Книга Дело о светящихся пальцах - Эрл Стенли Гарднер

– Можете ли вы? – повторил Мейсон вопрос.

– Я не присутствовал и не знаю симптомов болезни Элизабет, –наконец произнес Натан Бейн.

– Сколько денег вы примерно получили в наследство от первойжены?

– Протест, – вмешался Гамильтон Бергер. – Это…

– Отклоняется, – мгновенно распорядился судья Ховисон.

– Пятьдесят тысяч долларов.

– Как долго вы были женаты?

– Около двух лет.

– Мне не хотелось бы, – судья Ховисон взглянул на часы, –прерывать перекрестный допрос защиты, но он отнял уже несколько минутпредполагаемого перерыва.

– Понимаю намек, ваша честь, – скромно согласился Мейсон.

– Суд откладывает заседание до двух часов пополудни, –распорядился судья Ховисон. – Подзащитная возвращается под стражу, и члены жюрипомнят о рекомендациях суда.

Воспользовавшись моментом, пока члены жюри еще не всепокинули свои места, Натан Бейн рванулся из свидетельской ложи и закричал, не всилах сдержать себя:

– Ты… ты… грязный адвокатишка… я этого так не оставлю… тыеще пожалеешь… я… я убью тебя!

– Ну что вы, мистер Бейн. – Мейсон был хладнокровен иневозмутим, как всегда. – Вам не стоит убивать меня, так как вы не получите внаследство от меня ни одного цента!

Стоявший рядом газетный репортер громко засмеялся и что-тобыстро записал в свой блокнот. Тут же вмешались служащие суда и не мешкая увелираспаленного Бейна от ложи защитника. Члены жюри присяжных, задумчиво покачиваяголовами, покидали свои места.

Глава 20

Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в своем любимомресторанчике напротив Дворца правосудия. Хозяин, старый друг, посадил своихверных клиентов в отдельную комнату, где они могли без помех поговорить, и дажепротянул туда телефонный аппарат.

Мейсон, расправляясь с бутербродом с ветчиной и запивая егомолоком, сказал:

– Черт побери, Пол, у меня все еще нет ясности.

– Но у жюри она есть, – ответил Дрейк. – Конечно, тымастерски сработал с Натаном Бейном. Ты сумел бы привлечь на свою сторону ещенескольких присяжных, если бы твоя клиентка смогла выйти в свидетельскую ложу иизложить подходящую версию. Но ты же знаешь, Перри, она не сможет.

– Почему не сможет?

– Слишком много всякого против нее. Отпечаток на обертке,тот факт, что она вышвырнула эту бутылку из окна. Судя по всему, когда онавыбрасывала из окна эту злополучную бутылку, кто-то из соседей заметил исообщил полиции, когда те рыскали в округе. Нельзя поверить, что ребятаГолкомба вышли из дома и ни с того ни с сего принялись обыскивать двор. УГолкомба не хватает для этого мозгов.

– Да, не хватает, – согласился адвокат. – Здесь ты прав,какой-то свидетель заметил, как она выбросила бутылку из окна, и показалполиции место, куда она упала.

– В этом-то все и дело, – сказал с жаром Дрейк. – Как толькоона выйдет в свидетельскую ложу и попытается изложить свою версию, Гамильтон Бергерустроит ей такой перекрестный допрос, что, когда он закончит с ней, онапревратится в самую великую отравительницу со времен Лукреции Борджиа.

Мейсон мрачно кивнул.

– Ты знаешь, Перри, – продолжал Дрейк, – я внимательнонаблюдал за залом и за реакцией публики и должен признать, что, несмотря на точто ты действительно блестяще поработал с Бейном, срывая маску святоши с этоголицемера, общий настрой все же не в пользу твоей клиентки. Устроив истерическийприпадок при упоминании о найденной бутылке с ядом, она сама завязала узел насвоей шее.

– Что завязала, то завязала, – устало согласился адвокат. –Признаюсь, это выбило меня из колеи. Представь – защищать клиента в суде ивдруг неожиданно узнать, что он утаивает от тебя нечто чрезвычайно важное.

– А как бы вы поступили при подобных обстоятельствах? –спросила Делла Стрит. – Она была уверена, что о ее секрете никто не узнает. Ктому же боялась рассказать вам всю правду, так как вы могли бы отказаться отзащиты.

– Думаю, так оно и было бы, – мрачно промолвил Мейсон, – ноу меня все же нет ясного представления. Обратили внимание на лицо Бейна, когдая задавал вопрос о его первой жене?

– Ты, конечно, застал его врасплох, – сказал Дрейк.

– Почему? – спросил Мейсон.

– Его натаскивали и разучивали с ним, как вести себя притвоем перекрестном допросе, но это был неожиданный удар в особо уязвимое место.

– Ты согласен со мной, что ему нанесен тяжелый удар? –спросил Мейсон.

– Он едва не грохнулся в обморок, – сказал Пол.

Мейсон задумчиво нахмурил брови, помолчал минуты две испросил:

– Ты позвонил родителям Марты?

– В ту же самую минуту, когда ты спросил об этом Бейна.

– Как они это восприняли, Пол?

– Они бросились на первый попавшийся рейс, требуютэксгумации тела и вообще подняли страшный шум.

Мейсон впервые вымученно улыбнулся.

– На мой взгляд, – предупредил Дрейк, – если телоэксгумируют и выяснится, что она умерла от мышьяка, жюри у тебя в кармане, нопри условии, что версия подзащитной убедительна. Но если окажется, что МартуБейн не отравили, Перри, все будет кончено. Ты превратишь Натана в мученика, асебя – в бессовестного интригана и клеветника.

– Нравится мне это или нет, – Мейсон кивнул, – но на этотриск я должен пойти. Когда адвокат попадает в подобную ситуацию, он должен всепоставить на кон.

– Если твоя клиентка смогла бы как-то объяснить этот пузырекс мышьяком, – тянул свое Дрейк.

– Она сможет. Она купила его для кошки.

– Перри, – покачал головой Дрейк. – Жюри ей не поверит.Попытайся дождаться, какие аргументы выставит Бергер.

– Да, – саркастически заметил Мейсон, – уж я могупредставить себе эти аргументы! Вот что скажет Гамильтон Бергер: «Убийцадумала, что она всех обманула, и, когда эта изобличающая ее улика, которуюзащита и не пытается оспорить, была представлена суду, как же она поступила?Дамы и господа присяжные заседатели, я не прошу принять мою оценку этой улики.Я прошу только признать оценку, которую высказала сама подзащитная…» – и такдалее, и тому подобное до бесконечности.

– В твоих устах звучит чертовски убедительно, – призналДрейк.

– И у Гамильтона Бергера будет так же, – сказал Мейсон. –Позвони в свою контору, Пол, спроси, нет ли чего новенького.