Книга Непристойные предложения - Уильям Тенн

Тогда-то, дети мои, я и лишился своего круглого щупальца. Это был трицефалопс, а может, крупный додль.

Возле болота я увидел, что оставшийся преследователь, зеленая шата, попался рою гридников, и потому смог отдохнуть в тени гигантского папоротника.

Заслышав донесший сверху царапающий звук, я едва успел напрячь спиральное щупальце для прыжка, когда узнал блап-кореона. Высунувшись из-за нижнего папортникового листа, он тихо произнес:

– Нзред-шафалон вернулся из жилища человека, который должен был щедро одарить нас могучим оружием, однако я вижу, как он улепетывает от пустых желудков, словно лакомейшая закуска из плуха.

– А вскоре увидишь, как он смеется над всеми хищниками под защитой безопасного купола, в котором проживает вместе со своей семьей в задумчивом комфорте, – с некоторой важностью ответил я. – Мне предстоит помогать человеку Шлестертрепу из Голливуда, Калифорния, США, Земля в изготовлении стерео для нашей расы.

Блап отпустил огромный лист и шлепнулся рядом со мной.

– Стерео? Оно больше или маленькое? Сколько пятнистых змей оно может уничтожить? Мы сможем сами его делать?

– Со временем мы сможем делать их сами, но они не будут уничтожать для нас пятнистых змей. Стерео, мой нетерпеливый странник по ветвям, – это культурная необходимость, без которой раса, судя по всему, обречена вечно блуждать в постыдной, вселяющей ужас темноте. Используя стерео в качестве моделей, мы легко достигнем максимального контроля над окружающей средой, каким наслаждается на Земле человечество. Однако хватит жевать шелуху – старшины наших полов должны провести Конкурсы красоты, чтобы выбрать персонажей для первого плухового стерео. Где блап-блапп?

– Когда я видел его в последний раз, он прыгал с ветки на ветку в пятом по ширине лесу, в когте от птицеящера. Если он не выяснил оправданности Надежды, любой ткан приведет тебя в его нынешнее логово. Кроме того, думаю, я знаю, где недавно закопался флин-флинн.

Он поскакал к груде камней и поскреб землю рядом с самым крайним. Вскоре в устье проделанной им дыры появилось тяжелое тело старого флина. Я подкатился к флин-флинну и пересказал ему требования Шлестертрепа.

Дрожащее роющее создание озабоченно оглядело поломанные когти.

– Старшины других полов, вероятно, заходят собраться на поверхности. Я понимаю важность этого стерео для нашей расы, но я стар и нерасторопен – а сейчас Сезон Гонимых Ветром Дождей, – и гигантские пятнистые змеи достаточно прожорливы и под землей…

– А вскоре наступит Сезон Ранних Паводков, – перебил я, – когда лишь у тканн будет время на разговоры. Мы должны приступить к окультуриванию как можно раньше.

– Чего ты боишься, старик? – усмехнулся блап. – Змея сочтет тебя жестким и почти безвкусным!

Флин попятился в свою нору.

– Но лишь после того, как поставит печально необратимый опыт на моей персоне, – мрачно возразил он. – Я свяжусь с новым мленб-мленббом – их влажные норы вновь соединяются с нашими. Где нам назначить встречу, о координатор, постигающий человеческую мудрость?

– В укрытии у подножия шестой по высоте горы, – предложил я. – Во время грядущего сильного ветра там будет вполне безопасно. И подумай, кто из живых флинн достоин представлять нашу расу в нашем первом стерео. Передай мленб-мленббу, чтобы занялся тем же самым.

Когда шорох его когтей смолк в подземных глубинах, мы с блапом вернулись к гигантскому папоротнику. Как записано в Книге единиц: куст в руке лучше леса вдалеке.

– Единственный старшина другого пола, чье местонахождение я загригговал, это новый нзред-нзредд, – заметил древесный житель. – Он на болоте, организует координацию следующего цикла.

– Прежний нзред-тинослеп?

– Да, и он вовсе не рад выпавшей ему чести. Многословно жаловался Высшей Надежде. Тщетно настаивал, что он по-прежнему в расцвете координации, что в нем еще теплятся множество новых договоренностей. Однако все знают, что за жалкие гибриды родились в последнем цикле тинослепа. Полагаю, ты слышал…

И он пересказал мне последнюю семисмысленность, которую все обсуждали.

Мне было не смешно.

– Царапатель коры, опасайся насмехаться над тем, кому подчиняется твой координатор! Другой блап может занять твое место в цепочке, оставив тебя угрюмо созерцать непроклюнувшиеся яйца. Прежний нзред-тинослеп в свое время создал много продуктивных циклов и теперь использует накопленную мудрость на благо всех плухх, в отличие от блап-блаппа и флин-флинна, которые отвечают лишь за один пол.

Хорошенько запомните эту речь, мои нзредди. Необходимо постоянно внушать более слабым, более говорливым полам уважение к координации; иначе семьи распадутся, и каждый пол будет существовать в своей негенетической независимости. Нзред всегда должен быть обособленным плухом – даже в тяжелые переходные времена должен он ревностно блюсти свою отчужденность. И даже сейчас у него есть хорошие причины поступать так же… Прошу! Позвольте мне продолжить! Сберегите эти трудные вопросы для следующей встречи, о вы, столь недавно вылупившиеся. Я знаю, что возникли осложнения…

Блап поспешно извинился.

– Я не хотел насмехаться, вовсе нет, о всемогущий организатор рождений! Я бездумно пересказал вульгарную историю, услышанную от кочевого холостого гуура, которому следовало промолчать. Прошу, не лишай меня плавников лучшего сроба, что я когда-либо знал, и великолепнейшего из флинн, что когда-либо бротчивали в норе! Нзред-кореон и так мной недоволен из-за двух детенышей-блапп, которых я заварьировал до вымирания, а теперь…

Что-то влажно кашлянуло позади нас, и мы оба прыгнули к нижнему папоротниковому листу. Блап метнулся к макушке растения, а оттуда сиганул на вытянутую ветку соседнего дерева; я оттолкнулся от листа могучим ударом спирального щупальца и улетел в болото. За моей спиной огромная жаба печально втянула язык обратно в рот.

Полностью удовлетворенный, я двинулся дальше: этот блап на протяжении многих циклов не станет издеваться над нзредд.

Глава моего пола сидел в окружении юных нзредд в самой заросшей части болота. При виде меня он отпустил молодежь и выслушал мой рассказ.

– То место встречи, которое ты предложил флин-флинну. Сухопутные полы без труда его отыщут, но как быть со сроб-сроббом?

– У подножия шестой по высоте горы пробился ручеек, – сообщил я ему. – Он не очень широкий, однако старшина сробб без труда приплывет в укрытие. Неудобно будет только мленб-мленббу, потому что этот ручей появился совсем недавно.

– А когда мленбу бывает удобно? – ответил он. – Нет, если там есть ручей, это укрытие вполне нам подойдет – во всяком случае, во время ветра. Ты распорядился мудро, нзред-шафалон; ты доживешь до того, чтобы стать нзред-нзреддом, когда твои менее рассудительные ровесники превратятся в экскременты.

Я покачал щупальцами от этой похвалы. Услышать, что я буду достаточно долго избегать ассимиляции, чтобы стать нзред-нзреддом, – настоящий комплимент. И подумать только, наконец я – глава моего пола и по-прежнему способен к эффективной координации! Воистину, нашу расу поразила цивилизация – не говоря уже о ее высшем проявлении, Старой Доброй Перетасовке.