Книга Сбежавшая невеста - Робин Доналд

— Все! — заорала она. — Разговор окончен!

— Я думал, мы только начали!

— Нет! Убирайся, или я позову полицию! Теперь, когда всем известно, где я живу, я не побоюсь это сделать!

— Кого ты позовешь? — спросил он, наклонившись и приблизив свое лицо к ее лицу.

Она какое‑то мгновение смотрела на него, а затем двинулась к телефону, стоявшему на кухонном столе.

— Не беспокойся, — заявил Алекс. — Я уже здесь.

Когда он ушел, Дженифер показалось, что из нее выкачали всю энергию. Она вопросительно посмотрела на Алису, которая лежала на полу, и, как показалось Дженифер, закрывала лапами уши.

— Не переживай, — сказала она собаке.

День был длинным, и она чувствовала себя измученной. А она, глупая, так надеялась, что придет домой к Алексу, упадет в его объятия, и он ее успокоит. Вместо этого случилось нечто ужасное. Но в глубине души Дженифер понимала, что он не сможет смириться с той жизнью, которой она жила раньше. Она думала, что готова к этому, но, очевидно, переоценила свои силы, поскольку его гнев ударил ее словно обухом по голове.

Наверное, в ее жизни было что‑то грязное, поскольку она не любила этих мужчин. Они тоже ее не любили, но дело было не в этом. Она была не чиста, потому что ею руководили совсем не чистые намерения. Она стремилась жить так, чтобы ее никто не обижал, и держать голову над водой.

Однако сейчас ее намерения были чисты. Дженифер хотела помогать Хедде, насколько это было в ее силах, хотела работать с Базом и относить еду нуждающимся, хотела дружить с Луизой и Розой и любить Алекса.

Она хотела.

Дженифер заплакала. Удивительная вещь — она столько лет умела сдерживать слезы, а теперь она начинала плакать по всякому пустяку.

Но это был не просто плач. Она рыдала.

— О боже, Алиса, — причитала девушка. Я думала, если я расскажу правду, то… Я влюбилась в него, а он оказался таким дураком… Не надо было с ним так разговаривать… Я рассказала ему все, потому что хотела… Когда любишь кого‑нибудь, то должен…

Сквозь рев ветра стало слышно, как капли дождя забарабанили по окну. Дженифер встала, высморкала нос и взглянула в окно. Перед ним, словно сумасшедший, под проливным дождем большими шагами туда и обратно ходил Алекс. Голова его была опущена.

* * *

Алекс не мог понять, зачем он ей все это наговорил. Может быть, его разозлили слова Доббса, а может, где‑то в глубине души он понимал, что боится заводить отношения с женщиной, способной на близость с мужчиной, которого она не любит, только потому, что он делает ей дорогие подарки.

Начался дождь, а он все думал и думал. «Теперь, когда ты сказал все то, чего ни в коем случае нельзя было говорить, ты полностью лишил себя надежды продолжать отношения с ней. Теперь дождь лупит по твоей глупой башке. Хоть бы в тебя попала молния и избавила от всех проблем.

А теперь, — сказал он сам себе, — ты хочешь продолжить свой роман. Отлично, глупый осел».

«Я всегда хотел продолжить этот роман, и я чуть с ума не сошел, когда услышал, что она была… Я знал, что у нее была другая жизнь, — но я не знал, что такая».

«Она не шлюха. Это Доббс назвал ее так. Ты слышал, как она сказала — у нее были отношения с этими стариками, и какое‑то время они ее устраивали. Она, должно быть, была поначалу сильно напугана и одинока. Что еще ей оставалось делать?

Ты слишком глуп, чтобы жить. В тот самый момент, когда она была в твоих руках, ты потерял ее навеки. Она никогда не простит тебе, как ты с ней разговаривал».

Как будто желая доказать себе, что не прав, он взбежал на ступеньки крыльца. Загремел гром, и Алекс заколотил в дверь. Дженифер открыла ее, держа у носа платок, с мокрыми от слез глазами. Ему пришлось кричать, чтобы перекрыть рев ветра и раскаты грома:

— Я — идиот! Я люблю тебя!

Дженифер какое‑то мгновение смотрела на него. Алекс почувствовал, как с густых каштановых волос ему на шею упала капля дождя. Она раскрыла дверь пошире и сказала:

— Ну хорошо. Заходи.

Глава 13

Дженифер затащила его внутрь, обхватила руками и прижалась к нему, не обращая внимания на его промокшую насквозь одежду. Положив голову ему на плечо, она снова заплакала. Алекс обнял ее.

— Не понимаю, что это на меня нашло, — сказал он. — Наверное, у меня раздвоение личности.

Дженифер посмотрела на него.

— Ты все сказал?

— Дженифер, я даже не знал, что способен высказать тебе такое. Клянусь богом, я сам не понимаю, отчего я так взбесился. Прости меня. Я не хотел тебя обидеть.

— Ты говорил так убедительно. И так зло.

— Да. Но я не знаю, на что я злился. Я вел себя глупо. Я вел себя как идиот, но мне было страшно.

— Чего?

Он вытер слезу с ее щеки суставом пальца.

— Потерять тебя. Я знаю, здешняя жизнь не по тебе. Твоя жизнь, с мужчинами или без, там, где у тебя дом, работа, корни.

Дженифер покачала головой:

— За три месяца, прожитые здесь, я получила больше, чем во Флориде за одиннадцать лет. Я пустила здесь корни, сама не замечая этого. — Она рассмеялась сквозь слезы. — Для того, кто пытался стать невидимым…

— Мне нужно было подождать, пока ты сама все расскажешь, — посетовал Алекс.

Дженифер начала расстегивать его мокрую рубашку. Между поцелуями она сказала:

— Когда несколько дней назад все так усложнилось, я не могла отпустить тебя, не рассказав о себе все. Я хотела выложить всю правду, но разные события помешали — Хедда, болезнь Алисы…

Она просунула руки внутрь его рубашки. Рубашка упала с плеч, и он притянул ее к себе, страстно целуя.

— Я хочу, чтобы ты ни о чем не жалел, Алекс.

— И я хочу того же. — Он просунул руку под ее блузку, нашел грудь и расстегнул лифчик. У нее перехватило дыхание. — Я не смогу делать тебе дорогие подарки, — напомнил Алекс.

— Мне нужен ты, а не подарки, — возразила Дженифер, поднимая руки, чтобы он снял с нее блузку и лифчик. Она прижалась к нему. — Вещи для меня мало что значат.

— Если мы когда‑нибудь и поедем куда‑нибудь, нам придется ехать на автобусе. — Алекс наклонился, чтобы поцеловать ее в плечо, и, двигаясь вверх по шее и покрывая ее поцелуями, снова добрался до губ.

— Единственное место, куда я хочу попасть, — это кровать, — прошептала девушка. — И чем раньше, тем лучше.

Алекс поднял ее на руки и отнес в кровать, благословляя в душе то, что дом был совсем небольшим и нести не далеко. Вместе с ней он упал на ложе. Они сбросили обувь, не размыкая объятий. Не прерывая поцелуя, они расстегивали ремни и развязывали пояса, а вспышки молнии на краткие мгновения освещали их, пока они избавлялись от одежды.