Книга Шторм на Крите - Сергей и Дина Волсини

– Ну что ты, что ты? Мы расстаемся всего на несколько часов. В три я буду в аэропорту. Договорились?

И снова поцеловала его. Потом разжала руки, села в такси и упорхнула.

А Антон Ильич остался стоять, ошарашенный, остолбеневший. Очки его съехали на бок, одна рука лежала на груди, будто он все еще прижимал к себе Юлю, такси давно уже исчезло из виду, и он смотрел куда-то вперед, на дорогу, на другие машины, ничего не видел и ничего не понимал.

Коротко звякнул телефон. Он машинально полез в карман, посмотрел на экран, это было сообщение от Юли. Ни о чем не успев подумать, он открыл его и прочитал:

«Я люблю тебя».

Он почесал затылок. И правда, что он так разволновался? Он увидит Юлю через несколько часов, и они снова будут вместе, полетят в Париж, а оттуда домой, в Москву, и – кто знает? – быть может, никогда больше не расстанутся.

Поначалу все шло по плану. К двенадцати Антон Ильич спустился с вещами в холл. Он знал, что в этот час здесь будет людно, и обычно старался выписаться из отеля пораньше, чтобы не толкаться с другими отъезжающими. Но сегодня он никуда не торопился.

Его задержали даже на дольше, чем он предполагал. Когда пришел его черед и ему протянули счет, он увидел, что служащий ошибся, и в счете стояла большая сумма, чем должна была быть. Грек извинился и стал исправлять. Потом оказалось, что с карточки Антона Ильича невозможно перевести денег. Попробовали еще раз, и еще, но нет. Всюду он ей расплачивался, а тут вдруг не получалось. Платить наличными ему не хотелось – пришлось бы отдать почти всю сумму, что была у него на руках. Пришлось достать другую и расплатиться по ней. Из-за этих мытарств Антон Ильич передумал оставлять здесь свой чемодан, уж очень не хотелось ему возвращаться сюда вновь. Он решил уйти с вещами и поехать потом в аэропорт, найдя такси на уличной стоянке.

Времени у него оставалось как раз на обед. Искать новое заведение не было ни сил, ни желания, и он перекинул через плечо спортивную сумку, подхватил чемодан и направился в итальянское кафе, стуча колесами по горбатой брусчатке.

Его место у окна было занято. Можно было бы подождать в баре, пока оно освободиться, но с вещами ему там не поместиться. Пришлось устроиться за столиком на улице. Он снял с плеча сумку, подкатил чемодан, сложил длинную выдвижную ручку и взялся за боковую, мягкую, чтобы поставить чемодан поближе, на бордюрный камень позади себя, и только стал поднимать его, как тот с грохотом повалился на землю. Ручка с треском оторвалась, и Антон Ильич остался стоять, держа ее в руках. На звук выбежал официант посмотреть, что случилось. Антон Ильич помахал ему оторванной ручкой, показывая, мол, все в порядке, потом нагнулся, обхватил чемодан с боков, поднял его и поставил на место. На этом, однако, неприятности его не закончились.

Соседний столик занимала парочка. К стулу, за которым сидела девушка, была привязана собака на длинном поводке. Пес крутился под ногами у хозяйки, но, завидев Антона Ильича, вылез из-под стола и стал проявлять к нему живейший интерес, виляя хвостом и принюхиваясь. Антон Ильич потрепал его за ухом. Хозяйка, увидев это, ему улыбнулась.

Официант принес заказ. Антон Ильич взялся за приборы, но тут заметил, что пес не отходит от его чемодана, обнюхивает его, трется об угол. Уж не надумал ли он его пометить? И точно, пес стал пристраиваться к чемодану и чуть было не задрал уже заднюю лапу.

– Пшш! Пшел отсюда! – тихонько зашипел на него Антон Ильич.

Пес отошел. Но тут же вернулся. И снова стал тереться о чемодан.

Да что же это такое, подумал Антон Ильич. Этого только ему не хватало!

