Книга Опасное сотрудничество - Деанна Рэйборн

— Я согласен с твоей оценкой первых трех, но как ты узнала последнее?

— Потому что маленький негодяй все еще должен мне фунт.

* * *

Не сговариваясь, мы отправились в деревню. Атмосфера замка стала удручающей, настроение позднего утра отдавало мелодраматичностью. Морской ветер разрумянил наши щеки, и резко падающая температура заставила нас быстро шагать, глубоко втягивая в себя свежий, бодрящий воздух.

— Намного лучше, — констатировал Стокер, глубоко дыша.

— Воздух здесь другой. Ты чувствуешь? — спросила я.

Он остановился и снова медленно вдохнул, наслаждаясь соленым ароматом.

— Пахнет морем, как на любом острове. И яблоками из садов. И чем-то еще? Что-то холодное и минеральное, например, легкое вино.

Я кивнула, и мы снова отправились в путь. Что-то давящее в моей груди чуть ослабло. Тайна требовала разгадки, и расследование не проявляло в нас лучшее. По мере приближения моря и снижения температуры, мое настроение поднялось, как и у Стокера. Пока мы шли, он начал читать стихи, строки из Китса:

О, поэтов души, где бы

Ни дало Элизий небо,

Лучшей не найти наверно,

Чем Русалочья Таверна!

Было ль где хмельней дано

Вам Канарское вино?

Райский плод не слаще, нет,

Чем олений мой паштет!

Как он сделан, словно тут

Сам пирует Робин Гуд.

С Мэриан, своей подружкой,

Пьет из рога, пьет из кружки.[23]

— Есть ли повод, по которому ты не мог бы найти стихотворение у Китса? — поинтересовалась я, когда мы приблизились к «Русалке».

— Конечно, нет, — радостно ответил он. — Это было одно из величайших открытий в моей жизни, когда я узнал, что Китс — поэт всех времен и ситуаций. Нет человека, чувства, мгновения, к которому бы Китс не обращался.

Я остановилась лицом к нему.

— У него нет стихотворения, подходящего моему характеру, — бросила я вызов.

Стокер ухмыльнулся — дьявольское выражение, от которого у меня почти перехватило дыхание.

— Конечно, есть:

Я встретил деву на лугу,

Она мне шла навстречу с гор.

Летящий шаг, цветы в кудрях,

Блестящий дикий взор.[24]

«La Belle Dame Sans Merci»? — потребовала я. — Вот как ты меня видишь? Красивая женщина без пощады, которая убивает своих любовников?

Стокер задумчиво наклонил голову.

— Не то что она убивает их. Я думаю, скорее, ее не трогает, когда они умирают.

— Из всех… — я замолчала, когда увидела нечестивый блеск в его глазах. — У тебя необъяснимо приподнятое настроение.

— Я рядом с морем, — просто ответил он. Мне вспомнилось, сколько лет его жизни было проведено на кораблях: сначала в военно-морском флоте Ее Величества, затем в собственной экспедиции, когда он путешествовал в Амазонию в поисках неизведанного и немного славы возможно.

Я взглянула на вывеску над дверью — похотливая русалка, обхватившая руками грудь и манящая усталого путешественника.

— Интересно, не стоит ли тебе зайти одному, — предложила я. — Матушка Нэнс может оказаться восприимчива к твоим мужским чарам. Ты можешь расспросить ее о Розамунде, раскопать немного местных сплетен, коль повезет.

Он усмехнулся.

— Несмотря на все твои знания о мужчинах, ты до сих пор не обнаружила: мы гораздо более склонны к сплетням, только называем их сказками. Я изображу самые мужественные манеры и поговорю с рыбаками в трактире. Ты можешь созвать шабаш ведьм и выведать, что старуха знает.

Стокер повернулся, чтобы открыть дверь, и я высунула язык за его спиной. Он будет наслаждаться парой пинт вкусного, крепкого местного сидра и мужским разговором, пока меня заставляют сидеть у очага и заниматься женской болтовней. Мне хотелось быть среди мужчин, но я поняла его точку зрения. Он был одним из них — огрубевший от работы, хотя и стойкий приверженец аристократического произношения со всеми его элегантными гласными, верный своему хорошему происхождению. Они будут откровенны с ним, как не будут с женщиной, независимо, насколько та может быть привлекательна.

Матушка Нэнс приветствовала меня в своей гостиной без признаков удивления.

— Я только что поставила сидр, чтобы согреться. Парни пьют его холодным, но думаю, немного тепла не помешает в такой день, как сегодня. Добавьте немного огня в кости, вам понравиться, — пообещала она. Я посмотрела на очаг, где стояли две медные кружки.

— Вы ожидали компанию? — спросила я, заняв место, которое она указала.

Женщина посмотрела на меня взглядом, который при других обстоятельствах можно было назвать упрекающим.

— Я ожидала вашу компанию, моя дорогая.

Я не ответила. Казалось, не было никакого возможного ответа на это, поэтому мы сидели в тишине, пока она не согрела сидр. Она разделила палочку корицы пополам, бросив по куску в каждую кружку, а затем пару долек чеснока, которые расщепила зубами. Когда сидр достаточно нагрелся, она осторожно разлила его поверх специй и добавила тонкую нить темно-золотого меда.

— От пчел острова Сан-Маддерн, — протянула она мне одну из кружек.

Я сделала глоток и чуть не задохнулась.

— Это не сидр, — хрипя, протестовала я.

— Конечно, сидр, — она глотала, благодарно причмокивая губами. — С небольшим количеством рома.

— Сколько здесь рома, Матушка Нэнс?

— Не больше половины чайной чашки, — пообещала она.

Половина чашки! При такой скорости я была бы пьяной как лорд к концу нашей небольшой беседы. Я сделала мысленную пометку пить медленно.

— Вы слышали, в замке приключились небольшие волнения? — рискнула спросить я. — Кое-кто верит, что призрак Розамунды появился, как вы и предсказывали.

Она покачала головой с непроницаемым выражением лица.

— Я и впрямь так предсказывала.

— Вы умудренная опытом женщина, Матушка Нэнс. Как вы думаете, что с ней случилось?

Она пожала плечами.

— Кто может сказать? Возможно, наконец пришли мерфолки[25], чтобы забрать домой одну из своих.