Книга Записки военного коменданта Берлина - Александр Котиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько позже, 18 января 1946 года, коменданты разработали и единогласно утвердили «Устав межсоюзнической комендатуры города Берлина». Этот документ есть смысл рассмотреть несколько подробнее. В нем нет ничего нового в сравнении с теми решениями, которые были приняты союзниками в 1944–1945 годах. Но появление на свет «Устава межсоюзнической комендатуры» за 17 дней до выступления У. Черчилля в Фултоне 5 мартя 1946 года было симптоматично.
Что в этом Уставе вновь подтвердили союзники?
Во-первых, город Берлин управляется межсоюзнической комендатурой (СССР, США, Великобритания, Франция) под общим руководством Контрольного совета. Функции комендатуры заключаются в регулировании всех городских дел, являющихся общей заботой оккупационных держав, и контроль над деятельностью немецких городских властей;
Во-вторых, о силе принимаемых решений. Только единогласные решения, принятые представителями всех четырех держав, имеют силу. Вопросы, по которым не достигнуто согласие, будут представляться высшим властям на их рассмотрение. Ни один документ, содержащий различные точки зрения и требующий разрешения, не будет представлен в Контрольный совет без предварительного его рассмотрения на заседании комендантов;
В-третьих, ответственность за контролем над немецкими городскими организациями в секторах города Берлина. В каждом из секторов Берлина власти военного правления с помощью своих специалистов несут ответственность за наблюдением над тем, что приказы и распоряжения, полученные магистратом от комендатуры, выполняются немецкими властями.
В-четвертых, коменданты на своих заседаниях действуют совместно и представляют окончательную власть (высшую инстанцию) для издания всех приказов и распоряжений по отношению к городскому самоуправлению города Берлина. Они будут рассматривать важные и принципиальные вопросы. Коменданты, если пожелают, некоторые полномочия могут передать своим заместителям.
Кроме комендантов, заседавших каждые 10 дней, заседали заместители комендантов, начальники штабов и еще 19 комитетов. Весь этот аппарат имел подсобное значение при рассмотрении вопросов городской жизни.
В Межсоюзнической комендатуре постоянно действовали следующие комитеты:
1. Жилищно-строительный
2. Местных дел
3. Культуры
4. Образования
5. Финансов
6. Продовольственный
7. Труда
8. Права
9. Изящных искусств
10. Кадров и денацификации
11. Почты, телеграфа, телефона
12. Здравоохранения
13. Общественной безопасности
14. Социального обеспечения и беженцев
15. Коммунального хозяйства
16. Контроля над имуществом
17. Торговли и промышленности
18. Транспорта
19. Топлива.
Через эту сложную систему межсоюзнической комендатуры проползали черепашьими шагами все вопросы, которые рассматривались и решались в магистрате Берлина. Они не могли быть реализованы магистратом до тех пор, пока не получат санкцию комендантов единогласно.
В рассматриваемый нами период работы межсоюзнической комендатуры Берлина имели место просто трогательные примеры. Например, американцы вскоре после приезда в Берлин отмечали свой национальный праздник — День республики или День независимости. На казарменном плацу, в районе Штеглиц, были выстроены американские войска, прибывшие в Берлин, а также приглашенные на празднование подразделения Советской армии. На этой первой торжественной встрече в числе приглашенных были: заместитель командующего 5-й ударной армией генерал Баринов Александр Борисович, тот самый прославленный генерал, который командовал 80-й стрелковой дивизией и неоднократно отмечался в приказах командования за боевые подвиги дивизии и боевую храбрость. Я успел познакомиться с ним близко в боях за Мозырь, когда его дивизия находилась в составе 61-й армии.
За истекший после войны год союзники совместно провели два парада войск берлинского гарнизона. Первый парад — летом 1945 года, открывали памятник Героям штурма Берлина, второй — 9 мая 1946 года, в день Победы над гитлеровской Германией. И в первом и во втором случае нашими соображения руководило чувство такта. Но в том и другом случаях такое общее мероприятие останавливало многих от косноязычия по поводу раздора в рядах союзников.
Как-то незаметно проскочили последние дня марта, и на очередь встало первое заседание Межсоюзнической комендатуры. Мне предстояло юридически стать «коллегой» союзных комендантов, лицом к лицу с улыбающимися при встрече союзниками. Что ждет тебя, солдат, на той первой встрече? Какие неожиданности подсунут тебе твои «коллеги»? Слов нет, но они представители своих империалистических хозяев. Межсоюзнические отношения уже настораживали. Это не означало, что надо постоянно оглядываться по сторонам или делать вид, что ты не в курсе дела. Надо было высоко держать честь своего Советского государства, очень высоко. Думать, когда ты что-либо знаешь, а тут меня только завтра Смирнов, бывший комендант, только что представит, как официального представителя Советской армии в межсоюзническом органе.
Позвонил генералу Смирнову. Условились, когда и как поедем. Здание межсоюзнической комендатуры располагалось в американском секторе, в особняке служебного предназначения. В 11.00 двери в зал заседаний были открыты, заходили люди. Дмитрий Иванович Смирнов вошел первым, я за ним, но совершенно неожиданно меня оттер от него какой-то американский офицер. Смирнов сел, а я только входил, и меня встретили вспышками света фотоаппаратов… это было настолько неожиданно для меня, что я… растерялся. Эту фотографию подарили мне чуть позже. У меня был такой вид, будто я готовился пройти сквозь строй. Сзади меня стоял американский клерк, который, как видно, подавал команду фотографам, но попал на пленку с приподнятой рукой и вытянутым пальцем.
Смущение пролетело мигом. Я сел рядом со Смирновым. Он был действующим лицом. Я внимательно ощупал всех взглядом. Стол заседаний был так велик, чтобы вместить по крайней мере по пять-шесть человек от каждого коменданта. Я все примечал, все вбирал в себя. Ведь ровно через 10 дней начнется второе заседание, и около меня не будет генерала Смирнова. Я должен стать самим собой в полном новом качестве. Вся сложность положения в том, что ты рассчитываешь, как тебе представляется, а рядом с тобой делают все наоборот. Началась деловая часть. Обсуждали вопросы, принимали решения, в меру спорили. Официальная часть закончилась, председательствующий комендант держит речь по поводу убытия их коллеги генерала Смирнова. Ему отпускали без меры комплименты, как необыкновенно приятному партнеру, сожалели, что настало время расстаться. Оказалось все так просто, так прозаично.
Март был месяцем кипучей деятельности по созданию Социалистической единой партии Германии в Берлине. Процесс объединения двух рабочих партий шел в Берлине более мучительно, поскольку в саму суть внутрипартийного вопроса, внутрь межпартийных отношений руками и ногами залезли западные державы. Социал-демократы на производстве — их было абсолютное большинство — были за объединение или за единство действий. Берлинские вожди социал-демократов выступали решительно против. Во главе их стоял лидер сформированного правыми в Ганновере центра — Шумахер. Сорвав объединение в Западной Германии, эти деятели протянули руки и к Берлину. В Берлине они также силились помешать объединению двух рабочих партий. Но так как они составляли значительное меньшинство в партии, то хитрыми уловками сумели добиться для парторганизаций Западного Берлина референдума. Делами этой раскольнической акции руководили Шумахер и Вилли Брандт.
