.

— А я ничего не забыл? — спросил он, ущипнув ее за ягодицу.

— Ой, надо было надеть презерватив.

Алекс окаменел. Он потерял дар речи. Какой же он идиот — у него же в кармане брюк лежит презерватив — но ни он, ни она о нем и не вспомнили.

— О, черт! — сказал он.

Под утро Алиса завыла. Это был жуткий тоскливый звук. Дженифер вскочила с постели: она никогда не слышала ничего подобного. Она схватила халат и бросилась к Алисе. Алекс в темноте пытался натянуть брюки.

Алиса сидела в арке французских дверей, которые вели на крыльцо, и, задрав голову, выла. Небо было темным, но дождь уже кончился. Когда подошла Дженифер, Алиса провыла в последний раз, гавкнула пару раз и улеглась на пол, положив нос между лапами.

Дженифер опустилась рядом.

— Что с тобой? — спросила она собаку.

Алиса тихонько заскулила.

Света никто не зажигал.

— Может, она почуяла грабителя? — сказал Алекс.

— Ох, Алекс, а вдруг Хедда приходила, а мы не слышали?

— Я проверю.

— Будь осторожен! — крикнула Дженифер и снова обратила внимание на Алису, погладив ее.

Она заставила Алису встать и немного пройтись, чтобы убедиться, не выла ли та от сильной боли. Собака двигалась без труда, но упорно не хотела уходить с прохода, ведущего на крыльцо. Она легла там, время от времени поскуливая.

Дженифер легла рядом и обняла ее.

Вернулся Алекс, доложив, что рядом с домом никого нет и все двери заперты.

— Если бы кто‑нибудь постучал или позвонил, я бы проснулся, — сказал он. — Я сплю очень чутко.

— Она все еще тоскует, но у нее, похоже, ничего не болит. Ходит она нормально.

Алекс посмотрел на Алису и Дженифер, лежащих на полу, и неодобрительно вздохнул. Он пошел в спальню, принес подушки и одеяла и укрыл их. Так они и провели ночь.

— Дорис, с Алисой все в порядке, — сказал Сэм.

— Она всю ночь скулила, — объяснила Дженифер. — Утром не стала есть и все лежит у двери, носом к крыльцу. Сэм, это на нее не похоже. Обычно она лежит у камина, где нет ковра и пол прохладный.

— Может быть, она просто скучает по Луизе. Я сделаю ей анализ крови и дам витамины. Но, скорее всего, она скулит просто от старости.

— Я не переживу, если с ней что‑нибудь случится!

— Дорис, есть вещи, которые нам неподвластны. Мы с Луизой говорили об этом. Они обе готовы принять смерть, когда она придет.

— Да, но я не готова!

— Попробуй увести ее на прогулку в парк. Когда результаты анализа будут готовы, я тебе позвоню.

— Хорошо. Пошли, подруга.

Но Алиса не захотела идти в парк. Она сделала несколько шагов и легла. Дженифер не хотела силой тащить ее, но ей потребовалась вся ее настойчивость, чтобы заставить Алису сделать еще несколько шагов. Отчаявшись, она решила поговорить с Базом и отпроситься с работы на все утро. Таща, уговаривая и умоляя, ей удалось развернуть Алису в сторону закусочной, но собака вдруг вскочила и бросилась вперед, натянув поводок.

Когда они добрались до кафе, Алиса оживилась. Обычно она лежала у входа в холодке, но сегодня скулила у двери, просясь внутрь. Дженифер огляделась, увидела, что в закусочной сидят двое, оба — друзья Алисы, и разрешила собаке войти. Но Алиса выдернула поводок из ее рук и начала ходить по кафе, обнюхивая все на своем пути, от передней двери до задней. Она переходила от ниши к нише, от стола к столу, а затем попыталась зайти за стойку. Дженифер никогда не видела ее такой возбужденной.

— Баз, — сказала Дженифер. — Я хочу отпроситься на все утро. С Алисой творится что‑то непонятное.

Баз наклонился над Алисой. Она, высунув язык, тяжело дышала, а глаза ее ярко сверкали.

— Мне она кажется совершенно нормальной.

— Она ведет себя очень странно. Всю ночь она выла, лаяла, скулила. Утром я еле‑еле заставила ее пройти через парк к доктору Гандерсону — а потом не могла утащить ее назад, но в тот самый момент, когда она увидела закусочную, она понеслась сюда. Посмотрите на нее — она вся извелась. Может быть, ищет Луизу?

Баз подошел к банке, где лежало печенье для собак, и вытащил одно большое для Алисы. Он кинул ей печенье, но она улеглась на живот, положив голову на пол.