– Брысь! Иди отсюда! – сказал он чуть громче, надеясь, что хозяйка его услышит и отгонит пса. Но та сидела, как обычно, поглощенная своим кавалером, держа его за обе руки, о чем-то говорила и ничего не замечала.

Пес тем временем продолжал изучать чемодан Антона Ильича, и, казалось, не терял надежды зафиксировать на нем свое присутствие. На шипенье Антона Ильича он больше не реагировал, и тогда Антон Ильич, вытянув ногу в новом блестящем ботинке, стал аккуратно отодвигать его от чемодана и подталкивать в сторону хозяев. Пес, решив, что с ним играют, весело взвизгнул и стал прыгать вокруг ботинка. Хозяйка, услышав лай, обернулась и одобрительно кивнула Антону Ильичу, мол, надо же, какой любитель собак оказался рядом с ними!

Неизвестно, сколько бы еще продолжалась эта возня с псом, если бы ни друзья, подошедшие к хозяевам. Девушка забрала собаку, и все они пересели за столик побольше. Уходя, они дружелюбно помахали Антону Ильичу. Он помахал в ответ и вернулся, наконец, к своему обеду.

Шло время. От Юли не было никаких вестей.

Настало два часа, и Антон Ильич заволновался не на шутку. Почему она не звонит? Почему ничего не сообщает? Если она планирует быть в аэропорту к трем, то должна вот-вот садиться в такси и выезжать из отеля. Едет она или нет? А что если… позвонить самому? Нет, не Юле – ее он не стал бы беспокоить звонками, – а Эвклиду?

Какой же он болван! Надо было сразу это сделать. Если Юле что-нибудь понадобится, кто как не Эвклид сможет прийти на помощь? Антон Ильич быстро набрал номер отеля и попросил соединить с баром. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем в трубке раздался наконец бодрый голос его друга.

– Видел, видел я твою Юлю! Все у них в порядке, не беспокойся. Они сидят в ресторане, обедают.

О ночном происшествии Эвклид ничего не слышал, врачей в отеле не видел. И Наталья, и старушка Вера Федоровна, с его слов, выглядели как обычно. Антон Ильич с облегчением выдохнул: раз так, волноваться не о чем. Вероятно, Юля решила составить компанию родственницам за обедом и с минуты на минуты сядет в такси. Он попросил счет.

Официант, показывая на чемодан, спросил, куда он уезжает.

– В Париж, – с радостью произнес Антон Ильич. Кажется, ничто больше не могло помешать его планам.

В который раз он глянул на часы, было пятнадцать минут третьего. Пора, решил он и взялся за сумку. В это мгновенье раздалась телефонная трель. Слава богу, выдохнул Антон Ильич, поставил сумку на место и достал телефон. Он не ошибся, это было сообщение от Юли.

«Я не успеваю. Придумай что-нибудь».

Он уставился в телефон.

– Я не успеваю. Придумай что-нибудь, – вслух прочитал он. – Придумай что-нибудь…

Он перечитал сообщение несколько раз, бормоча себе под нос, потом воскликнул, словно обращаясь к кому-то:

– И что я должен придумать? Что?!!

Сел обратно. В голове у него помутилось.

Что это значит, не понимал он? Едут они в Париж или нет? И что означает это «придумай что-нибудь»? Она хочет вылететь позже? Насколько позже? Сегодня или нет? Если она не приедет сейчас, на парижский рейс они не успеют. Так что ему делать? Покупать новые билеты? А что делать с этими?

Спокойно, спокойно, подбодрил он себя, надо ехать в аэропорт и там все решать. Он снова взялся за сумку. Нет, стоп. Юля же не едет. Зачем ему ехать в аэропорт? Или она едет, но не успевает к трем? Если так, то ничего страшного. Приедет не к трем, а к половине четвертого, или даже к четырем. Это местный рейс, самолет маленький, пассажиров немного. Наверняка они не станут упрямиться и посадят их, даже если они появятся в последнюю минуту. Тем более, он поедет раньше, предупредит и попросит, чтобы Юлю дождались.